Норман Льюис - Сицилийский специалист
— А вот и коктейли, — сказал он. — Прошу тебя, не показывай, что ты в него не веришь. Он очень чувствителен, хотя и не подает вида. — И громко спросил у Марко; — Как это тебе удалось?
— Достал, — коротко ответил Марко. — И предупредил, что «Мартини» должен быть на сухом вине.
Он осторожно шагал по натертому до блеска полу, не спуская глаз с Двух стаканов на подносе; лицо его было напряженным, как на свадебных фотографиях или на портретах в честь окончания учебного заведения.
— Настоящий сухой «Мартини», — сказал Брэдли, — Фантастика, а? Как ты это сумел?
— Мы с барменом из одних мест, — ответил Марко. — Из Кальтаниссетты. — И впервые за всю неделю их знакомства он улыбнулся.
В штабной машине они отъехали от города на пять миль по Саганской дороге и остановились у заброшенной известняковой каменоломни, выдолбленной в склоне горы. Здесь пахло полынью и пустыней. Это было уединенное место, сверкавшее в лучах полуденного солнца клинками света, от которых слепило глаза. Кое-где из земли сочилась известь, в Брэдли заметил, как Марко, шагая по траве, старается не запачкать ботинки. Локателли тащился следом за ними.
— Все идет, как ты предполагал? — спросил Брэдли.
— В точности, — заверил его Марко. — Первого мая в Колло будет большой митинг. Кремона дал согласие выступить, а это значит, что прибудут все провинциальные партийные лидеры. На что мы и рассчитываем.
— Очень рад, если это так. Тем не менее неплохо бы обсудить все детали операции. Сейчас не время для отговорок и секретов. Нам недостаточно знать, что такой-то человек будет ликвидирован, мы хотели бы услышать, как ты намерен это осуществить.
Брэдли почувствовал, что Марко смущен. Он был похож на стыдливую женщину, у которой выспрашивают подробности близости с мужчиной.
— Их уберут, — коротко ответил он. — Это несложно. Они просто исчезнут, вот и все.
Обычно спокойный и собранный, избегавший резких жестов, молодой человек на сей раз позволил себе рукой подчеркнуть — конец: словно невидимым пером подвел черту в конце страницы.
— Этим ты нам ничего не сказал, — настаивал Брэдли. Локателли напряженно сощурил глаза, готовясь услышать то, чего ему не хотелось бы слышать.
— На них нападут бандиты, — объяснил Марко.
— Вот как? Бандиты? Неужто наш старый приятель Аттилио Мессина?
— Аттилио — единственный из бандитов, у кого остались силы для такой операции.
— Ну, а ты-то откуда знаешь? И он согласился оказать такую любезность?
— Ему прикажут, и он выполнит приказ.
Не гордость ли слышалась в его тихом, ровном голосе? Трудно сказать. Заяви кто-нибудь другой нечто подобное, Брэдли не стал бы даже смеяться — до того это звучало бы нелепо, но в устах Марко каждое слово было ошеломляюще достоверным.
— Кто же даст такой приказ?
— Одна важная особа.
— Ты имеешь в виду Дона К.?
Марко ничего не ответил Брэдли понял, что совершил бестактность, — Ну, Джон, что скажешь? Как тебе это нравится? Аттилио решит все наши проблемы. Что скажешь?
Локателли смотрел в сторону.
— Я предпочитаю воздержаться от высказываний.
Камень на шее, подумал Брэдли. Порой ему приходило в голову — а не нарочно ли штаб спарил его с этим человеком? Страшась дерзкой смелости, не доверяя проницательности и силе, не поручили ли они Локателли тайную миссию держать его в узде?
Марко остановился, обтер ботинок о пучок жесткой травы. Потом сорванным с куста листком снял комок мела с начищенной до блеска кожи.
— Всю компартию Сицилии уничтожить одним махом! — ликовал Брэдли. — С помощью бандитов. До чего все просто! В любой другой стране это было бы чистейшей фантастикой.
— Здесь это тоже чистая фантастика, — заметил Локателли.
— Мы ликвидируем только руководство, — уточнил Марко. — Их немного, тех, чье влияние на крестьян считается опасным.
— И поднимется шум на весь мир, — сказал Локателли.
— Пожалуй, — согласился Брэдли. — К сожалению, тут ты прав, Джон. Представляешь, какой начнется крик?
— Возмущение общественности будет направлено против бандитов, — опять уточнил Марко. — Бандиты будут действовать по приказу, но об этом никто не узнает.
— Ты думаешь, правда не выплывет наружу? — спросил Локателли.
— Я уверен, — ответил Марко.
— Откуда у тебя такая уверенность?
— Существуют средства обеспечить сохранность тайны.
