Эдуардо Мендоса - Кошачья свара. Мадрид, 1936
По дороге туда он всё же решил продолжить поиски утраченного и вернулся на место вчерашнего происшествия. Он без труда нашел тот облезлый дом и довольно долго колотил в дверь, покуда не выглянул давешний привратник. Когда тот высунулся из-за угла, он спросил:
- Вы ничего не припоминаете?
- Что вы имеете в виду?
- Вчерашний вечер.
- А что такого произошло вчера вечером?
- Ничего особенного. Откройте дверь.
Давешняя старуха, весьма удивленная его приходом, встретила Энтони любезной улыбкой. Ну конечно, заверила она, столь преданных клиентов мы всегда обслуживаем по высшему разряду. Это рассеяло его последние подозрения относительно сговора между этой теткой и карманником. Она пригласила его войти, закрыла дверь и, прежде чем он успел открыть рот, крикнула в черную глубину прихожей:
- Тоньина, дочка, беги со всех ног, твой красавец вернулся! - и обращаясь к Энтони: - Будет сию минуту, сеньор. Она смущается. Бедняжка в вас втюрилась, это сразу видно. Не представляете, как ей нравятся каталонцы. Тоньина, детка, давай-ка поторопимся! И надень черную нижнюю юбку, которую тебе подарил тот приезжий из Сабаделя!
- Сеньора, я вовсе не каталонец, - ответил Энтони. - Я англичанин.
- Вот ведь, простите, опростоволосилась. С этим-то странным акцентом, да и чаевых не дали... Ну вот и наша девочка. Гляньте-ка, до чего хороша, боже ж ты мой!
Трезвый и подавленный, Энтони впервые заметил голодный взгляд больших глаз девушки.
- Вообще-то, сеньора, я пришел не за тем, о чем вы подумали, - сказал он.
Неловкими фразами он рассказал о том, что произошло, пытаясь успокоить двух женщин относительно своих намерений. Никаких подозрений в сторону обитателей этого достойного дома, и обращаться к властям он также не собирается. Просто, как иностранец без документов, он оказался в затруднительном положении и хотел бы узнать, знакомы ли они с тем типом, который его надул. Как и следовало ожидать, эти слова не развеяли страхи женщин. Они поклялись, что не знают указанного типа, а старшая настаивала, что не задавать вопросов и не запоминать лиц - строгое правило дома. Энтони поблагодарил их и попрощался. Когда он уже собрался уходить, старуха сказала:
- Раз нет деньжат, так и ужинать не будете.
- Не буду, сеньора.
- Слушайте, тут кто не платит, горло не промочит, но в куске хлеба-то христианин не откажет. Да хоть бы и англичанину. Это правда, что в вашем народе мужчины носят юбки?
- В Шотландии, и только по праздникам.
- Да уж чую я, что это за праздники, - хихикнула тетка.
Через некоторое время Тоньина вернулась с полной глиняной миской жирной похлебки, деревянной ложкой и стаканом воды. Во время еды Энтони Уайтлендс вспоминал детали картины Веласкеса под названием "Христос в доме Марфы и Марии".
Глава 10
С самого раннего утра, веря в трудолюбие своих сограждан, Энтони Уайтлендс направился в английское посольство, расположенное на бульваре Реколетос. Чиновнику, который остановил его у входа и попросил документы, он объяснил, что именно из-за потери оных он сюда и пришел. Чиновник заколебался. Он не может подтвердить, что является подданным короля? В таком случае не сможет и войти. Раздраженный тем, что его четкого кембриджского выговора оказалось недостаточно, Энтони потребовал личной встречи с послом или, на худой конец, с дипломатом более высокого ранга. Чиновник у двери попросил его пройти в приемную и ушел совещаться.
В прилегающей к приемной комнате Энтони заметил аккуратно одетую пожилую женщину, которая вязала носок. Заметив, что за ней наблюдают, женщина кивнула головой в приветствии. Пока они обменивались мнениями о погоде, вернулся чиновник и с холодным упреком, словно по вине посетителя получил нагоняй, пригласил того пройти. По широкой, покрытой ковром лестнице они поднялись на второй этаж, прошли по короткому коридору до двери, в которую чиновник постучал костяшками пальцев, не дожидаясь ответа ее открыл и отошел в сторону.
В кабинете среднего размера, меблированном стеллажами с книгами по праву, тяжелым столом и несколькими мягкими стульями, Энтони принял молодой человек с радостным выражением лица.
- Гарри Паркер, советник посольства, - сказал он, протягивая своему соотечественнику вялую руку.
