Павел Бергер - Замок темного барона
— Не выйдет, — решительно отрезал невысокий крепкий человек, прибывший на вертолете вместе с Дитрихом, но только сейчас — после полной остановки пропеллера — присоединившийся к собеседникам. — Мы им этого никогда не позволим!
Пауль почтительно отошел в сторону. Конечно, ни в каком уставе не записано, что офицер СС не может быть ростом выше начальника, но все же рядом с рейхсляйтером Мартином Борманом26, макушка которого была аккурат на уровне уха Пауля, молодой гаупт-штурмфюрер чувствовал себя крайне неуютно.
Даже если непочтительно относящиеся к СС тайные силы и существовали в Берлине, к внезапному перемещению Пауля из победоносной футбольной команды Лейбштандарта «Адольф Гитлер» в команду зимнего двоеборья и сопутствующему назначению в Гестапо заштатного городишки они не имели никакого отношения.
Все обстояло куда банальней. Первые блестящие победы армии Рейха принесли в Германию первые же гробы, и матушка Пауля, в далеком шестнадцатом потерявшая мужа — офицера, тут же решила, что лучше видеть любимого сынишку живым провинциальным полицаем, чем мертвым группенфюрером. Конечно, рассчитывать на понимание у папаши Георга — большого энтузиаста военного строительства возрожденного Рейха — ей не приходилось. И она обратилась за поддержкой к давнишнему другу семьи — начальнику полиции, ныне преобразованной в Гестапо, герру Корсту. Некогда отвергнутый жених по-прежнему ни в чем не мог отказать красавице Марте и, в свою очередь, позвонил своему бывшему коллеге по службе в криминальной полиции — ныне также благополучно преобразованному в группенфюрера СС герру Мюллеру… Смазанные кумовством шестеренки бюрократической машины щелкнули — и вот, Пауль начальственным повелением занял должность гауптштурмфюрера Гестапо в родном 14-бурге. Должность одинаково безопасную и бесперспективную…
— Завидую твоему оптимизму, Марти! Хотя ты большой умница, — герр Зепп со свойственной ему простотой хлопнул Бормана по плечу и тут же ткнул Кольбаха в грудь пальцем: — И конечно, согласишься, что наш Карл — единственный человек, кто сохранил достаточно здравого смысла, чтобы оставить карьерную карусель, которую крутят высоколобые ребята из контрразведки, ради настоящей работы!
— Увы, милейший Йозеф, я бы предпочел интрижки ребят с парнями из Абвера тому, что происходит в этом проклятом городишке… — вздохнул Шеф, непритворно сокрушаясь о прежнем месте службы.
— Слава Богу, что именно Карл оказался в этом убогом местечке! Вот что должен сказать Рейхсфюрер! Слава боженьке, в которого мы все да-а-авно не верим! — герр Зепп аккуратно загасил сигарету, подошел к уложенным в штабель ящикам с тротилом, и осторожно постучал по ближайшему носком сапога: — Не будь здесь Карла, Рейхсфюрер мог отправиться в скоростной полет без парашюта…
— Мы не стали волновать Генриха до полного выяснения обстоятельств происшествия… — отрешенно пропел штурмбанфюрер фон Клейст, отсалютовав рейхсляйтеру холеной ладошкой.
— Это верно, Рейхсфюрер и так перегружен… Мы должны беречь его нервы. Ради… Ради блага нации! Пусть отдохнет… Он ведь собрался сюда слушать музыку… — холодно улыбнулся присутствующим рейхсляйтер Борман. — Хотя, как я понял, вся здешняя оперетта едва не взлетела на воздух!
Саперная группа, пыхтя под резиновыми защитными костюмами, вытаскивала из катакомб еще несколько тяжелых ящиков взрывчатки. Подачу газа в подземные пустоты уже прекратили, операторы двух «Циклонов» сворачивали похожие на гигантских анаконд рукава шлангов, но входить внутрь без защитных мер все еще было рискованно.
Кольбах гостеприимно предложил визитерам противогазы, приподнял тяжелую резиновую занавесь, загораживающую вход в катакомбы, и сделал приглашающий жест:
— Пойдемте, господа, взглянете на здешних «вальдшнепов»!
18. Военные трофеи
Вот дерьмо! Сколько их тут, Карл? — герр Зепп рывком стащил противогаз и присел, разглядывая трупы, выложенные в ряд у стены пещеры. Боковую штольню катакомб отгородили такой же толстой резиновой занавесью, и получилось нечто вроде штабного отсека, в котором можно находиться и без противогаза.
— Двадцать, но поисковая команда еще работает, — ответил Кольбах.
