Нельсон Демилль - Одиссея Талбота
– Может, ваш приятель и есть виновник пожара? – спросил Абрамс.
– Не исключено. Но гораздо более вероятно, что он среди погибших. Очевидно, две другие жертвы – это леди Уингэйт и ее племянник.
– Что-то не везет нам со свидетелями, – покачал головой Абрамс.
– Это уж точно. Послушайте, Абрамс, смотрите вокруг в оба.
– Хорошо.
– Мне нужно сделать еще несколько звонков, – сказал О'Брайен и повесил трубку.
– Плохие новости? – спросила Клаудия. Абрамс положил трубку на рычаг.
– Как говаривал Торо, если вы прочитали об одной железнодорожной катастрофе, вы прочитали и обо всех.
– Что это означает?
– Спросите Торо. – Абрамс зевнул.
– Генри Торо? Но он же давно умер!
– Правда? А я даже не знал, что он заболел.
– Глупая шутка.
– Согласен.
– Кто это звонил?
– Это звонили мне.
Клаудия повернулась и направилась к лестнице. Абрамс попытался сложить полученную информацию в общую мозаику, но мозг уже плохо слушался его. Все, что Тони смог отметить, – это жестокость неизвестных убийц и наличие у них средств для проведения дерзких операций транснационального масштаба. По телексу отправляются приказы на убийство, и в месте их получения находятся люди, которые быстро приводят их в исполнение. КГБ? ЦРУ? Сеть О'Брайена? Еще Абрамс отметил налет какой-то безнадежности и отчаяния в действиях убийц. И это было пока единственным светлым пятном во всей истории.
26
Абрамс поднимался вслед за Клаудией по крутой лестнице. На площадке второго этажа она остановилась и обернулась к нему.
– Спокойной ночи. – Клаудия направилась на третий этаж.
Абрамса охватило легкое волнение.
– Я ненадолго спущусь вниз и выпью чего-нибудь, – сказал он.
Клаудия загадочно улыбнулась.
Тони с минуту постоял на площадке, затем тихонько подошел к двери своей комнаты, несколько минут прислушивался, потом резко распахнул дверь, слегка отступив в сторону. Просунув руку за дверь, он нащупал выключатель и щелкнул им, затем осторожно вошел в комнату. Единственное место, где мог бы при желании спрятаться посторонний, – под кроватью. Тони не спускал с кровати глаз, пока шел к небольшому комоду и доставал из его верхнего ящика ранее спрятанный туда револьвер. Он откинул барабан, проверил расположение патронов, курок и спуск, заглянул в ствол (достаточно ли чистый) и несколько раз щелкнул курком. Удовлетворенный, он толкнул барабан на место и сунул револьвер в боковой карман.
Абрамс спустился вниз в гостиную и присоединился там к Гренвилам. Огонь в камине уже погас, люстра не горела, и гостиная освещалась лишь несколькими свечами. Тони взглянул на Джоан Гренвил, вольготно раскинувшуюся на кушетке с бокалом в руке. Она удивленно изогнула брови, как будто безмолвно спрашивая Тони: «Это почему же вы не трудитесь там, над Клаудией?»
Абрамс налил себе содовой. Он заметил, что Том Гренвил уснул в кресле.
Джоан произнесла:
– Люблю свечи. Особенно в доме, который был построен до изобретения электричества.
Тони присел на кушетку, и Джоан пришлось слегка подобрать ноги.
– Джоан, электричество было всегда.
– Ну вы же понимаете, что я имею в виду. – Она слегка отпила из бокала и спросила: – Вы не устали?
– Устал.
– Вечер вам понравился?
– Смотря в каком отношении.
Джоан громко позвала мужа:
– Том! Проснись!
Гренвил не шевельнулся. Джоан снова повернулась к Тони.
– Он отключился. Все другие люди после выпивки просто спят, этот же впадает в кому.
Абрамс взглянул на Гренвила. Да, судя по всему, малый в отрубе. Но физически-то он рядом. Так что… Тони неожиданно спросил Джоан:
– Вы входите в организацию?
Несколько секунд она молчала.
– Нет. – Джоан сделала еще одну небольшую паузу. – Я занимаюсь аэробикой. – Абрамс улыбнулся. Джоан добавила: – И теннисом. В общем, вещами, которые продлевают человеку жизнь. А вы?
– Я курю. Таскаю с собой оружие и ввязываюсь в опасные дела.
– Вы бы им подошли. Я могла бы дать вам один совет, но чувствую, что именно вам он не нужен.
– Ваш муж с ними?
– Я не могу говорить об этом.
– Вы что, боитесь?
– Черт побери, вы правы.
Джоан вытянула ноги и уперлась Абрамсу в бедро.
