KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Шпионский детектив » Олег Северюхин - Его звали просто "Учитель"

Олег Северюхин - Его звали просто "Учитель"

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Олег Северюхин, "Его звали просто "Учитель"" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Я чувствую. Я могу определить, где жарко, а где холодно. Я чувствую любовь и ненависть.

— Этого мало. Это самые примитивные чувства. Скажи еще, что ты чувствуешь, где сладко, а где горько. Ты должен иметь большие знания и чувствовать биение истории, знать, по какой дороге она пойдет, чтобы встречать ее с хлебом и солью, потому что эта дорога подсказана тобой, а не тащиться вслед за историей.

— История всегда непредсказуема и ее невозможно чувствовать, учитель.

— Не называй меня учитель. Вообще никак не называй. И перестань вызывать у меня симпатию. Твое дело писать и прятать написанное. Но если ты хочешь стать учителем, то это дело пяти минут. Донеси на меня. Сейчас как раз время. Из старых учителей остался один я. И учти, доносы это главное в той системе, которой мы служим. Не будет доносов, не будет и нас.

— Что вы? Я на вас никогда не донесу.

— Не зарекайся. Иуда тоже не хотел доносить на Христа, но так было нужно Богу. И Иуда пожертвовал своим добрым именем, чтобы слава Иисуса жила в веках, а его имя было символом подлости. Даже мы своим доносчикам не платим сумму, кратную тридцати сребреникам, полученным Иудой. Я тебе скажу, когда на меня нужно будет доносить, потому что тогда донесут и на тебя, а меня уберут за то, что я не разглядел твоей сущности. Я тебе не зря говорил о том, что иногда зло делается и во имя добра.

— Мне страшно слышать все это. Неужели и меня ждет ваша судьба?

— Тебя ждет твоя судьба. Если ты будешь сидеть сложа руки, то она будет руководить тобой, а не ты будешь руководить ею.

— А разве судьбой можно руководить?

— Можно. Смотри на меня и научишься. Завтра пойдем на собрание учителей. Будешь сидеть среди мальчиков. Ни с кем не здоровайся, если даже вы раньше были знакомы, ни с кем не разговаривай, не записывай ничего, запоминай, не показывай эмоций и не аплодируй. Умри.

— Умер.

Глава 5

Собрание учителей проходило в зале театра. На входе революционные моряки с винтовками, обмотанные как мексиканцы пулеметными лентами, проверяли билеты. Красноармейцы с повязками проверяли билеты при входе в зрительный зал:

— Пожалуйте, партер, место пятое, третий ряд. Вот ваша папочка.

Ноги утопали в толстом красном ковре. До приватизации театра и его имущества еще не дошло. Мой учитель сидел в партере, а я на полутемном балконе в окружении безликих личностей неопределенного возраста, роста и вида.

Центральная люстра переливалась бриллиантовым блеском хрусталя, легонько позвякивая в такт вдохам и выдохам сидевших и ходивших по залу людей. Золотая лепнина сияла, превращая в волшебную сказку все происходящее.

Раздался первый звонок. Затем второй звонок. С началом третьего звонка свет люстры уменьшился до света маленьких хрусталиков, ее составляющих, а занавес медленно раздвинулся. На сцене стоял длинный стол, покрытый красным бархатом, как бы являющимся продолжением занавеса. Спектакль начался.

— Товарищи! — громкие и продолжительные аплодисменты.

— Дорогие товарищи! — зал начал аплодировать стоя.

Человек в черной кожаной куртке и такой же кожаной фуражке, похожий на водителя шикарного автомобиля «Ролл-Ройсс», призывно поднял руку, требуя тишины. Аплодисменты не прекращались. Только после того, как были подняты обе руки, аплодисменты начали стихать.

— Дорогие товарищи! Вторая Всероссийская учительская конференция объявляется открытой! — бурные и продолжительные аплодисменты.

— Для начала работы конференции нам нужно избрать рабочий президиум. Слово для предложений по избранию президиума предоставляется учителю Н. из города Пензы.

На сцену вышел коренастый мужичок в косоворотке, подпоясанной офицерским ремнем с портупеей и огромной желтой кожаной кобурой «парабеллума» на правой стороне. В руке он держал несколько листов бумаги, которыми потряс в воздухе.

— Товарищи, — сказал председательствующий, — список тридцати кандидатов в рабочий президиум есть в ваших папочках. Есть ли необходимость его зачитывать?

— Нет, — загудело в зале.

— У кого есть мнения против указанных товарищей?

— Нет, — загудел зал.

— Как будем голосовать, поименно или списком?

