Роберт Ладлэм - Ультиматум Борна
— Это не имеет значения, — ответил советский разведчик. — Все в Эперноне вопиет о том, что это дело рук Шакала. Разнесенный в клочья старик, два его подручных в масках — Сюрте хорошо знакома с почерком Карлоса. Если мы и были задействованы, все же наше дело правое, поэтому они будут смотреть на наше присутствие там сквозь пальцы.
Борн молча смотрел в окно. Крупкин сидел рядом с ним, а Алекс — на откидном сиденье. Джейсон отвел глаза от мелькавших за окном пейзажей и яростно стукнул кулаком по спинке сиденья.
— О Боже, мои дети! — воскликнул он. — Как сумел этот ублюдок узнать о поместье «Танненбаум»?
— Простите меня, мистер Борн, — перебил его Крупкин. — Понимаю, что мне гораздо легче говорить, чем вам воспринимать, и все же скоро вы будете разговаривать с Вашингтоном. Мне кое-что известно о способности Управления защищать своих людей, и могу гарантировать вам, что они чрезвычайно искусны в этом.
— Эта способность не может быть столь уж чертовски велика, если Карлосу удалось подобраться к секретной информации!
— Может быть, это не его заслуга, — заметил советский резидент. — Может быть, у него был какой-то иной источник.
— Это невозможно.
— Никогда нельзя быть в этом уверенным, сэр.
Они мчались по залитым ослепительным солнцем парижским улицам. Наконец они добрались до здания на бульваре Ланн и проскочили в ворота на территорию советского посольства — охранники взяли под козырек, узнав серый «ситроен» Крупкина. Они проехали по вымощенной булыжником аллее и остановились перед внушительным входом в здание.
— Будь под рукой, Сергей, — приказал офицер КГБ. — Если понадобится, вступишь в контакт с Сюрте. — Затем, словно бы эта мысль только что пришла ему в голову, он обратился к помощнику, сидевшему рядом с Сергеем: — Послушай, парень, за многие годы мой старый друг и шофер приобрел большой опыт в подобных делах. Но и для тебя найдется работенка. Займись всем необходимым для кремации нашего погибшего товарища. В службе внутренних операций тебе объяснят, какие нужны бумаги. — Кивком Дмитрий Крупкин пригласил Борна и Алекса Конклина выйти из машины.
Войдя внутрь, Дмитрий в грубой форме объяснил охраннику, что ему плевать на все процедуры просвечивания и прозванивания, обязательные для всех посетителей советского посольства. Обращаясь к своим гостям, он прошептал по-английски:
— Представляете, какой поднимется трезвон? Два вооруженных американца из зловещего ЦРУ бродят по коридорам этого бастиона пролетариата? Я почти чувствую своей жопой холодное дыхание Сибири.
Они пересекли холл, отделанный а ля XIX век, вошли в лифт с узорчатой решеткой и поднялись на третий этаж. Конклин шел впереди по ярко освещенному широкому коридору.
— Мы воспользуемся конференц-залом для сотрудников, — сказал Крупкин. — Вы будете единственными американцами, которые когда-либо видели его или увидят; это одно из помещений, где нет подслушивающих устройств.
— Ты ведь не станешь повторять сказанное на детекторе лжи? — усмехнувшись, спросил Конклин.
— Как и ты, Алексей, я давным-давно научился обманывать эти идиотские машины... Но в данном случае я говорю правду. Но если быть честным до конца, это нужно для защиты от своих же. Вперед!
Помещение конференц-зала по своим размерам напоминало апартаменты для больших приемов в загородных виллах. Здесь стоял длинный массивный стол и тяжелые, но вполне удобные стулья. Стены были обшиты темно-коричневым деревом. На торцовой стене висел неизбежный портрет Ленина, под ним — консольный столик, на котором расположились телефонные аппараты.
— Думаю, что вам немного не по себе, — заявил Крупкин, подходя к столику, — я сам закажу международную линию. — Подняв трубку, Дмитрий что-то быстро проговорил по-русски, после чего обратился к американцам: — У вас двадцать шестая линия, это — последняя кнопка справа, во втором ряду.
— Благодарю. — Конклин кивнул, вынул из кармана листок бумаги и протянул его офицеру КГБ. — Сделай еще одно одолжение, Круппи. Это местный номер. Предположительно, это — прямая связь с Шакалом. Но он не совпадает с тем номером, который раздобыл Борн. Мы не знаем, что это значит, но что бы это ни было, это связано с Карлосом.
— И вы не хотите им воспользоваться, чтобы не выдать, что он у вас есть... Понимаю, конечно. Это может вызвать сигнал тревоги... Но ведь есть способ обойтись и без этого? Я займусь этим. — Крупкин понимающе взглянул на Джейсона. — Желаю вам спокойствия и решимости, мистер Борн, как говаривали в старину. Несмотря на ваши опасения, я верю в возможности Лэнгли. Они нанесли такой ущерб моей не столь уж незначительной деятельности, что я даже не хочу вспоминать об этом.
