Ладислас Фараго - Дом на Харрен–стрит. В сетях шпионажа
Однажды Франц сообщил Бесту, что «генерал» готов встретиться с ним. Встреча должна была состояться в 10 часов утра 19 октября в небольшой деревушке Динксперло.
Немцы прибыли в полдень с опозданием на два часа. Среди них не было никакого генерала. Два офицера, лет по тридцати, представились как лейтенанты Зайдлиц и Грош. Франц поручился за то, что это именно те лица, с которыми англичанам надлежало встретиться.
Бест пригласил гостей позавтракать в кафе. Беседа велась на немецком языке, и это могло привлечь внимание окружающих. Тогда Бест предложил перебраться в более безопасное место, к своему другу в Арнем. В происходящем было немало элементарных ошибок и нарушений правил конспирации. Поведение самого Беста далеко не соответствовало действиям профессионального разведчика.
Еще когда Бест и его спутники были в кафе, какой–то солдат голландской армии заподозрил в них шпионов и сообщил об этом полиции. Полиция нагрянула в дом друга Беста с явным намерением задержать всю группу, и только вмешательство Клоппа предотвратило крупный скандал. Интересно отметить, что появление полиции очень напугало немцев, и они даже пытались бежать. С Францем чуть было не случился обморок. Но все это не вызвало у Беста никаких подозрений.
Встреча в Арнеме оказалась для Беста бесполезной. У немцев не было никакой информации. Они имели задание лишь договориться о следующей встрече, которая, с согласия Беста, была назначена на 25 октября, а затем перенесена на 30–е. В тот же день Клопп один отправился в Динксперло, имея указание доставить немцев в Гаагу.
«Генерала» снова не оказалось среди прибывших, но на этот раз немцев было уже не двое, а трое: Грош, полковник Мартини и майор Шеммель, являвшийся, по–видимому, старшим в группе. Этот молодой человек с крупным, покрытым шрамами лицом, казалось, был хорошо информирован, решительно вел беседу и быстро завладел вниманием всех присутствовавших.
Шеммель коротко обрисовал обстановку в Германии и заявил Бесту, что от имени генерала» он может гарантировать прекращение войны, если англичане согласятся на приемлемые для Германии условия. Стивене и Бест дали Шеммелю уклончивый ответ, пообещав запросить Лондон.
Бест передал немцам агентурную радиостанцию, пользуясь которой они могли теперь поддерживать связь с англичанами. Передачи этой станции принимались на узле связи английской разведки в Лондоне двумя специально назначенными операторами — Инменом и Уол–шем. Поступавшие сообщения передавались Бесту.
Стивене и Бест получили из Лондона приказ действовать энергичнее, обращаться с немцами как можно вежливее, но соблюдать осторожность, чтобы в случае провала не скомпрометировать английское правительство. Еще одна безрезультатная встреча с немцами состоялась в Венло 7 ноября («генерал» на эту встречу снова не прибыл). Тогда–то и условились о решающей, последней встрече.
С утра 9 ноября было холодно, моросил дождь. Погода окончательно испортила настроение Бесту, который и без того был очень обеспокоен, так как в последние дни чувствовал за собой постоянную слежку. Правда, Бест никоим образом не связывал это со встречами.
В 10 часов утра Бест прибыл к Стивенсу и увидел, что его коллега тоже чем–то сильно обеспокоен. Стивене молча подошел к письменному столу, достал из ящика два браунинга и один из них протянул Бесту, жестом предложив зарядить его лежащими на краю стола патронами.
Вскоре прибыл Клопп, и группа отправилась в Венло на машине Беста, которую вел его личный шофер голландец Ян Лемменс. В пути речь зашла о возможности вторжения немцев в Голландию, и тут Стивене совершил необъяснимый поступок с точки зрения того дела, которым ему предстояло заняться. Он вынул из нагрудного кармана пиджака карандаш и на листке бумаги написал имена агентов, которых необходимо вывезти из Голландии, если страна будет оккупирована. Был ли этот листок цел, когда вся затеянная Бестом авантюра закончилась, — известно лишь Стивенсу.. Бесту кажется, что Стивене успел уничтожить свои заметки.
Около четырех часов дня Стивене и его спутники прибыли к месту встречи, к зданию из красного кирпича, в котором помещалось кафе «Бахус», в двухстах метрах от германской границы. Вокруг не было ни души, но Бест обратил внимание на то, что, против обыкновения, шлагбаум на немецкой стороне был открыт.
