М. Георгиева - Огненные стрелы
— Слушаю. Этот столб должен быть где-то вблизи болота… у старого моста.
— А ты этот мост знаешь? Он в стороне от большой дороги.
— Знаю. Новая трасса, правее моста, проведена два года назад.
— Остановись у моста.
Капитан Везнев задумался.
Да, по-видимому, его предположения оправдаются. Пилот сбежал и наверное укрывается в лесу. Не имеет значения, где он провел день — прятался ли на северной опушке леса или пробирался ближе к югу. Из леса он может выйти только с наступлением ночи. Следовательно, вблизи Марицы он может быть не позже четырех часов утра, разве если его задержит что-нибудь непредвиденное. В его распоряжении остаются еще два-три часа, чтобы продвинуться дальше к югу, к лесу у села Костово. Если только он не решит провести вторую ночь в кустарниках на берегах Марицы.
Влево от шоссе показались болота. Мутно-зеленые их воды слегка поблескивали в бледном сиянии луны.
Шофер сбавил скорость и медленно свернул вправо, на новое шоссе, с еще гладкими канавами и молоденькими деревцами вдоль них. Проехав сотню метров, газик остановился.
Они были недалеко от старого каменного моста.
От группы деревьев близ моста отделилась тень человека. Он приблизился к машине. Это был военный — офицер внутренних войск, в боевом снаряжении.
Везнев предъявил документы.
Офицер откозырял и представился:
— Лейтенант Костов.
— Вероятно, засада? — спросил разведчик.
— Да, товарищ капитан.
— Но в плане управления не было предусмотрено засады возле этого моста.
— Засаду поставили дополнительно.
Везнев вспомнил, что когда они проезжали через Искрино по дороге в Деберцы, майор Петров телефонировал в управление. Он, вероятно, донес, что нужно наблюдать за берегом Марицы.
— Сколько у вас здесь человек?
— Десять, с нами и собака-ищейка.
— Вы только в этом одном месте поставили пост?
— Я послал по два человека на каждую из трех дорог, соединяющихся перед мостом, в полукилометре от реки.
Везнев велел шоферу съехать с шоссе в сторону, а сам пошел к мосту, в центр засады.
Приближался рассвет.
Темнота, сгустившаяся после захода луны, стала редеть на востоке, но на западной стороне небосвода все еще поблескивали запоздалые звезды.
По мосту бесшумно пробежал человек.
— Борец! Борец! — произнес он настойчивым шепотом, приблизившись к южному берегу реки.
— Сюда, Борец! — так же тихо откликнулся лейтенант Костов. — Докладывай!
Солдат подошел к неподвижно стоявшей группе людей. Он задыхался больше от волнения, чем от бега.
— Какая-то тень… с большим грузом… проскочила недалеко от нас. Движется прямо к реке, — одним духом выпалил солдат.
— Заметил еще что-нибудь? — быстро спросил лейтенант.
— Нет, больше ничего.
— Стоянов, ступай с двумя солдатами вслед за этой тенью. А я двинусь навстречу ей, — сказал лейтенант и вопросительно посмотрел на Везнева.
— Надо взять с собой побольше людей, — заметил Везнев и шепнул что-то лейтенанту.
Костов велел двоим солдатам идти за ним. Один из них был проводник ищейки.
— Борец, за мной! — тихонько приказал он большой собаке, свернувшейся клубком у его ног, и дернул за поводок.
Лейтенант, двое солдат и собака быстро перешли мост и потонули в сумраке, покрывавшем северный берег реки.
Прошло семь минут, восемь, десять… И вдруг там, куда ушли люди, раздался крик:
— Сто-о-й!
Через мгновение блеснул свет, грохнул выстрел. За ним другой, третий… много выстрелов.
— За мной! — крикнул вполголоса Везнев остававшимся возле него двум солдатам засады и бросился по южному берегу в направлении выстрелов.
Спустя минуту раздался новый выстрел, в этот раз на другом берегу реки. Залаяла собака. Послышался крик тонущего человека.
Фигура какого-то человека — капитану Везневу она показалась очень высокой — появилась из прибрежных зарослей и исчезла в сумраке.
Разведчик мгновенно догадался, что произошло. Он скинул пальто и пиджак и прыгнул в темную реку. Холодное течение понесло его. Но после нескольких энергичных движений руками и ногами он оказался возле утопающего и схватил его за плечо. На своей щеке он почувствовал прикосновение мокрой шерсти и услышал тяжелое дыхание. Возле него была ищейка. Крепко схватив зубами куртку тонущего солдата, она тащила его.
Везнев узнал в тонущем проводника собаки.
