Колин Форбс - Вождь и призрак
— Какие у вас свинские манеры! — прошипела она. — А ну-ка закройте за мной эту проклятую дверь!
Линдсей лежал на диване и читал газету. Увидев Кристу, он вскочил и расчистил на столе место для подноса. Криста села на диван и тихо сказала:
— Ешьте, пока не остыло. Что за чепуху болтают? Якобы вы покушались на жизнь фюрера…
— Да это все ублюдок-гестаповец. — Линдсей снял с судков крышки. Телятина с картошкой! Он умирал от голода. Линдсей принялся есть, в промежутках объясняя: — Грубер заявил, что, пока я был в лесу, он обыскал мою комнату. Теперь он демонстрирует несколько копий последних военных директив и заявляет, что нашел их у меня под матрацем в спальне. Лучшего тайника, конечно, не сыскать!
— Последние директивы? Но я могу доказать, что это ложь. Вы должны были бы иметь доступ к копировальному устройству…
— Это еще не все. Кстати, телятина очень вкусная. — Линдсей положил в рот еще кусок.
В руководстве, которое он изучал на Райдер-стрит, инструкция номер один гласила: «Не пренебрегайте возможностью поесть…»
— Грубер утверждает, что я заманил фюрера в ловушку, где на него было совершено покушение, — добавил Линдсей.
— А фюрер в этом сомневается! — перебила его Криста. — Грубер хотел немедленно отправить вас в Берлин. Но фюрер сказал: «Нет». Максимум, что он позволил Груберу, — это держать вас взаперти, пока не кончится расследование.
— Есть и еще кое-что. — Линдсей утер рот салфеткой, которую принесла Криста, и посмотрел ей в глаза. — Вам лучше это знать. Грубер пытается выдать нас за сообщников. Он послал в Берлин запрос с требованием прислать ваше полное досье.
— О Боже!
Кровь отлила от лица Кристы. Она схватила себя за запястье, защелкивая невидимые наручники. Наливая себе кофе из железного кофейника, Линдсей глядел на нее по-прежнему настороженно. Потом небрежно спросил:
— А что, в вашем досье есть какой-нибудь компромат?
— М-м… Грубер может кое-что истолковать не в мою пользу. — Криста быстро взяла себя в руки. — Там есть сведения о людях, которых я когда-то знала… потом они попали под подозрение… уже после того, как я прошла последнюю проверку. Особенно это касается моего бывшего жениха Курта. Его отправили на Восточный фронт. Никто не знал, что он мой жених… Все считали нас просто хорошими друзьями.
— Людей, о которых вы говорите, подозревали в связях с подпольщиками? И Курта тоже?
Криста кивнула. Она была абсолютно спокойна: так ведут себя люди, впадая в полное отчаяние.
— Теперь вы знаете, почему мне надо бежать. Я ведь проходила последнюю проверку давным-давно…
— Что ж, ситуация в Волчьем Логове непростая, — заметил Линдсей. — А сложные ситуации можно использовать в своих целях. Что вам известно о Густаве Гартмане? В этом абверовце есть что-то странное. Если склонить его на нашу сторону, он может нейтрализовать Грубера: гестапо ненавидит абвер, и это чувство взаимно. К тому же Гартман гораздо умнее Грубера…
— Не понимаю, как можно заставить Гартмана помогать нам? — От ощущения собственного бессилия Криста начала раздражаться.
«Либо она — величайшая в мире актриса, — подумал Линдсей, — либо говорит правду».
— Как бы там ни было, — озабоченно добавила Криста, — у вас тоже положение… незавидное…
— В подобной ситуации фюрер бы сказал: «Пора бы фортуне нам подфартить», — заметил англичанин.
Меньше чем через час Криста вернулась, осторожно закрыла за собой дверь, оглянулась по сторонам и, сделав Линдсею знак молчать, осмотрела другие, плотно закрытые двери.
— Мы тут одни, — сказал Линдсей.
— Тогда слушайте! У меня потрясающие новости!.. — Позабыв про осторожность, Криста подбежала к Линдсею и села рядом с ним на диван.
Схватив его за руки, она прошептала ему на ухо:
— Фюрер только что принял неожиданное решение! Все, в том числе Борман, были потрясены. Он иногда так поступает, чтобы сбить с толку своих приближенных… ну, и в целях безопасности. Ян, мы срочно уезжаем в Оберзальцберг! Гитлер решил временно перебазировать свой штаб в Бергхоф!
— Что значит «срочно»? — уточнил Линдсей.
— Через два часа. Тут ведь рядом железная дорога.
— Я видел…
— Поезд уже пришел. О, Ян, это так потрясающе! Вы тоже поедете с нами. Фюрер рассматривает вас как возможного посредника между собой и миролюбивой партией Европы… Помните, вы сказали, что фортуна должна нам подфартить?