— Похоже на кошмарный сон, — рейхсляйтер промокнул покрывшийся нервной испариной лоб платком и обратился к сухопарому военврачу, колдовавшему над складным алюминиевым прозекторским столом. — Каково ваше мнение, доктор?
Смущенный высочайшим вниманием, столичный медик протер круглые очки в простоватой стальной оправе:
— Тот, кто набирал этих ребят, внимательно прочел наши учебники расовой гигиены: они больше похожи на описанных там арийцев, чем настоящие немцы! Взгляните сами, рейхсляйтер! Светлые волосы, голубые глаза, прямые носы, характерные уши, узкая кисть, форма черепа… Возраст от двадцати до 28 двадцати восьми лет, рост в районе 175–180 сантиметров, идеальный вес… Никаких признаков наследственных или приобретенных заболеваний. У меня двадцатилетний стаж врачебной практики, но я впервые вижу тела настолько здоровых людей! Хотел бы я, что бы все немецкие солдаты имели такое же завидное здоровье, как они!
— Все тела были обнажены, когда их обнаружили. В процессе дальнейших поисков пока не удалось обнаружить одежду, оружие — кроме тротила, наконец, ни запасов пищи, ни следов кострищ… Совершенно непонятно, как эти молодые люди существовали в горах!
— Интересно, кто они? — Дитрих напряженно вглядывался в посиневшие лица покойников.
— Евреи… — не выдержал Пауль.
— Евреи? Пауль, сынок, — герр Зепп выпрямился, отвесил Паулю отеческую затрещину и хмыкнул: — Ты хоть понимаешь, что, собственно, делает еврея евреем? Не дай бог никому из нас!
— Англичане? Вряд ли… Никто в либеральной Европе не додумался бы послать ребят подохнуть вот так! — продолжал размышлять герр Зепп. — Белые волосы, голубые глаза? Может, они славяне? Русские? Коммунисты…
— Йозеф, дружище, ты ошибаешься! Этих подонков послали сюда не «подыхать», как ты выразился, а подорвать чертов Замок, нашего Рейхсфюрера и уйму дипломатических шишек со всего мира! Грандиозный скандал в старушке Европе — похлеще, чем во времена Гаврилы Принципа27! А подохли они только потому, что голова у Карла варит на три хода вперед! — горячо вмешался рейхсляйтер и жестом признательности похлопал шефа Кольбаха по спине: — К тому же, Йозеф, когда ты последний раз видел коммунистов? Наверное, еще во время старинных уличных потасовок… А Карл насмотрелся на них совсем недавно — в Испании и России… Так что скажешь, штандартенфюрер Кольбах, кто эти парни? Они русские?
— Однозначно нет — слишком сытые, спортивные и благополучные, — действительно, при жизни все двадцать покойников успели обзавестись здоровой гладкой кожей, ровно загореть и накачать завидные мышцы, — к тому же они слишком… Слишком инертны. Или недостаточно сообразительны. Русские умеют выживать в экстремальных ситуациях, а эти… Мы поставили вооруженный пост у каждого каменного дома, амбара, заброшенной штольни, каждого канализационного люка, рассчитывая выкурить их газом и переловить как кроликов, но эти типы безропотно передохли. Никто из них даже не попытался спастись… — Шеф Кольбах недовольно покачал головой и продолжал: — Русские не любят командных игр. Полуголодный энтузиаст или сумасшедший фанатик, возмечтавший спасти мир, легко становится игрушкой в руках советского НКВД. Идеальный агент Советов — истеричная дамочка, родню которой держат в подвалах на Лубянке и грозятся расстрелять в любую минуту. Русские понимают, что в полицейском государстве, где все доносят на каждого, а каждый — на всех, у эффективно мотивированного исполнителя-одиночки, не имеющего систематических контактов с Центром, гораздо больше шансов на успех, чем у крупной шпионской группы, имеющей разветвленную сеть.
— Браво, Карл! Поразительно, как вам удалось так глубоко изучить русских, проведя в России всего три месяца! Возможно, это люди из Коминтерна?
— Коминтерн переживает тяжелые времена. После наметившегося в Испании идейного раскола и их последнего Конгресса, состоявшегося в 1935 году, папаша Сталин держит «иностранных товарищей» на голодном финансовом пайке. Вряд ли им сейчас под силу самостоятельно профинансировать такой масштабный проект, — тут же дал компетентное заключение Карл Кольбах. — Жаль, что у коммунистов нет традиции сопровождать прием в партию нанесением татуировки, как это принято у нас в СС. Хотя… Скажете, герр Медик, возможно, у этих людей есть некая общая примета, вроде следа от инициации, нечто искусственное и совершенно идентичное? Например, шрам в одном и том же месте, пломба в зубе, у всех в одном и том же…