Его манеры были мягкими, но апатичный вид и выражение скрытой тревоги в глазах указывали на неуверенность чиновника, который чувствовал себя в безопасности лишь когда всё шло согласно четким и неизменным процедурам. Его еще детские черты лица намекали на ожидающие его в ближайшие годы облысение и ожирение. На углу стола стояла фотография Гарри Паркера, пожимающего руку Невиллу Чемберлену. Помимо нее лишь фотография его величества короля Эдуарда VIII на стене имела отношение к владельцу кабинета.
- Рад знакомству. Меня зовут...
- Энтони Уайтлендс, - поспешил сказать молодой дипломат. - И вы потеряли свой бумажник. Весьма прискорбное обстоятельство, весьма. Вообще-то, мы ждали вас вчера, как только узнали об этой беде. Интересно, как это вы могли провести целый день без гроша. Удивительно. К счастью, всё хорошо, что хорошо кончается, правда ведь?
Произнося эти слова, он шарил в ящике стола. Наконец, он достал бумажник, паспорт, часы и авторучку Энтони и вручил всё это ему.
- Проверьте, всё ли здесь, будьте добры. Между нами говоря, особой проверки тут не требуется, но посольство написало расписку, и вы должны тоже ее подписать. Если вы согласны, конечно.
Опомнившись от изумления, Энтони осмотрел содержимое бумажника, удостоверился, что оттуда ничего не пропало, и подтвердил это советнику. Затем он спросил, каким образом эти предметы попали в его руки.
- О, самым простейшим путем, - ответил молодой дипломат. - Вчера утром пришел один испанец и отдал нам это. По его словам, вы лично вручили ему всё это у входа в бордель на хранение. Тот тип ждал у моря погоды и через некоторое время, поскольку вы не выходили, замерз и решил вернуться домой, а живет он на приличном расстоянии от центра, с намерением вернуть вам вещи на следующий день. Только придя домой он сообразил, что не знает вашего адреса. Не зная, как поступить, он принес всё в посольство, решив, что вы наверняка рано или поздно сюда явитесь. Мы тоже немедленно связались бы с вами, как только узнали бы, где вы поселились.
- Ну надо же! - воскликнул Энтони, - И представить себе не мог такого исхода. А этот человек оставил свое имя и адрес? Мне хотелось бы выразить ему признательность и отблагодарить за честность.
- Его имя стоит на расписке: Ихинио Самора Саморано, но адреса нет. Припоминаю, что он упоминал место под названием Навалькамеро, вам это о чем-то говорит?
- Да, это поселок, очень далеко от Мадрида. Не думаю, что мой благодетель там живет. Возможно, он говорил о прежнем месте жительства или о городе, где родился. Как бы то ни было, не вижу способа с ним связаться, потому что раз уж я вернул бумажник и паспорт, и поскольку ничто меня здесь не держит, я сегодня же собираюсь вернуться в Англию. Если я правильно помню, поезд отправляется в половине второго. Если поспешу, то уже сегодня ночью буду в Андае.
Он принял это решение поспешно и не раздумывая, но молодой дипломат кивнул, словно был с ним полностью согласен.
- Конечно, - сказал он, - учитывая, как в Испании обстоят дела, неразумно продлевать пребывание здесь без серьезной причины. Кстати, раз уж мы об этом заговорили, могу я поинтересоваться о причинах вашего присутствия в Мадриде, мистер Уайтлендс?
- Частное дело. Приехал навестить друзей.
- Понимаю. Конечно, это меня не касается. Совершенно. Желаю счастливого пути. Еще только один вопрос, будьте добры. Вы знакомы с неким Педро Тичером? Могу сказать его фамилию по буквам.
- Нет нужды. Педро Тичер - лондонский торговец произведениями искусства. Я - эксперт по живописи, и, учитывая мою профессию, вполне естественно, что мне знакомо имя мистера Тичера. Желаете узнать что-нибудь еще?
Гарри Паркер посмотрел в окно, на безоблачное небо, пожал плечами, как будто подводя итоги, и не отрывая глаз от окна сказал:
- Судя по всему, вы хорошо знаете эту страну, мистер Уайтлендс. Если это так, то вы не можете не замечать то шаткое положение, в котором она оказалась. Излишне и говорить о беспокойстве британского правительства, поскольку вероятное развитие событий может иметь серьезные последствия для всего континента. Эта озабоченность особенно касается нашего посольства. В первую очередь, поскольку может затронуть безопасность многих подданных британской короны, находящихся проездом в Испании, во вторую очередь, потому что может затронуть наши интересы, как стратегические, так и экономические. Наиболее серьезными делами занимается сам посол и атташе по соответствующим вопросам, это понятно. В моем ведении находятся дела менее важные, но имеющие значение. Это моя территория, и я должен быть в курсе событий, вам не кажется?
