Эд Макбейн - На глазах у сорока миллионов
– Звонит по телефону? – спросила Милейни, поднимаясь.
– Нет, мадам. Он здесь.
Милейни нахмурилась.
– Тогда попроси его прийти сюда, хорошо? – Она тут же села. – Опять, – сказала она.
– Что опять?
– Он был здесь вчера вечером. Приехал прямо из студии. Он ужасно беспокоится о моем здоровье. Он дал мне успокоительные пилюли и утром звонил дважды. – Она сложила руки на коленях, в этом движении стройной грациозной женщины было что-то странное.
Карелла молча разглядывал ее несколько мгновений. На террасе стояла тишина. На лужайке золотистые сеттеры залаяли на зазевавшуюся осеннюю птицу.
– Что вы хотели сказать, миссис Джиффорд?
Милейни подняла глаза. Она, казалось, думала о чем-то постороннем.
– Мы обсуждали предположительное убийство вашего мужа, – сказал Карелла.
– Да. Я хотела сказать, что, по-моему, его убил Карл Нелсон.
Глава 4
Доктор Карл Нелсон появился на террасе всего пару минут спустя после упоминания его имени, он поцеловал в щеку Милейни, поздоровался за руку с Мейером, которого уже видел накануне. Его представили Карелле, он крепко пожал его руку, повторив имя.
– Детектив Карелла, – произнес он, кивнув и улыбнувшись, словно пытался навсегда запечатлеть это имя в своей памяти. Потом повернулся к Милейни и спросил: – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, Карл, – сказала она. – Я тебе еще вчера вечером сказала.
– Ты хорошо спала?
– Да.
– Это было ужасно, – сказал Нелсон. – Вы, джентльмены, надеюсь, понимаете.
Карелла кивнул. Он наблюдал за тем, какое впечатление на Милейни произвело появление Нелсона. С первого момента, как он появился на террасе, она как бы убралась в себя, скрестила руки на груди, словно защищаясь от сильного ветра. Поза была, конечно, театральной, но, тем не менее, вполне искренней. Если она и не боялась этого высокого человека с глубоким голосом и проницательными карими глазами, то уж наверняка относилась к нему с подозрением; и подозрение это заставляло ее пассивно отгораживаться от окружающих.
– Вы провели вскрытие? – спросил Нелсон у Мейера.
– Да, сэр.
– Могу я узнать о результатах? Или же вы их держите в секрете?
– Мистера Джиффорда убили большой дозой строфантина, – сказал Карелла.
– Строфантина? – Нелсон был искренне удивлен. – Весьма необычно, а?
– Вам знакомо это лекарство, доктор Нелсон?
– Да, конечно. Вернее, я знаю о нем. Но, насколько я помню, я никогда его не прописывал своим пациентам. Оно очень редко используется.
– Доктор Нелсон, мистер Джиффорд ведь не страдал сердечным заболеванием?
– Нет. Кажется, я уже говорил это вчера вечером детективу Мейеру. Совершенно точно, нет.
– Значит, он не принимал дигиталиса или какого-нибудь другого глюкозида?
– Нет, сэр.
– А что он принимал?
– Что вы имеете в виду?
– Он вообще принимал какие-нибудь лекарства?
Нелсон пожал плечами.
– Нет, насколько я знаю.
– Вы были его личным врачом. Кому же знать, как не вам?
– Это верно. Нет, Стэн лекарств не принимал. Если, конечно, не учитывать таблеток от головной боли и витаминов.
– Что он принимал от головной боли?
– Смесь эмпирина и кодеина.
– А витамины?
– Все виды В и С.
– Сколько времени он принимал витамины?
– Несколько месяцев. Он переутомился, и я порекомендовал ему витамины.
– Вы их прописали ему?
– Прописал? Нет, – Нелсон покачал головой. – Он принимал “Плексин”, мистер Карелла. Его можно купить в любой аптеке без рецепта. Но я рекомендовал ему эти витамины.
– Вы рекомендовали именно эту разновидность?
– Да. Ее производит весьма солидная фирма, и я считал это средство совершенно безо...
– Доктор Нелсон, в каком виде производятся эти витамины?
– В капсулах. Как и большинство витаминов.
– Какого размера капсула?
