KnigaRead.com/

Чингиз Абдуллаев - День гнева

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Чингиз Абдуллаев, "День гнева" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

— Нужно запросить Душанбе, — сказал Потапов, — каким образом могли оказаться таджикские боевики в центре Москвы? Кто их вызвал сюда? Почему именно им поручили покушение на Полетаева? Может, это месть таджикских наркокурьеров? Но тогда почему министр финансов, а не прокурор или начальник милиции?

— Думаю, их кто-то использовал, — уверенно заявил Корниенко, — кто-то вызвал в Москву для выполнения конкретного задания. Поэтому они и бросили гранатомет, не подумав об отпечатках пальцев. За годы войны в Таджикистане они забыли, что такое страх. Но не раз сталкивались с законом и понимали, что после покушения нужно срочно уезжать из Москвы.

— Да, — мрачно кивнул Потапов, — развал Советского Союза нам еще не раз отзовется кровью. Ведь каждый месяц в Москве задерживают несколько десятков наркокурьеров из Таджикистана. Каждый месяц! Начальник УВД жаловался. Такое ощущение, будто вся республика промышляет только наркотиками. А ведь это народ древнейшей культуры. Таджики и узбеки строили дворцы еще во времена средневековья в Европе.

— А теперь у них средневековье, — хмуро заметил Корниенко.

— Нет, — возразил генерал, — дело не в них. Дело в нас. Это мы бросили их на произвол судьбы, когда в декабре девяносто первого развалили Советский Союз. Хорошо еще, что все так закончилось. Могло быть и хуже. Запросите Душанбе, чем занимались в последние годы эти двое уголовников.

— Мы уже отправили запрос, — сказал Корниенко. — Кроме того, в отделения милиции разосланы их фотографии. Даны соответствующие указания линейным отделам в аэропортах, на вокзалах, в портах. Акцент сделан на исключительную опасность этих террористов. При задержании они наверняка попытаются оказать вооруженное сопротивление.

— Слепнев бывал в Таджикистане? — спросил Потапов.

— Не знаю, — ответил Корниенко, — мне до сих пор не выдали его досье. Вы же знаете, он был «ликвидатором», а их досье под запретом. Вы можете сами его посмотреть. По крайней мере выяснить именно этот вопрос. Если, конечно, в его личном деле об этом что-нибудь сказано.

— Проверю, — пообещал генерал, — а вы ищите этих двоих. Думаю, их уже нет в Москве. Организаторы покушения наверняка об этом позаботились. Проверьте в аэропортах, пусть ваши сотрудники выяснят, какие самолеты вылетели после девяти утра в Среднюю Азию. И необязательно в Душанбе. Они могли отправиться куда угодно, главное, подальше от Москвы.

— Будет сделано, — сказал Корниенко.

— Как ваш убитый? Не «заговорил»? — спросил Потапов, имея в виду установление личности убитого.

— Нет. Никаких данных. Вообще непонятно, откуда он взялся и как попал в министерство. Но у него наверняка был сообщник. Террорист действовал не один.

— Почему вы так думаете?

— Машина журналиста Самойлова находилась довольно далеко от Белого дома. Рядом ведь парковка запрещена, и Самойлов поставил свои «Жигули» у одного из жилых домов. Потом обнаружил, что все четыре шины проколоты. Сделай это сам террорист, он не успел бы приехать вместе со всеми в министерство. Значит, у него был сообщник. Возможно даже, сообщник должен был убрать Самойлова, чтобы не подвергать риску самого террориста. Но тут появилась машина сотрудников ГАИ, и сообщник не довел до конца задуманный план.

— Вполне вероятно, — согласился Потапов, — выходит, из Полетаева сделали мишень. И теперь на него идет настоящая охота. Но почему они так торопятся? Почему им во что бы то ни стало нужно убрать Полетаева? Чем он им так досадил?

— Завтра он улетает в Лондон, — сообщил Корниенко, — а в пятницу выступает в Думе. Вы же знаете, каково сейчас финансовое положение в стране. Если бюджет не будет принят, правительство отправят в отставку. Премьер-министр сегодня опять об этом говорил по телевидению. Вы представляете, чем это грозит. Некоторые газеты уже назвали пятницу «днем гнева». Видимо, кому-то нужно, чтобы гнев был обращен именно на правительство.

— И все это не уголовщина, а политика, — закончил за Корниенко генерал, — именно политика.

— Видимо, так оно и есть.

— Хорошо, что Руднев согласился заменить Кикнадзе, — сказал Потапов, — он специалист высокого класса. И вот еще что. Не сомневаюсь в ваших способностях, полковник. Более того, считаю вас одним из самых лучших, если не лучшим нашим следователем. Но после ранения Кикнадзе и второй попытки покушения мы просто обязаны подстраховаться. Я уже распорядился найти того эксперта.