— Списком, — пробасил зал.

— Принято, списком. Кто за указанных товарищей — прошу поднять руки.

Лес рук.

— Против? Нет. Воздержавшиеся? Нет. Прошу избранных товарищей занять места в президиуме. Пока рассаживаются, есть предложение избрать почетный президиум в составе Центрального комитета Российской социал-демократической партии большевиков во главе с товарищем Л (У). Кто за — прошу голосовать.

Лес рук, аплодисменты.

Обсудили повестку дня, регламент, состав мандатной комиссии.

— Товарищи, перед началом конференции есть предложение спеть наш гимн.

Зал встал и загремел:

   Вставай, проклятьем заклейменный
   Весь мир голодных и рабов,
   Кипит наш разум возмущенный
   И каждый в бой идти готов.

Пели долго и вдохновенно. Каждый готов был взять винтовку или достать из кобуры «наган» или «маузер» и беспощадно стрелять по врагам революции.

Сели. Возбужденные. Готовые к приему любой информации, как неоспоримой истины.

— Слово предоставляется товарищу Л (У)!

Аплодисменты стоя.

— Гаспада!

Зал стих.

— Я не ошибся, именно — ГАСПАДА! Вы сейчас господа положения и господа нашей новой России. Время старых господ прошло и в России один господин — пролетариат и его передовая часть — учителя! Ура, товарищи!

— Ура! Ура!! Ура!!!

— А сейчас вернемся к текущему моменту. Социалистическое Отечество в опасности! На наше предложение о мире немцы ответили наступлением по всему фронту с целью уничтожить первое в мире государство рабочих и крестьян. Мы должны уничтожать все ценное имущество, включая и продовольствие, чтобы оно не попало врагу.

Всех представителей буржуазного класса на рытье окопов. Сопротивляющихся — расстреливать. Все не сочувствующие нам газеты закрыть, а сотрудников на рытье окопов.

Контрреволюционных агитаторов расстреливать на месте. Посланный на противостояние немцам революционный отряд матроса товарища К. вдруг очутился в районе Херсона. И все потому, что не было там карающего меча революции.

Сегодня мы объявляем о создании из учительской организации чрезвычайной комиссии, ЧК, которой вручаем щит для защиты и меч для нападения. И каждый учитель с сегодняшнего дня будет носить гордое имя — чекист. В председатели к вам назначаем старого каторжника и борца с царизмом в России и в Польше товарища Ф.Э.Д.

Идите сюда, Ф.Э. Мы вам дадим самые широкие полномочия, и отчитываться будете только передо мной, то есть перед Центральным Комитетом.

Надо, чтобы вы защищали нашу республику как внутри ее, так и с внешних позиций. Революция ничего не стоит, если она не умеет защищаться. Никто не должен пройти мимо чрезвычайной комиссии. Вы будете давать всем пропуск в будущее.

Но вам еще нужно учиться, учиться и учиться. Учитесь у всех, кто может быть нам полезен. И не проявляйте мягкотелость в отношении врагов. Они не будут с нами миндальничать. И мы не будем миндальничать с теми, кто даже будет на подозрении, что он не наш человек. И в этом вы должны быть первыми.

Вы наши политические работники и ваши люди надежно закроют наши границы, чтобы буржуазная зараза не проникала к нам и не заражала чистый и устремленный в будущее народ России. Да здравствует мировая революция. Пролетарии всех стран соединяйтесь!

Зал гудел. То он взрывался аплодисментами, то крики «ура» напоминали, что пора идти в атаку, пока вождь мирового пролетариата не передумал и не повернул назад, но больше всех распирало чувство неограниченных полномочий, когда любой чиновник или вельможа, генерал или маршал будут плакать горькими слезами, вымаливая у них прощение. Радужные картины так и витали над головами участников конференции, превращаясь в черные гравюры Дюрера, изображающие картины ада на земле.

Конференция закончилась чаепитием в буфете театра. Хорошо заваренный чай с сахаром и бутерброды с ветчиной, как будто и не было так называемых голодных очередей и бедствования Петроградского населения, приведшего к революции.

Учитель шел молча, делая крупные шаги. Спрашивать нельзя. Не в духе. Внезапно он остановился, и я воткнулся носом в его спину.

— Все понял?

— Не все.

— Что непонятно?

— Что будет с комиссией, когда исчезнет опасность для Отечества?

— Опасность для Отечества не исчезнет никогда.

— Почему?

— Страна, стремящаяся к мировому господству, никогда не откажется от этих мыслей, если даже не будет заявлять о них вслух.

— Но в будущем все будет не так.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*