— Ты можешь говорить прямо, без обиняков? — рассердился Брэдли.
— Кроме нас только бандиты будут знать правду, а их тоже уберут. Как только станет ясно, что от бандитов больше нет пользы, с ними покончат.
«Покончат. Уберут. Слова из моего лексикона, только произнесенные вслух, — подумал Брэдли. — В странном мы живем мире. Эти эвфемизмы несут, должно быть, какую-то защитную функцию… Охраняют воображение от страшной действительности».
Шедший рядом Локателли приблизился к нему вплотную и сухим кудахтающим голосом чревовещателя предупредил:
— ..а задумывался ли ты над тем, что скажет по этому поводу генерал?
— Генерал? — переспросил Брэдли. — Разве Нельсон не прикладывал подзорную трубу к незрячему глазу? Генерал? Почему бы нам не перейти мост, раз уж мы до него добрались, а, Джои? — Он не сводил глаз с трех карликовых тенен, что бежали перед ними под полуденным солнцем. — Как называется это место, Марко? Ну, где бандиты прикончат красных?
— Колло. Возле Леркара Фридди.
— Никогда не слышал. Годится оно для операции?
Митинг состоится на открытой местности, там кругом горы. Естественный амфитеатр из скал.
— Хорошо сказано, — одобрил Брэдли. — Очень наглядно.
— Туда соберутся несколько тысяч крестьян из окрестных селений. Потом, в условленный момент, дороги будут перекрыты, и люди окажутся в западне. А вся эта местность хорошо простреливается из автоматов и минометов.
— Разве у бандитов есть минометы?
— И противотанковые ружья, — ответил Марко. — И новейшие полевые телефоны, и радиопередатчики. Ваша армия дала им все, что они просили, за исключением горной артиллерии.
Брэдли поднял брови и сделал круглые глаза, желая показать, как он удивлен.
— У кого же это они получили такое оснащение?
— У предыдущего генерала, — ответил Марко.
— Да, верно, я совсем забыл. Тогда у них был с нами полный альянс по поводу создания сепаратистского государства. Как жаль, что из этого ничего не вышло. Разреши еще полюбопытствовать: где будут полиция и карательные отряды, когда все это произойдет?
— Где-нибудь в другом месте.
— Как все просто: в другом месте. Ты не перестаешь удивлять меня, Марко. Еще вопрос: может ли эта операция сорваться?
— Я вас не понимаю, мистер Брэдли.
— Сколько человек, кроме Кремоны, вы предполагаете ликвидировать?
— Максимум тридцать. В том числе большинство провинциальных партийных лидеров.
— Исключено, — вмешался Локателли. — Об этом не может быть и речи.
— Тридцать — в самый раз, — одобрил Брэдли. — Сто — вот это, пожалуй, было бы многовато.
И хотя Локателли мучили сомнения, он не счел возможным спорить в присутствии Марко и только в отчаянии сжимал и разжимал кулаки.
— Умелая политическая операция в нужное время и в нужном месте, — заметил Брэдли, — не такая уж высокая цена за свободу.
— Бойня — это бойня, как ее ни называй, — возразил Локателли. — Кремона здесь считается героем.
— Считался, — поправил его Брэдли. — Партизанское движение ушло в прошлое. Через сколько времени толпа в Иерусалиме забыла про Иисуса Христа? Эти твои бандиты, — обратился он к Марко, — которых мы, напрасно или нет, снабдили оружием, численностью всегда раз в тридцать уступали войскам безопасности. Как же получилось, что они до сих пор не истреблены?
— Есть вещи, до сути которых не всегда стоит докапываться, — ответил Марко. — Быть может, им еще не пришло время исчезнуть.
— Ну и страна! Ну и страна! — восхищался потрясенный Брэдли, обращаясь к окрестностям, к разрушенным стенам каменоломни и к небу с лениво парившими в нем воронами. Овод впился в шелушащуюся кожу у него на руке и в тот же миг превратился в мокрое место.
А Марко тем временем высказал то, что рано или поздно приходится выслушивать любому иностранцу, если он вступил в разговор с жителем Сицилии:
— За многовековую свою историю наш народ получил немало уроков. Мы научились решать свои проблемы по-своему. Иностранец не всегда способен вас понять.
— Пожалуй, ты прав, Марко. Думаю, что иностранцу вас не понять. Как быстро нам нужно принять решение по поводу твоего превосходного по своей простоте плана?
— Чем скорей, тем лучше, — ответил Марко. — До митинга осталось всего две недели, а такой возможности может больше и не представиться. Утробный голос Локателли резанул слух Брэдли:
— Генерал вернется из отпуска через неделю. Только через неделю ты сумеешь увидеть его, не раньше.