Корниенко собрал документы. Встал. Сухо спросил:

— Думаете, он сумеет что-то сделать за два оставшихся дня?

— Он гений, — убежденно ответил Потапов. — Не думаю, а знаю.

День первый. Москва

20 часов 17 минут

Зазвонил телефон, включился автоответчик, и в трубке раздался знакомый голос Владимира Владимировича:

— Я хотел бы с тобой поговорить. Перезвони через четыре часа.

Назови он другую цифру, Дронго не стал бы торопиться. Но цифра «четыре» на их условном коде означала абсолютную срочность, и Дронго немедля набрал номер Владимира Владимировича.

— Добрый день, — поздоровался Дронго и, взглянув на часы, поправился: — Добрый вечер.

— Ты недавно проснулся? — засмеялся Владимир Владимирович.

— Как обычно. Если меня не будят, сплю до полудня, — ответил Дронго. — У вас ко мне важное дело?

— Очень важное. Ты не мог бы ко мне приехать?

— Прямо сейчас?

— Да.

— Хорошо. — Они были знакомы уже несколько лет, и он знал, что Владимир Владимирович не беспокоит его по пустякам. Именно поэтому, положив трубку, он стал одеваться.

Через полчаса он уже пил чай в квартире Владимира Владимировича. Хозяин, пенсионер, бывший кадровый разведчик, стал своего рода связным между Дронго и правоохранительными органами, которые использовали частного детектива в отдельных операциях, когда по каким-то причинам нельзя было задействовать офицеров ФСБ или разведки. Дронго доверял Владимиру Владимировичу, зная, что тот не подставит его ни при каких обстоятельствах, и между ними установились почти дружеские отношения.

— Я тут кое-кого жду, — сказал Владимир Владимирович, устраиваясь напротив гостя. Они пили чай с мятой, любимый напиток хозяина.

— Кое-кого? — переспросил Дронго.

— Двоих, — уточнил хозяин, — они хотят встретиться с тобой.

Дронго неторопливо отпил чай, отодвинул чашку.

— Снова какое-нибудь грязное расследование?

— Не угадал. Как раз наоборот. Речь идет об охране одного человека. Во всяком случае, так я понял из их телефонного звонка.

— У них не хватает собственных охранников? — мрачно поинтересовался Дронго. — Мне не хотелось бы снова иметь дело с этими типами из контрразведки. Или из других правоохранительных органов. Сейчас там одни молодые наглецы, самоуверенные и с амбициями. Знаете, Владимир Владимирович, я подумываю о какой-нибудь другой работе. Моя мне опротивела. Может, открою частное агентство. Или займусь еще чем-нибудь? К примеру, адвокатурой.

— Захотелось спокойной жизни? — удивился Владимир Владимирович. — Тебе сколько? Сорок? Не поздно ли все менять?

— Однажды уже менял, когда распался Советский Союз, — невесело произнес Дронго, — из эксперта ООН превратился в лицо без гражданства, подозрительного типа без профессии. Тогда и закончилась моя первая жизнь. В тридцать два года.

— Ты недоволен своим нынешним положением?

— Почему же? Грех жаловаться. Но раньше я защищал интересы самого крупного государства в мире, а в последние годы выполняю заказы весьма сомнительных личностей, а то и просто бандитов. Стыдно, унизительно.

— За это хорошо платят, — возразил Владимир Владимирович, — и потом, не надо преувеличивать. Насколько я знаю, ты всего раз работал на мафиози, грузина, у которого пропал сын, но ты делал благородное дело, искал похищенного мальчика. По-моему, ты сегодня просто не в настроении.

— В последние дни я все время не в настроении. Меланхолия одолела. Не могу жить без идеи. Раньше я знал, во имя чего рискую, а сейчас действую по инерции. Может, это потому, что я ни в чем не нуждаюсь? Может, мне нужно пойти куда-нибудь поработать?

— Для начала тебе нужно вспомнить свое имя. Порой я испытываю неловкость, называя тебя этой старой кличкой. Почему тебе так не нравится собственное имя?

— Оно мне нравится. Но после девяносто первого я о нем забыл. Так было лучше для всех.

— И для тебя тоже? — спросил Владимир Владимирович, поправляя очки.

— И для меня тоже, — кивнул Дронго.

— В таком случае подумай о семье. В твоем возрасте это лучшее средство от меланхолии. Или заведи себе новую подружку. У тебя есть женщины?

— Есть, — кивнул Дронго.

— Много?

— Две, нет, три.

— Значит, нет ни одной, — пожал плечами хозяин, — а ты еще жалуешься на меланхолию.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*