Норман Мейлер - Призрак Проститутки
— Поцелуй меня еще раз.
— Отстань.
— Значит, дальше на твоем горизонте возникает Синатра.
— Откуда ты знаешь?
— Возможно, потому, что мы с тобой уже почти одно целое.
— Ты явно чего-то добиваешься, — сказала она. — Может, ты и взаправду хочешь меня, но ты явно чего-то добиваешься.
— Расскажи мне о Синатре.
— Сейчас не могу и не стану. Скажу только, что он все порушил.
— Может, все-таки расскажешь, а?
— Нет, я не должна этого делать. Я же твердо решила раз и навсегда: моя жизнь подчиняется непреложному закону круга.
Я подумал: «А ведь, похоже, меня вот-вот угораздит снова влюбиться в женщину, которая, говоря о себе, изъясняется собственными понятиями».
— Почему бы тогда не распрощаться с Уолтером, — предложил я, — и впустить в круг меня?
— Он выше рангом.
— Тогда возьми бессрочный отгул у того, что из Палм-Бич. Вы же все равно не видитесь.
— А каково тебе будет, если он появится снова, — нашлась она, — и мне придется распрощаться с тобой?
— Я попытался бы сохранить новое status quo.
Она рассмеялась, по достоинству оценив отвагу претендента в любовники, но, как ни крути, я выглядел нелепо.
— А как зовут этого парня из Палм-Бич? — допытывался я. — Не могу же я называть его Палм-Бич…
— Хорошо, скажу, все равно тебе это ничего не даст. Джек.
— Уолтер и Джек.
— Да.
— Не Сэм и Джек?
— Безусловно, нет.
— Не Фрэнк и Джек?
— Мимо.
— Но на Джека тебя вывел Синатра?
— Боже мой, — воскликнула она, — ты опять угадал! Ты, видимо, в своем деле дока.
Я не стал пояснять, что выбор слишком прост — кроме Синатры и некому.
— А теперь иди, — сказала она.
— Куда это? Вечер у меня свободен…
— А у меня свидание. С Сэмом.
— Отмени.
— Не могу. Когда я с кем-то договариваюсь, это железно. Железно — и все тут. Мой принцип. — Она молча чмокнула губами с расстояния в добрых три фута, но сделала это так изящно и ловко, что теплая волна нежности мгновенно накрыла меня. — Завтра в восемь утра я улечу, — сказала она, — и вернусь только через неделю.
— Через неделю!
— Увидимся, — пообещала она, — когда я вернусь из Лос-Анджелеса.
— Если не помешает присутствие Джека, да?
— Этого не случится. Насколько я знаю.
— А что ты потеряла в Лос-Анджелесе?
— Джек пригласил меня, — ответила Модена, — и я попросила отпуск.
Мы расстались, и я поспешил в «Зенит». НАСТАВНИК в ответ на запрос выдал пятистраничную справку на СИНАТРУ, ФРЭНКА. Рубрика «Друзья и знакомые» представляла собой длинный список с одним-единственным Джеком по фамилии Энтраттер, отель «Пески», и примечанием: «Возможно, член Клана». Дальше следовала отсылка: «На „Клан“ — смотри ВЕЯЛКУ».
Мне не пришлось снова забираться в базу ЗЛОДЕИ. В основном блоке памяти ВЕЯЛКИ в рубрике «Клан» сидели: Джон Бишоп, Сэмми Кан, Сай Девор, Эдди Фишер, сенатор Джон Фицджералд Кеннеди, Пэт Лоуфорд, Питер Лоуфорд, Дин Мартин, Майк Романофф, Элизабет Тейлор, Джимми Ван Хойзен.
Я тут же послал телеграмму Проститутке в Джорджтаун, без подписи: ПОСКОЛЬКУ НАШИМИ ДРУЗЬЯМИ ОКАЗАЛИСЬ ХУАН ФЬЕСТА КИЛЛАРНИ И СОННИ ГАРГАНТЮА, НЕ ПОРА ЛИ ПОДВЕЗТИ ВАШ ТОВАР НА ПОЛЕ?
Мне до конца не верилось, что Джек из Палм-Бич мог быть Джоном Фиццжералдом Кеннеди, которого съезд демократической партии в Лос-Анджелесе вот-вот собирался выдвинуть кандидатом в президенты США, но «бритва» была тут как тут, напомнив мне, что простейшее объяснение всему на свете и есть правильное объяснение. Фактов у меня было не так уж и много, но те, что имелись, указывали на Джека Кеннеди. Я не мучился, пытаясь заснуть, потому что и не пытался. Проститутка позвонил мне в шесть утра, и хозяин, кривой на один глаз, злобно сверкал оставшимся, когда я открыл дверь на его стук и направился к телефону в вестибюль.
— Постарайся впредь не слать открытых телеграмм, — для начала пожурил меня Проститутка. — Успех застилает тебе глаза.
Разговор оказался коротким. Мне было приказано немедленно прибыть в Вашингтон.