Подплыл, задыхаясь, и лейтенант Костов. Вдвоем они выволокли утопающего на южный берег.
Рассвело.
Борец стряхнул воду с мокрой шерсти. На правом его бедре показалась струйка крови. Собака слегка прихрамывала.
Ступив на берег, солдат быстро опомнился, опять схватил ее за поводок и бросился к ивняку, росшему близ моста.
Везнев побежал к тому месту, откуда только что выскочила высокая фигура. Через 20—30 шагов он нагнулся и поднял что-то с земли. В его руках оказался шлем пилота.
— Ко мне! — закричал капитан. — Приведите собаку!
Проводник Борца повернул от моста и подбежал к капитану вместе с собакой. Он взял пилотку из рук капитана и поднес ее к морде овчарки.
— Борец, ищи! Ищи! Ищи! — зашептал он тихо, но настойчиво.
Собака опустила морду, стала обнюхивать землю вокруг ног капитана, потом вдруг подняла голову и посмотрела в глаза проводнику.
— Борец, ищи!
Она опять понюхала землю, зарычала и стремительно бросилась вперед.
Капитан Везнев, лейтенант и трое солдат побежали вслед за ищейкой и ее проводником. Пробежав пятьсот метров, собака на мгновение остановилась, повела головою, повертелась на месте и бесшумно устремилась в сторону, в кустарник. Там снова остановилась, понюхала, обошла куст и вдруг со страшным лаем бросилась в середину его.
Проводник Борца направил свой автомат на куст и громко крикнул:
— Вот он! Руки вверх!
Бледный, с поднятыми над головой руками, слегка пошатываясь, из куста выбрался Линдок Дэглиш.
ТРОЕ И «УБОРЩИК»
Прошло уже около получаса, как техник Любен Христов, в рабочем комбинезоне, с проводами и инструментами в руках, взобрался на электрический столб перед входом сектора «С» завода № 36. Христов был приятелем капитана Лечева и работал на военном заводе бригадиром группы уборщиков. На нем лежала также ответственность за состояние электрического оборудования.
Когда первая группа рабочих очередной смены приехала на одном из заводских рейсовых автобусов, Христов быстро спустился со столба.
Случилось так, что в проходную он вошел одновременно с токарем Ангеловым. Этот кривоногий человек с характерной развалистой походкой, редкими бровями и почерневшими, выступающими вперед зубами, был всегда молчалив. От него ничего нельзя было услышать, только «да» или «нет». Он говорил, что не любит болтать, но любит слушать, когда разговаривают другие. Все же Христову удалось кое-что узнать о нем от рабочих.
Ангелов работал в секторе уже полтора года. Предложил две рационализации с очень значительным экономическим эффектом. Обе были приняты и внедрены.
— Есть у вас огонек? — спросил Христов.
Токарь вытащил из кармана куртки зажигалку в форме снаряда.
— Хотите папироску? — спросил Христов.
— Какие у вас?
— «Бузлуджа».
— Спасибо, не могу. У меня от них кашель.
Ангелов вынул свои папиросы.
— Ого! — удивился Христов. — «Золотая Арда»!
— Я курю немного, — возразил, словно оправдываясь, Ангелов.
— Да хотя бы и много! — засмеялся бригадир. — Вы регулярно выгоняете по полторы нормы!
— Да, верно, — неопределенно пробормотал токарь.
Он щелкнул зажигалкой и поднес пламя к папироске Христова, а затем заковылял к механическому цеху.
Христов отличался одним ценным качеством: умел общаться с людьми.
— Он способен заставить камень заговорить с ним, — сказал как-то о нем капитан Лечев.
Когда Христов и Ангелов вошли в механический цех, бригадир уборщиков спросил:
— Электрическое оборудование у вас в порядке?
Он задал этот вопрос, потому что в станке Ангелова случилась на днях маленькая поломка в распределителе электрической сети. Тогда Христов устранил повреждение; именно тогда он и познакомился с токарем.
— Да, сейчас проводка в порядке.
— Это вы в свое время предложили две рационализации?
— Да, я.
— За вторую вам хорошо заплатили, тысяч двадцать, не правда ли?
— Да. Видно, вы интересовались мною?
Токарь остановился, остановился вместе с ним и бригадир. Христов прикусил язык; он понял, что слишком поспешил. Но это его не смутило. Он спокойно ответил:
— Я не ради вас интересовался, а ради себя.
— Как так?
— Я тоже работаю над одним вопросом. На заводе я недавно. Не знаю еще, как относятся здесь к рационализаторским предложениям рабочих. Потому и расспрашиваю.
