Александр Маркьянов - Презумпция лжи
– Не совсем.
– Достань!
Я достал рацию
– Видишь вот эту кнопку?
– Вижу.
– Это тон, на нее нужно просто нажать. Рация настроена на мою, точно такую же – ничего кроме тона не трогай, чтобы не сбить настройки. Понял?
– Понял.
– Вот так вот. Теперь смотри. Сейчас мы припаркуемся ты внимательно будешь наблюдать за входом в отель. Одна из тех машин должна будет появиться здесь. Скорее всего, помимо нее будет еще одна машина, но может появиться только одна машина. Еще. Ты посольские машины знаешь? Посольства США?
– Ну не так, чтобы… Номера их знаю, а вот частные…
– И тем не менее. Так вот – если одна из тех машин, что была на фотографии, появится у входа в отель, кто-то из нее выйдет и пройдет внутрь – ты возьмешь рацию – но так, чтобы никто этого не видел – переключишь на передачу – вот так – и нажмешь тон два раза. После чего – снова на прием, держи рацию на приеме. Понял?
– Понял, нажму тон два раза, если увижу одну из машин, которая была изображена на фотографиях…
– Хорошо. Эту машину можно будет распознать – она остановится прямо перед входом и в ней будет, по меньшей мере, три человека. Причем водитель останется в машине, а остальные пройдут в отель. Может, будет и еще одна машина с охраной – а может и не будет. И еще. Если ты увидишь кого-то знакомого тебе, кого-то из посольства СССР или из министерства обороны, или увидишь их машину – нажмешь тон один раз.
– Понял, если кто знакомый из посольства или из министерства – тон один раз.
– И не высовывайся, не привлекай к себе внимания, веди себя естественно. Ты у меня на подстраховке, это твое первое настоящее серьезное задание. Нешуточное задание, понял!
Машина приближалась к отелю…
Отель "Интерконтиненталь" был одним из немногих зданий в столице, которое можно было бы без преувеличения назвать современным и даже – модерновым. Построен он был в последние годы властвования короля Захир-Шаха, то ли немцами, то ли французами в современном модерновом стиле – этакий кусочек цивилизации в диких афганских горах. Наряду с аэропортом этот отель был своего рода парадной витриной Афганистана для прибывающих в страну иностранцев…
– Смотри внимательнее по дороге… – проговорил Михеев – что-нибудь замечаешь?
Я начал внимательно осматриваться, пока машина подъезжала к отелю, пока парковалась. И сразу заметил кое-что неладное…
– Ну?
– На подъездной дороге, метрах в двадцати от парковки стоит армейский грузовик, водила копается в капоте. Дорога эта ведет только к отелю и делать армейскому грузовику здесь совершенно нечего. Тем более что сарбоз (военнослужащий афганской армии – прим автора), скорее всего, бросил бы машину на произвол судьбы и пошел бы за помощью.
– Еще?
Я огляделся по стоянке…
– Вон тот РАФик с занавесками на стеклах?
– Молодец! – негромко проговорил Михеев – не зря за тебя Старик взялся. Без спецподготовки просек все, что нужно было просечь. На самом деле – грузовик, скорее всего, должен перекрыть дорогу к отелю, если что-то случится, а в кузове явно несколько солдат. Дорога для транспорта единственная. В РАФе тоже люди – группа прикрытия…
– Что здесь происходит?
– Да ничего серьезного – сказал Михеев – одна очень интересная встреча
Но по его тону я понял, что происходит все-таки что-то серьезное, нешуточное…
Андрей Леонидович достал какую-то карточку и сунул под стекло. Затем выскочил из машины и свободной, несколько разболтанной походкой направился к входу в отель…
В машине было жарко. Даже душно. Не знаю, как это называлось в Афганистане, у нас это называлось бабьим летом. Так вот – сегодня солнце жарило так же как летом, на термометре было плюс двадцать пять, не меньше. Этакий летний день в самом конце сентября.
Примерно через полчаса эти игры в шпионов мне надоели – тем более что ничего особенного не происходило – подъезжали и отъезжали машины, автобусы, доставлявшие постояльцев из аэропорта. Ни малейших признаков того, что здесь происходит что-то непредвиденное.
И тут началось.
