Кирилл Казанцев - Кремлевские войны
– Я слушаю!
– Долго трубку берешь, Вова, – услышал он голос, который показался ему смутно знакомым. – Большим человеком, наверно, стал. Старых друзей не помнишь…
– Кто говорит? – спросил Кунцевич.
– Не узнаешь? – отвечал незнакомец. – Николай меня звать. Ты ко мне в Москву приезжал. Мы в гостинице «Космос» семинар проводили. А спустя два года ты еще раз приезжал, когда я в беду попал. Теперь вспомнил?
– Не может быть! – воскликнул Кунцевич. – Это вы?
– Только без фамилий, – предупредил голос в трубке. – А то ведь эфир – он как проходной двор, народу много. Чужих ушей тоже много.
– Вы где? – спросил Владимир Яковлевич. – Откуда звоните?
– Тут я, у вас, – отвечал собеседник. – На автовокзале стою, из автомата звоню.
– Я сейчас! Я мигом! – заторопился Кунцевич. – Вы подождите немного, я подъеду!
– Не надо приезжать, – остановил его голос в трубке. – У меня своя машина. Ты только объясни, куда ехать. Сейчас я трубку товарищу передам, ему и объясни.
Послышался шорох, и другой, незнакомый голос произнес:
– Вы скажите, где живете, и все. Я город немного знаю, доберусь.
Кунцевич назвал адрес, а затем, несмотря на протесты собеседника, подробно рассказал весь маршрут от автовокзала до своего дома. Человек, с которым он разговаривал, заявил, что все понял, и повесил трубку. Тогда и Кунцевич осторожно положил свою трубку на телефон.
– Кто это? – спросила жена.
– Это? – переспросил Кунцевич. И затем, внимательно глядя на жену, отчеканил: – К нам в гости приехал Николай Георгиевич Николов. Помнишь такого?
– Помню, конечно, – отвечала Ирина. – Но ведь он…
– К нам приехал мой большой друг, – остановил ее Владимир Яковлевич. – И чтобы больше никаких вопросов! Он не один, с товарищем. Приготовь ему гостевую комнату, а товарищ ляжет в комнате Игоря. Приберись там, а то беспорядок. И стол накрой. Там, в баре, коньяк достань и водку «Серый гусь». И еще селедку разделай! Он селедку любит.
И, не задерживаясь больше в предбаннике, пошел одеваться и к воротам – встречать.
Спустя двадцать минут (уже совсем стемнело) к дому Кунцевича подъехала старенькая потрепанная «девятка». Водитель, загорелый мужчина, на вид – ровесник Владимира Яковлевича, следуя его указаниям, заехал во двор. И лишь после того, как ворота закрылись, открылась задняя дверь «девятки», и Кунцевич увидел своего гостя.
Владимир Яковлевич шагнул к нему, схватил его ладонь обеими руками… Он бы с радостью обнял этого человека, но не знал, как тот к этому отнесется.
– Прошу в дом, – сказал он, обращаясь преимущественно к Николову, но в то же время обернувшись к его спутнику. – Не знаю, как вам лучше: сразу за стол или сначала в баньку? Мы баньку только что истопили, горячая!
– Сейчас решим, – отвечал Николов. – Ты вот знакомься: это Витя Прокофьев. Сибиряк, из Заусольска! Еще месяц назад был никем, а сейчас он тысячник. И не просто тысячник, а надежный человек, который пришел мне на помощь в трудную минуту. Вот пусть он и решает. Ну что, Виктор: мыться будешь или сразу за стол?
– Нет, от баньки не откажусь, – отвечал водитель. Сейчас, вблизи, было видно, что он смертельно устал: под глазами круги, щеки впали, движения замедленные.
– Помыться, поесть – и сразу на боковую, – изложил сибиряк свою программу. – Глаза слипаются.
– Понятное дело, – кивнул Николов. – Представляешь, – обратился он к Кунцевичу, – мы ведь к тебе знаешь откуда приехали? Из Омска! Вчера вот в такое время выехали. Ночью, уже за Челябинском, с трассы съехали, и Витя три часа поспал. И снова в путь! Двадцать часов за рулем! Только разок поесть остановились, ну, и по нужде, конечно. А я ему помочь не мог: ты же знаешь, я с этой техникой не дружу. Так что собеседник из Вити сейчас не получится. А мы с тобой, я думаю, после баньки еще посидим, поговорим. Как ты считаешь?
– Обязательно посидим, Николай Георгиевич! – поддержал его Владимир. – Но сначала – париться! Вот сюда, сюда проходите…
В бане все оживились, даже тысячник из Заусольска. Он рассказал, как быстро прошли границу с Казахстаном – соседи все процедуры упростили, никакой волокиты; как объехали Уфу, где (знакомый предупреждал) ни один пост ДПС просто так не проедешь.