10
На этот день — с утра и во второй половине дня — у меня были назначены встречи с двумя кубинскими эмигрантами, докладывавшими мне о неафишируемых сторонах деятельности своих политических групп, причем, естественно, на разных явочных квартирах, на расстоянии двадцати миль одна от другой. Не сумев заранее связаться со вторым агентом, я предупредил Проститутку, что прилечу ближе к вечеру. Из вашингтонского аэропорта я взял такси и отправился в его джорджтаунский дом, где он усадил меня за обеденный стол в обставленной антикварной мебелью столовой, и мы принялись уничтожать гамбургеры с картофельной соломкой из морозилки — эта малозначительная деталь запомнилась мне потому, что Хью самолично вывалил ледяной кирпич на сковородку. У повара был в тот вечер выходной, и Хью припомнил, что в мальчишеские годы в Колорадо он ничего другого на ужин и не ел, — это был один из редчайших случаев, когда он в разговоре со мной упомянул о детстве.
— А с кем вы ели? — спросил я.
— Он пожал плечами.
— Я ел один.
Потом он встал из-за стола, провел меня в свой кабинет, открыл довольно большой чемоданчик, извлек из него внушительную стопку папок высотой дюйма в три, затем сунул их обратно в чемодан, захлопнул его и, щелкнув замком, вручил мне ключ.
— На, владей… пока, — сказал он, — и держи эти бумаги в своем сейфе в «Зените».
— Дассэр.
— Не смей оставлять ничего из этого на своем столе в течение дня и ни клочка бумаги в мотеле. — Еще во время нашей не слишком изысканной трапезы он поинтересовался организацией безопасности в «Зените» и моими жилищными условиями в «Королевских пальмах».
— Итак, — спросил он наконец, — как бы ты охарактеризовал ситуацию?
— Этому невозможно поверить.
— Роль Кеннеди мне достаточно ясна. Если он будет избран, то станет нашим первым приапическим[151] президентом со времен Гровера Кливленда[152]. А что там насчет второго — этого Гаргантюа, как тебе взбрело в голову его назвать в своей игривой телеграмме?
— Я проявил беспечность.
— Ты был упоен собой. В нашей работе это равнозначно сыпному тифу.
— А кто, кроме вас, мог бы догадаться, что все это значит? — спросил я.
— Эдгар Будда, к примеру. У тебя просто нет достаточного навыка, чтобы слать открытые телеграммы.
— Дассэр.
— Допусти еще одну такую промашку, и ты больше на меня не работаешь.
— Дассэр.
Он так тщательно откашлялся, будто собирался оповестить мир о новом пришествии.
— Теперь о мерах гигиены. Кодовое наименование операции — БЕСПЕЧНЫЙ. Джанкану назовем РАПУНЦЕЛ. Кеннеди обозначим ЙОТА. Синатра пусть будет СТОУНХЕНДЖ. У девки должно быть мужское имя. Как насчет СИНЕЙ БОРОДЫ?
Я кивнул. Без особого восторга, но кивнул.
— Ее закадычная подружка — Вильма Рэй, которой, как ты увидишь, она регулярно исповедуется, — будет у нас АКУСТИКА.
— Дассэр.
— У меня не было времени на чтение всей этой чертовой кучи. Так, пробежал глазами. Тебе предстоит переварить все содержимое этого чемодана и составить для меня резюме. Не пропусти ничего существенного… Это все продукция ФБР, они, когда надо, чистили запись с помощью электроники, но все равно полно непонятных мест. ФБР только так и работает. Так что проясни для меня текст. Оставь только самое основное. Когда идет многословие, ухвати и суммируй смысл. Из всей этой каши выуди по возможности ясную картину перемещений в пространстве нашей предприимчивой СИНЕЙ БОРОДЫ. — Он внимательно на меня посмотрел. — А каковы твои шансы оказаться с этой кралей в постели?
— Пятьдесят на пятьдесят, — выскочил из меня ответ. — Надо поразмыслить, гожусь ли я для этого.
— Наверняка все эти советские живчики задают себе тот же вопрос, отправляясь к нам в гости по заданию КГБ. Стань ее наперсником. Естественно, старайся не оставлять голоса на пленках бюро. Води ее каждый раз в новый гостиничный номер.
— Это будет накладно.
Он заметно помрачнел.
— Может, вы разрешите мне воспользоваться конспиративными квартирами? — спросил я. — У меня в Майами есть на примете несколько подходящих хат.
— О Господи, вот теперь мы наступаем на Тору! — Хью взвесил возможный риск. — Давай-ка начнем с номеров, — заключил он, — а если расходы полезут из разумных в безумные, вернемся к твоему предложению.
— Дассэр. — Я сделал паузу. — Предположим, я достигну желанной цели, но тут надо предвидеть некоторые сложности.
— Ну-ка, ну-ка!
— Раз уж ФБР прослушивает ее номер в «Фонтенбло», они рано или поздно услышат имя Гарри Филда в ее трескотне с друзьями. Да и сама она вполне может заподозрить, что Филд работает на ЦРУ. В Майами это предположение не считается бредовым. В итоге бюро меня засечет и начнет пасти.