— Думаю, что и вы немало им крови попортили, — бросил Джейсон, нетерпеливо поглядывая на телефон.
— Только это и вдохновляет меня в работе.
— Благодарю, Круппи, — произнес Алекс. — Или, говоря твоими словами, благодари тебя, добрый старый враг.
— Алекс, позор на голову твоих родителей! Представь, что было бы, если бы они остались в матушке-России... да мы с тобой могли бы сейчас возглавить Комитет...
— И у нас было бы два домика на берегу озера?
— Ты что, с ума сошел, Алексей? Все Женевское озеро было бы нашим! — Крупкин повернулся и, ухмыляясь, направился к выходу.
— Вы, ребята, все играете, не так ли? — спросил Борн.
— Попал в самую точку, — согласился Алекс, — но похищенная информация может привести к гибели человека — это меняет дело и касается обеих сторон. Тогда приходится пускать в ход оружие, забыв об «играх».
— Свяжись с Лэнгли, — резко велел Джейсон. — Надо кое-что объяснить Холланду.
— Сейчас слишком рано: в Штатах семь утра. Но я могу воспользоваться обходным путем. — Конклин вынул из кармана записную книжку.
— Обходным путем?! — пыхнул Борн. — Это звучит двусмысленно... Там мои дети, Алекс!
— Не принимай каждое слово так близко к сердцу! У меня есть его домашний номер. Он нигде не зарегистрирован. — Конклин поднял телефонную трубку и набрал номер.
— Ты сказал: «обходным путем»... Ты настолько привык к кодам и шифрам, что разучился говорить по-человечески. «Обходным путем»... Надо же!
— Простите, профессор, привычка... Питер?! Это Алекс. Проснись, моряк! У нас тут кое-какие сложности.
— Я не спал, — ответил из Фэйрфакса, штат Вирджиния, спокойный голос. — Я вернулся с пятимильной пробежки.
— Ну конечно, вы, двуногие, все думаете, что вы такие умные...
— Прости, Алекс... Я не хотел...
— Разумеется, ты не хотел, гардемарин Холланд... У нас тут, неприятности.
— Надо понимать, что ты вошел в контакт, то есть ты в одной упряжке с Борном.
— Джейсон рядом со мной. Мы в советском посольстве в Париже.
— Что?! Это цирковой номер!
— Не удивляйся, это штучки Кэссета...
— Ах да... Как Мари?
— С ней сейчас Панов. Доктор в своей профессиональной стихии, за что я ему страшно благодарен.
— Я тоже... Какие у вас успехи?
— У нас все не так, как тебе хотелось бы, и все-таки: Шакалу известно... о «Танненбауме»!
— Ты с ума сошел! — вскрикнул директор ЦРУ. Казалось, что по кабелю, проложенному по дну океана, прошел металлический гул. — Об этом никто не знал! Кроме Чарли Кассета и меня. Мы использовали подложные паспорта на имя выходцев из Центральной Америки. Это так далеко от Парижа, что никто не мог бы проследить эту связь. Кроме того, не было даже упоминания о «Танненбауме»! Поверь, Алекс, утечки информации быть не могло, потому что мы не могли доверить проведение операции случайному человеку!
— Факты против тебя, Питер. Мой друг получил записку, в которой говорится, что «Танненбаум» будет испепелен и вместе с ним дети.
— Уму непостижимо! — взорвался Холланд. — Не вешай трубку, — приказал он. — Я позвоню Сен-Жаку, потом объявлю тревогу первой степени и сегодня же утром вывезу детей. Не вешай трубку! — Конклин взглянул на стоявшего рядом с ним Борна, который слышал весь разговор.
— Если и была утечка информации — а судя по всему, она была, — то не из Лэнгли, — пробормотал Алекс.
— И все-таки прокол был у них! Они недостаточно глубоко копали...
— Где, по-твоему, надо копать?
— Черт! Это вы эксперты: вертолет, его экипаж, люди, которые получали разрешение на пролет американского самолета над английской территорией. Бог мой! Карлос купил мерзавца губернатора и его главного спеца по борьбе с контрабандой наркотиков. Он мог получить информацию от человека, осуществлявшего связь между нашими военными и Плимутом...
— Но ты ведь все слышал, — возразил Конклин. — Фамилии фальшивые, маршрут сориентирован на Центральную Америку, и никто ничего не знал о «Танненбауме»... никто. И все же где-то не сходится...
— Будь добр, объясни попроще.
— В наших рассуждениях отсутствует необходимое звено. Куда уж проще...