Из бани прошли в столовую. Кунцевич окинул взглядом стол и остался доволен: Ирина точно выполнила все указания. Дымилось блюдо с вареной картошкой, стояла укутанная кастрюлька с горячими стейками, тускло поблескивали водочные и коньячные бутылки. И селедка разделанная имелась, и тарелка с солеными огурцами. В общем, было чем угостить дорогих гостей.
Выпили за встречу. Сибиряк с трудом проглотил кусок стейка и заявил, что все – сейчас заснет. Ирина проводила гостя в отведенную ему комнату, затем вернулась, посидела еще немного и тоже распрощалась – понимала, что муж предпочитает поговорить с нежданным гостем наедине.
Кунцевич и Николов остались вдвоем.
– Я вижу, жена у тебя женщина понятливая, – сказал создатель финансовых пирамид. – Это в нашей ситуации очень ценно. А кто еще в доме есть?
– Никого, – покачал головой Владимир. – Сыновья в Москве, учатся.
– Это тоже кстати, – кивнул Николов. – Никто не должен знать, что я у тебя остановился. Я снова скрываюсь, как и десять лет назад.
– Да, я слышал, – сказал Кунцевич. – По телевизору передавали, что на вас опять завели уголовное дело.
– И дело завели, и подписку о невыезде взяли, – подтвердил гость. – Хотели, чтобы я кис в этом Омске, чтобы все дело остановилось. А ты же знаешь наш принцип: никаких остановок! Только вперед! Да и вообще: не в моем это характере – сидеть, как кролик, в клетке и ждать, пока тебя съедят. Нет, им еще придется за мной побегать! Ну-ка, налей еще вот этой водочки. Выпьем за успех нашего начинания!
Выпили еще по рюмке, Николов аккуратно разрезал стейк на мелкие кусочки, положил один в рот и откинулся на спинку кресла. Кунцевич еще в прежние времена, когда доводилось обедать вместе со знаменитым создателем «ННН-93», отмечал его замечательное умение есть быстро и в то же время изящно.
– Я у тебя поживу некоторое время, – сказал гость. – Если ты, конечно, не против.
– Я совсем не против, – отвечал Кунцевич. – И потом, я ведь не обязан знать, что вы скрываетесь, правда? Приехал ко мне давний товарищ, решил погостить…
– Умница, – похвалил его Николов. – Правильно излагаешь. Но ты не думай – я тебя подставлять под ментов не собираюсь. Звонить мне отсюда, конечно, придется. Но у меня есть несколько телефонов. И ни один не куплен на мое имя. Это мои друзья-тысячники покупали. Так что ни одна ищейка не будет знать, что я здесь. Я для этого специально решил ехать не в поезде и даже не в автобусе, а на Витиной машине.
– Значит, все опять как в 98-м? – спросил Кунцевич. – Опять будут разваливать организацию, а вам придется останавливать выплаты?
– Не совсем, – покачал головой Николов. – Похоже, но не совсем. Сейчас другая ситуация. Совсем другая! Наверху, – он показал пальцем в потолок столовой, – идет большая игра. И меня пригласили в этой игре поучаствовать.
– Наверху – это где? – не понял Владимир Яковлевич. – В банковской сфере? Или в полиции?
– Нет, бери выше, – покачал головой гость. – На самом верху. В правительстве. Только это, сам понимаешь, большая тайна. И я тебе о ней говорю не потому, что выпил две рюмки этой чудесной водки, а потому что тебе доверяю. Ты готов рисковать ради меня – вот и я готов рисковать и доверить тебе секретные сведения.
Владимир Яковлевич знал, что Николов говорит правду насчет отсутствия у него пьяной болтливости: он не раз был вместе с основателем «ННН-93» на разного рода банкетах, где было выпито немало спиртного, и великий создатель пирамид всегда контролировал ситуацию.
– Значит, в правительстве знают о вашей новой организации? – спросил он.
– Не только знают, но и поддерживают, – отвечал Николов. – У нас с ними заключено своего рода соглашение о сотрудничестве. О его деталях я тебе говорить не буду, но в целом знай – на этот раз у меня есть надежные союзники.
– Почему же в таком случае на вас вновь завели уголовное дело? – спросил Кунцевич. – Хотят покрепче привязать? Держать под контролем?
– Разумно мыслишь, – вновь похвалил его гость. – Я вначале тоже так думал. Когда меня на допрос вызвали, когда этот сморчок, следователь ментовский, объявил, что завел дело о мошенничестве, я жутко разозлился. Просто жутко! «Ну все, – думаю. – Если вы так, то и я начну свою игру. И еще посмотрим, кто кого переиграет!» Ты же знаешь, я себя в разного рода играх как рыба в воде чувствую.
И это Кунцевич тоже знал. Знал, что с создателем «ННН-93» не стоит садиться играть – ни в карты, ни в нарды, ни в кости – словом, ни в одну игру, где есть элемент везения. Фортуна всегда поворачивалась к Николаю Николову лицом, а к его противникам – другой частью тела. Проигрывал он только в шахматы, где никакого везения нет и выигрыш является результатом точного расчета.
