Наталья Александрова - Завтрак с полонием
«Но ты не должен расслабляться, — повторял отец. — Только упорным трудом в этой жизни можно чего-то добиться. Ведь у нас нет возможности постоянно поддерживать тебя…»
Одноклассники играли в футбол на пустыре за гаражами, пробовали курить под лестницей, дрались по вечерам около катка — Андрюша решал задачи по разделам «Оптика» и «Теплопроводность».
Одноклассники слушали «Аквариум» и «Алису» — он побеждал на районных и городских олимпиадах.
Над ним посмеивались, его называли «ботаником», девочки смотрели сквозь него, как будто он был абсолютно прозрачным телом, но его это не слишком огорчало. Он занял первое место на городской олимпиаде и поехал на общероссийскую.
Пожалуй, только Володя, с которым они несколько лет сидели за одной партой, относился к нему достаточно серьезно и даже с некоторой долей уважения. Он тоже считал, что нужно уже сейчас думать о своем будущем. Правда, он не разделял мнение Андрюшиных родителей о том, что всего можно добиться собственным трудом, он сильно рассчитывал на помощь отца, который работал каким-то начальником, а сам в основном тоже слушал диски (так называли в то время виниловые пластинки) и довольно успешно приторговывал ими среди одноклассников.
Учительница физики оказалась женщиной весьма неглупой и рассудительной — очевидно, строгий и логичный предмет, который она преподавала много лет, в этом смысле хорошо на нее повлиял. Наблюдая за самым способным своим учеником, она решилась посоветовать родителям Андрея перевести его в физико-математическую школу. Родители воспротивились — школа была очень далеко, почти час езды на метро. Папа долго пожимал плечами и смотрел подозрительно — дескать, с чего это школа захотела избавиться от его вполне успевающего сына, пока физичка не потеряла терпение и не растолковала ему, называя вещи своими именами, что в этом коллективе, именуемом простой средней школой, у его сына нет ни одного шанса, что одноклассники единодушно считают его чокнутым изгоем, у него нет не только единомышленников, но и просто приятелей, потому что интересы его никогда не совпадут с интересами обычного ребенка пятнадцати лет — в меру ленивого, в меру хулиганистого, который если и читает на уроках книги под партой, то только фантастику, но уж никак не учебник Зисмана и Тодеса для студентов второго курса физического факультета. Физичка разошлась и даже повысила голос, хотя по характеру была женщиной спокойной и незлобивой. Но родители вняли голосу рассудка и перевели Андрюшу в физматшколу. Он не возражал — друзей, как уже говорилось, в классе у него не было, а за долгую дорогу в метро можно было прочитать много книжек по физике.
Художественной литературы он не читал вообще, из развлекательного чтива позволял себе только воспоминания великих ученых, преимущественно физиков.
В новой школе все было по-другому. Учителя тут были все люди неординарные, некоторые — знаменитые авторы классических задачников и учебников. Все без исключения любили свою работу, а также своих одаренных детей. Нельзя сказать, что дети все как на подбор собрались в классе гениальные — просто хорошие способные ребята. Все быстро передружились, только Андрюша опять отстал. Ему было некогда ходить со всеми в кино и обсуждать прочитанные книжки, он занимался физикой. Ребята оставили его в покое, никто не дразнил и не презирал, все относились с уважением к такой всепоглощающей страсти, однако в друзья никто не набивался. Ему тоже никто не был нужен — ни друзья, ни подруги. Девочки здесь были совсем не такие, как в старой школе. Они не красились, не визжали и не хихикали на переменах, не разговаривали нарочито капризным тоном. Тихие, худенькие, невысокого роста, погруженные в учебу, так что Андрюшина мама, рассматривая общую фотографию класса, только жалостливо качала головой.
В выпускном классе, однако, многое стало по-другому. Девочки выросли и неожиданно похорошели, ребята раздались в плечах и заговорили солидным басом. Физика и математика никак не мешали школьным влюбленностям.
Андрюша оторвал глаза от пятого тома теоретической физики Ландау — Лифшица и вдруг увидел, что на дворе весна и мартовское солнце запуталось в волосах Оли Кругловой, отчего они стали совершенно золотыми.
Нельзя сказать, что после констатации этого удивительного факта Ландау с Лифшицем были совершенно забыты, однако они в компании с Зисманом и Тодесом и даже трехтомным Ландсбергом немного сдали позиции.