Затем Бест увидел на балконе второго этажа майора Шеммеля, и ему показалось, что тот машет рукой, подавая Бесту знак подъехать к кафе. В тот самый момент, когда машина поравнялась с кафе, Бест услышал крики и звуки выстрелов. Рядом с машиной Беста остановился огромный зеленый автомобиль. Он был битком набит людьми, двое из которых беспорядочно стреляли из ручных пулеметов в сторону голландской территории.
Стивене едва успел вымолвить: «Боюсь, что мы попались», как оба англичанина были схвачены. На руках у них защелкнулись наручники. Затем их грубо потащили к шлагбауму на границе, и минуту спустя они уже были в Германии. Шлагбаум медленно закрылся за их спиной.
Шофер Лемменс скоро оказался рядом с ними, но Клопп куда–то исчез. Молодой офицер, как выяснилось позже попытался бежать, но немцы открыли по нему стрельбу из пулеметов и смертельно ранили его.
Теперь стало очевидным то, что Бесту и Стивенсу следовало бы заподозрить давно: так называемый заговор являлся просто трюком немецкой разведки. Инициатором проведения этого заговора был Гейдрих, а непосредственным исполнителем- талантливый и изобретательный шпион Вернер Шелленберг.
Шелленберг мастерски сыграл роль майора Шеммеля. «Я признаю, — писал позднее Бест, — что ему удалось полностью ввести в заблуждение и меня и Стивенса, когда мы встретились с ним в Голландии. Нет ничего удивительного в том, что он был так хорошо информирован и подготовлен к операции, но этот человек — прирожденный талант, мастер конспирации».
Гейдрих одержал большую победу, хотя ему и не удалось нанести серьезного удара по антифашистскому движению в Германии. Стивене и Бест знали немного. Им не были известны настоящие руководители антифашистов, и ничего существенного на допросах в гестапо Шелленбергу они не рассказали.
Провал Стивенса и Беста вскрыл все пороки английской секретной службы, и прежде всего неподготовленность ее руководящего состава. Легкость, с которой Шелленбергу удалось заманить Стивенса и Беста в ловушку, выявляет их непригодность к ответственной работе.
После удара, который Шелленбергу удалось нанести английской секретной службе, Уайтхолл не мог больше и слышать о каких–либо делах секретной службы с немецкими патриотами, сколь бы заманчивыми ни казались их предложения. Но провал Стивенса и Беста сыграл и положительную роль. Он послужил поводом для полной реорганизации разведки в Англии и положил конец благодушию англичан. Из равновесия англичан окончательно вывел последний ход Шелленберга в этой печальной для английской секретной службы истории. Уже после того как Стивене и Бест были захвачены нацистами, Шелленберг, использовав полученную от англичан агентурную радиостанцию, передал в Лондон текст следующего содержания:
«Очень скучно поддерживать связь с тщеславными и глупыми людьми. Надеюсь, вы поймете, почему мы прекращаем наше знакомство. Привет от любимой Вами немецкой оппозиции.
Гестапо».
Этот текст был принят в Лондоне. Английский оператор даже подтвердил его получение обычным «спасибо» и, как всегда, добавил к ответу свое имя — Уолш.
Глава шестая. ВЕЛИКИЙ ПЕРЕЗВОН КОЛОКОЛОВ
В начале 1937 года Гитлер разрешил Канарису создать в Англии шпионскую сеть, и адмирал с радостью взялся за дело. Оперативное руководство выполнением этой задачи было поручено полковнику Карлу Бушу, опытному разведчику, начальнику англо–американского отделения абвера.
Буш создал не одну, а две агентурные сети. В первой из них были второстепенные агенты, и в их числе — сотни немецких девушек, устроенных на работу в семьи видных английских деятелей. Как и другие шпионы, они проходили подготовку в гамбургской школе абвера, где их обучали самым разнообразным делам, начиная от приготовления английского ростбифа и кончая обращением с радиопередатчиком.
Буш считал эту сеть полезной, но был готов пожертвовать ею. Сеть давала нацистам нужную информацию, но предназначалась прежде всего для того, чтобы отвлечь внимание английской контрразведки, испытывавшей острую нехватку в людях, от другой, более важной и тщательно замаскированной агентурной сети.
Большинство агентов второй агентурной сети было «законсервировано» до поры до времени. Им было приказано устроиться в важнейших районах страны, но в мирное время не вести никакой работы. Только с началом войны они должны были привести в готовность свои агентурные радиопередатчики и развернуть активную деятельность.