«Да, – подумал Тони, – когда попадаешь в гости, обязательно сталкиваешься с провоцирующей ситуацией». Он вспомнил свою кузину Летти. Однажды она приехала в гости в дом его родителей. Ее поместили в свободную комнату. Потребовалась неделя неловких намеков и знаков, ненужных ночных посещений ванной и кухни, прежде чем им удалось сделать это в три часа ночи.
Тони кивнул на Гренвила.
– Если хотите, я могу помочь ему подняться наверх.
Джоан ничего не ответила, но положила обе ноги Абрамсу на колени. Он слегка помассировал ей ступни.
– О, как приятно, – пробормотала Джоан. – Как я ненавижу высокие каблуки.
Абрамс сознавал, что сексуального желания она у него не вызывает. Если уж заниматься с ней этим, придется действовать через силу.
Тони еще раз посмотрел на Гренвила, обмякшего в кресле. Ему вдруг показалось, хотя, может быть, это был всего лишь отсвет свечи, что на самом деле Том не спит. Абрамс на несколько секунд задумался над этой совсем не тривиальной ситуацией, но тут его насторожил какой-то шум наверху. Тони напрягся. Судя по всему, кто-то ходил по его комнате, расположенной прямо у них над головой. Джоан тоже услышала шум и посмотрела наверх.
Абрамс встал с кушетки, пересек гостиную и стал быстро подниматься по лестнице, шагая через три ступеньки. У двери своей комнаты он остановился и прислушался. Внутри кто-то был. Тони вытащил револьвер, отошел немного в сторону и резким толчком распахнул дверь. Затем осторожно заглянул внутрь из-за косяка.
На кровати, опершись на спинку, сидела Клаудия. На ней был белый шелковый халат, слабо прихваченный поясом. В руках она держала журнал и рассеянно его листала.
Абрамс тихонько присвистнул и сказал себе: «Боже праведный! Этому сумасшествию не видно конца».
Клаудия взглянула на него.
– Войдите и закройте дверь.
Тони шагнул в комнату и плотно прикрыл за собой дверь. Он сунул револьвер в карман и резко спросил:
– Почему вы считаете, что можете без разрешения входить в мою комнату?
Клаудия отбросила журнал и выпрямилась на кровати. Халат при этом распахнулся, и стали видны ее груди, смугловатые и полные. Она серьезно смотрела на него.
– Я не проститутка и не путаюсь с кем попало. Ты мне нравишься. И я знаю, что тоже нравлюсь тебе.
Абрамс повернулся и быстро вышел из комнаты, чуть не столкнувшись на площадке с Джоан Гренвил, которая, судя по всему, подслушивала. Тони промямлил:
– Извините, миссис Гренвил. Видимо, я тут кое-что напутал…
Неожиданно для Абрамса она улыбнулась:
– Если сможете, приходите ко мне, когда разберетесь с путаницей. Третий этаж, вторая дверь справа. Я оставлю ее незапертой. Не стесняйтесь разбудить меня. В любое время до рассвета.
– Хорошо. – Тони проследил, как она поднимается по лестнице, и вернулся в свою комнату. Он подошел к комоду и выдвинул ящик. Записная книжка нетронутой лежала на месте. Нетронуты были и другие его вещи.
Клаудия подалась к нему на кровати.
– Неужели ты думаешь, что я пришла к тебе, чтобы что-то стащить?
– Я искал свой молитвенник. – Тони положил револьвер на ночной столик. Затем снял галстук и освободился от смокинга. С пуговицами рубашки пришлось повозиться, а запонки он просто с силой вырвал из манжет. – Дурацкий наряд…
Он разделся, запрыгнул на высокую кровать и встал на колени рядом с Клаудией, до конца распахнув ее халат. У нее было крепко сбитое тело и широкие бедра. Тони поцеловал ее руки, ноги и погладил ягодицы. Он почувствовал, как ее тело напряглось. Интересно, чем она занималась в Румынии?
– Ты увлекаешься аэробикой?
– Что это? Что-то связанное с полетами?
– Да нет.
Он наклонился и поцеловал ее. Затем прошелся языком по ее телу. Неожиданно Клаудия отстранилась и запахнула халат.
– Пойдем со мной.
Она скатилась с кровати и подняла с пола тяжелую шаль, набросив ее на плечи. Абрамс с удивлением смотрел на нее. Клаудия подошла к окну и подняла створку. Обернувшись к Тони, она сказала:
– Иди сюда. Здесь есть пожарная лестница. Дождь прекратился, и ночь прекрасна. Ты когда-нибудь занимался любовью на пленэре?
Абрамс пожал плечами и огляделся, раздумывая, что бы набросить на себя. Клаудия громко прошептала:
– Ничего не надо, только подушки. Иди же.
Она проскользнула в окно и оказалась на лестнице. Тони схватил две подушки, сунул револьвер в наволочку и последовал за Клаудией.