Сидя рядышком на диване, они ощущали какую-то необычайную близость. Узнав о том, что возникла возможность покинуть Волчье Логово, оба испытали огромное облегчение и неожиданно утратили контроль над собой. Однако Линдсей все же сделал последнюю попытку сосредоточиться на практических вопросах.
— А когда из Берлина пришлют ваше досье?
— Самое раннее — завтра. В том отделе работает моя подружка. Она постарается протянуть как можно дольше…
— Ну, и когда досье доберется до Бергхофа?
— Через пять дней после нашего отъезда отсюда. Грубер, кстати, отправляется вместе с нами. — Голос Кристы потускнел.
«Да, это лишь временная отсрочка», — подумал Линдсей. Теперь он был почти уверен, что Криста говорит искренне. А ведь она может связать его с антинацистски настроенными немцами…
— Не надо так тревожиться. — Ничего больше Линдсей сказать не отважился.
Криста до сих пор держала его за обе руки. Она медленно наклонилась к нему, и ее губы коснулись его губ… Сперва чуть-чуть… потом все более страстно… наконец, Крйста — обвила Линдсея руками за шею и впилась в его губы жадным поцелуем, тесно прижимаясь к нему своей красивой грудью. Девушка отклонилась назад, легла на диван и притянула Линдсея к себе; у нее оказались на удивление сильные руки. Объятия становились жарче… Линдсей нашарил левой рукой на боку Кристы застежку юбки и быстро расстегнул пуговицы.
— Да, да, да! — горячо прошептала она.
Криста так отчаянно прижималась к нему, словно он был ее единственным спасением. Линдсей поспешил положить этому конец.
— Сюда в любой момент могут зайти…
После ухода Кристы Линдсей распечатал пачку сигарет, которую она оставила ему на прощание. Прикуривая, он думал одновременно об уйме вещей. Но все же постарался навести хоть какой-то порядок в своих мыслях.
«В Бергхоф… поездом». Очевидно, пункт назначения — Зальцбург, а затем автоколонной по горам в Бергхоф… Зальцбург! Это ведь по той же ветке, что и Мюнхен…
Мюнхен! Там ждет его встреча с таинственным Пако, которому поручено переправить его через границу с Швейцарией. Единственное, что нужно, это сыграть на вражде гестапо и абвера, чтобы они строили друг другу козни. Так это же детские шалости! Надо только постараться. Мысли Линдсея перескакивали с одного на другое, когда он упаковывал чемодан, который принесла ему Криста.
Правда, ему все же удалось найти ответ На два вопроса, которые поставили перед ним на Райдер-стрит. Однако недавняя прогулка по сосновому бору потрясла Линдсея. У него возникло полное впечатление, что фюрер играл роль… Роль фюрера!
С одной стороны, это вроде бы настоящий Гитлер, человек, с которым Линдсей долго беседовал в Берлине до войны. Но его жесты, походка, выражение лица — все было слегка утрированным. Как у актера, который переигрывает. Линдсей никак не мог оправиться от потрясения. Он был убежден, что видел двойника…
По-прежнему пребывая в некоторой прострации, Линдсей щелкнул замками чемодана. И тут кто-то легонько постучал в дверь. От неожиданности англичанин чуть не потерял равновесие.
— Кто это? — спросил он.
— Гартман.
— Входите.
Линдсей держался и говорил уверенно, даже вызывающе; он совсем не походил на человека, которого обвиняют во всех смертных грехах. Сероглазый немец вошел в комнату, закрыл за собой дверь и посмотрел на чемодан.
— Я вижу, вы приготовились к долгому путешествию…
— Сколько оно займет времени? И ради бога, объясните мне, куда мы отправляемся? Из болот Восточной Пруссии в Баварские Альпы, да?
— Это секретная информация. Знаете, мне очень хочется выяснить, зачем все-таки вы предприняли рискованное путешествие в Бергхоф. Я уверен, что это никому толком неизвестно. И тем не менее…
— Но здесь нет никакого секрета! — пожал плечами Линдсей, подождав, пока абверовец усядется поудобней на диване. — Я приехал только для того, чтобы способствовать установлению связей между фюрером и некоторыми влиятельными людьми в Великобритании, которые видят в России реальную угрозу…
Немец положил ногу на ногу, вынул трубку, раскурил ее и примял табак указательным пальцем. Он медлил с ответом и не сводил с англичанина глаз. Линдсей почувствовал, что с ним беседует самый опытный следователь Третьего рейха.
— Кстати, кто эти влиятельные люди, о которых вы упомянули? — как бы мимоходом поинтересовался Гартман.