Первой я заметил Волгу. Если обычно в Афганистане были белые Волги – на юге все-таки жарко и ездить летом в черной машине порой просто невыносимо – то эта Волга была черной. И если обычно в Афганистане машины выглядели неопрятно, их не мыли и за ними не ухаживали – то эта Волга как будто несколько часов назад сошла с конвейера. Самое главное – это была одна из тех самых Волг, которые я смотрел на фотографиях…
Волга подкатила прямо к самому входу, до нее было метров пятнадцать, и я отлично все видел. Шофер остался в машине, два человека быстро вышли из машины и прошли в вестибюль отеля. Один из них был невысоким, коренастым, второй намного выше и моложе. Ни того, ни другого я доселе не знал…
Памятуя об инструкциях, я открыл бардачок, потащил на себя тяжелую, неудобную рацию. Тогда рации были намного больше, чем сейчас размером с кирпич. Переключил на передачу, нажал дважды тоновый сигнал…
Высадив пассажиров, Волга отъехала…
И почти сразу же появилась вторая машина. Увидев ее – я несказанно удивился. Белый Мерседес, редкий на улицах Кабула. И номера эти я хорошо знал.
Это была машина посла Советского союза в Афганистане….
Следующие мои действия были чисто инстинктивными. Съехав по сидению вниз так, чтобы меня сложно было засечь – машина стояла так, что солнечные лучи падали на стекло, бликовали, мешали наблюдателям увидеть, что в салоне. Затем снова переключил рацию на передачу, нажал один раз тоновый сигнал. И чуть погодя – еще один раз…
Кого привезла машина посла, я не видел, когда я взглянул на подъездную дорожку, перед вестибюлем отеля – Мерседеса там не было, он стоял чуть ниже, на небольшой стоянке…
Андрей Леонидович появился через полтора часа, когда я уже успел изрядно перенервничать. Причем, я даже не заметил, откуда он появился – просто подошел к машине, откуда-то сзади. Все мое внимание было приковано к входу в отель, и его появление я прозевал.
До этого уехали и Мерседес и Волга. Первой уехала Волга, ее пассажира я снова заметил, и запомнил его внешность. Почти сразу после этого уехал и Мерседес посла, но кто в него садился я так и не заметил. Того, кто приехал на встречу в этом Мерседесе прикрывали сразу двое, причем весьма профессионально. Мерседес подрулил к самому входу, его пассажир в окружении двоих мужчин вышел из дверей отеля и нырнул на заднее сидение Мерседеса, причем его внешность я не заметил. На все про все у них ушла буквально пара секунд…
– Поехали… – заявил Андрей Леонидович, плюхнувшись на переднее сидение
– У меня же прав местных нет…
– Плевать, поехали…
Пожав плечами, я развернул Волгу (несколько топорно, давно за рулем не сидел), и мы отправились в обратный путь, в Кабул. Сломавшегося грузовика на дороге к отелю уже не было. Видимо, отремонтировали…
– Куда едем?
– Домой. На сегодня работа закончена…
Пожав плечами, я начал перестраиваться и тут… вспомнил…
– Андрей Леонидович, надо в министерство заехать.
– Зачем?
– Я ключи от дома в кабинете оставил. Сорвался, думал, приедем еще. В ящик стола положил…
– Ну, давай, заедем. Только больше в ящик стола ключи от квартиры не клади, держи в кармане, при себе…
Проклятая память…
Пройдя мимо часового на входе, я неспешно поднялся в кабинет. Немного потряхивало – отходняк от адреналина. Все-таки первое боевое задание как-никак, немного перетрухал даже. Как-то вспомнился отец – интересно, каково ему было работать в прифронтовой полосе, ведь там не просто сидишь в машине и кого-то ждешь. Там – фашистские диверсанты, агентура Абвера, остаточные группы немцев, прорывающиеся к своим после наступления. Отец мало про это рассказывал. Ведь что я сегодня сделал – посидел в машине и уже трясет – подтряхивает…
Торкнулся в дверь кабинета – заперто! Недоуменно поглядел на часы – нет, время не обеденное… Что же это такое…
Спустился вниз, на проходную…
– А что, сто двенадцатый закрыт?
– Закрыт… – на проходной дежурили афганцы, знающие русский язык, таких было немало…
– А где старший лейтенант Фархади?
– Ушел. Почти сразу после вас. Ключ сдал, расписался…
Как ушел? Рабочее же время…
– Кабинет можно открыть?
– Можно – афганец подал мне ручку, толстый истрепанный гроссбух и ключ от кабинета…
– Да нет, мне ненадолго. Я ключ от дома забыл в кабинете. Поднимемся вместе, я ключ заберу и все, зачем расписываться…
Пожав плечами, афганец спрятал журнал сдачи-приемки кабинетов. Вместе мы поднялись на этаж, афганец отпер дверь, замер на пороге – в кабинеты, тем более в этот кабинет ему входить было категорически запрещено…