Андрюша полюбил теперь разбирать очередную задачу у доски, когда доказательство получается красивое и лаконичное и он заканчивает запись округлым щегольским росчерком и бросает мел, а Оля Круглова смотрит ясными глазами, и на миг в них появляется самое настоящее восхищение.
Но только на миг. Все же в классе его недолюбливали.
Встречаясь со старыми одноклассниками во дворе, Андрюша едва кивал, только Володя умел его разговорить. Он заходил иногда к ним домой. Родителям Андрюши Володя нравился — он при встрече обаятельно улыбался, умел быть вежливым и даже вставал с дивана, когда мама Андрюши входила в комнату.
Во дворе к Андрюше намертво прилипла кличка Ботаник С Портфелем.
Правда, когда все закончили школу и в полный рост встал вопрос о поступлении в институт, бывшие одноклассники впервые взглянули на Андрея с некоторым уважением: ему было гарантировано поступление на физический факультет, а все остальные засели за учебники, чтобы не загреметь в армию.
Кое-кому из старых знакомцев не повезло на вступительных экзаменах, кое-кому пришлось надеть сапоги и гимнастерку. Володе с поступлением в институт помог его высокопоставленный отец.
Андрей поступил на физический факультет и был абсолютно счастлив. Его одноклассники разбрелись кто куда — теоретическая физика была тогда уже не в почете. Андрей же не колебался ни секунды: он будет заниматься только ядерной физикой. Мама пыталась его отговорить, приводя в пример героев старого фильма «Девять дней одного года» — там артист Алексей Баталов очень натурально изображал больного лучевой болезнью. Андрюша только отмахивался.
Годы учебы в университете промелькнули незаметно в занятиях физикой. Андрюша не разбрасывался на мелочи. Девушек на физическом факультете было мало, и те шли нарасхват. Андрюша на девушек не смотрел — ему было некогда. Оля Круглова поступила на экономический, и Андрей в ней разочаровался. Правда, она об этом не знала.
К окончанию института выяснилось, что настоящей наукой, в особенности ядерной физикой, занимаются не в больших городах, а в маленьких засекреченных поселках далеко за Уральским хребтом. Поэтому если Андрей после защиты диплома хотел добиться действительно серьезных результатов на выбранном поприще, он должен был оставить родителей, оставить ленинградскую квартиру и отправиться в городок под кодовым названием «Иркутск-18», которого не было ни на одной, даже самой подробной карте.
Родители уже не так радовались его увлеченности наукой, а после того как сын сообщил им, что уезжает, мама всерьез испугалась и едва не заболела. Папа как мужчина был более стойким, но и он пил вечерами сердечные капли. Они пытались убедить Андрюшу, что в большом городе тоже можно многого достичь, но было уже поздно: он привык не разочаровывать их, а для этого нужно было добиваться все более высоких результатов, брать новые и новые вершины.
Его увлечению наукой в немалой степени содействовало то, что в те времена он, как и все его коллеги, получал заметную надбавку к окладу. Кроме того, что еще важнее, снабжение в их закрытом городке осуществлялось по высшему разряду, они могли купить продукты и промтовары, каких не бывало ни в Москве, ни в Ленинграде, не говоря уже о других городах. Андрей и его единомышленники — люди высокой науки — нимало этому не удивлялись, а принимали как должное. Они, люди науки, работают на государство, и благодарное государство за это поддерживает их материально. Так и должно быть, страна дает понять всем, что наука, которой занимается Андрей, — самая нужная и важная. Так что он мог спокойно заниматься этой своей наукой, не задумываясь о мелких бытовых проблемах, не стоя после работы в многочасовых очередях за колбасой или сосисками.
Здесь же, в «Иркутске-18», Андрей встретил девушку, которая согласилась соединить с ним судьбу. Она была не ученой, просто скромной лаборанткой, зато очень привлекательной, с трогательным наивным взглядом голубых глаз и пухлой верхней губкой, придававшей ее лицу немного обиженное детское выражение. Надо сказать, что и здесь, в «Иркутске-18», он не слишком нравился противоположному полу, девушки его считали занудой и недотепой, но Ниночка, как звали его избранницу, поверила в большое будущее Андрея, да и надбавка к окладу сыграла не последнюю роль.
Он не был хорошим мужем, даже принимая во внимание солидную надбавку к окладу. Женщинам нельзя показывать, что в жизни их любимого мужчины существует более сильная привязанность. Женщины — собственницы, они хотят обладать мужчиной целиком и безраздельно. Они ревнуют мужей к друзьям, к работе, к матери, к детям от первого брака.