– Нуль. Или двойной “О”.
– Доктор Нелсон, имел ли мистер Джиффорд привычку принимать витамины во время съемок шоу?
– Видите ли, нет, я... – Нелсон замолчал. Он взглянул на Кареллу, потом повернулся к Милейни, потом снова пожал плечами. – Но тогда вообще все возможно.
– О чем вы, доктор Нелсон?
– О том, что кто-то, может быть, заменил витамины строфантином.
– А такое возможно?
– Ну, а почему нет? – сказал Нелсон. – Капсула “Плексина” делается из непрозрачного желатина и состоит из двух половинок. Думаю, что вполне возможно открыть капсулу и заменить витамин строфантином. Он снова пожал плечами. – Но это, кажется, ужасно сложный способ... – Он замолчал.
– Способ чего, доктор Нелсон?
– Ну... убийства человека.
На террасе снова повисла тишина.
– Он каждый день принимал эти витаминные капсулы? – спросил Карелла.
– Да, – ответил Нелсон.
– А вы не знаете, когда он принимал их вчера?
– Нет, я...
– Я знаю, когда, – сказала Милейни.
Карелла повернулся к ней. Она по-прежнему сидела на низкой табуретке, сложив руки, – потерянная, одинокая, замерзшая.
– Когда? – спросил Карелла.
– Он проглотил одну капсулу вчера после завтрака. – Милейни помолчала. – Мы встретились с ним вчера днем в городе и поели вместе. Он тогда принял еще одну.
– В какое время это было?
– Сразу после еды. Около двух часов.
Карелла вздохнул.
– В чем дело, мистер Карелла? – спросила Милейни.
– Мой коллега начинает ненавидеть время, – сказал Мейер.
– Что это значит?
– Видите ли, миссис Джиффорд, желатиновая капсула растворяется за шесть минут, высвобождая содержимое. А строфантин действует моментально.
– Значит, в капсуле, которую он проглотил днем, яда не было?
– Это верно, миссис Джиффорд. Он проглотил ее в два часа, а приступ начался не раньше восьми сорока пяти. Это почти семь часов разницы. Нет, яд он должен был принять на студии.
Нелсон задумчиво молчал.
– Тогда, может быть, надо допросить... – начал он и резко замолчал, поскольку в доме громко зазвонил телефон.
Дейвид Крэнтц был деловит и краток. Голос его потрескивал в телефонной трубке.
– Вы мне звонили?
– Да.
– Как Милейни?
– Кажется, нормально.
– Вы, я смотрю, даром время не теряете.
– Мы пытаемся выполнять свои обязанности, – сухо сказал Карелла, вспомнив, как Мейер описывал свою встречу с Крэнтцем. Интересно, думал он про себя, неужели у всех телевизионных работников такие противные голоса?
– Что вы хотите? – спросил Крэнтц. – Мой телефон не замолкает все утро. Каждая газета в городе, каждый журнал, каждый кретин хочет в точности знать, что произошло вчера вечером. А откуда я знаю, что произошло?
– А разве вас там не было?
– Я был наверху, в комнате спонсоров. И видел все только по монитору. Что вы хотите от меня? Я очень занят.
– Я хочу в точности знать, где вчера вечером был Стэн Джиффорд перед тем, как последний раз выйти в эфир.
– Откуда я знаю, где он был? Я же сказал вам, что сидел наверху, в спонсорской комнате.
– Куда обычно он уходит во время съемки, когда спускается со сцены, мистер Крэнтц?
– Это зависит от того, сколько у него времени.
– Предположим, что у него было столько времени, сколько требуется фольклорным певцам, чтобы спеть две песни.
– Тогда, я думаю, он ушел в свою уборную.
– Вы можете проверить это для меня?
– У кого я должен, по-вашему, это проверить? Стэн умер.
– Послушайте, мистер Крэнтц, не хотите ли вы мне сказать, что в вашей хорошо отлаженной организации никто не знает, где был Стэн Джиффорд, пока певцы исполняли свой номер?
– Я этого не говорил.
– А что же вы сказали? Боюсь, я вас неправильно понял.
– Я сказал, что я не знаю. Я был наверху. Я поднялся туда за пятнадцать минут до эфира.
– Хорошо, мистер Крэнтц, спасибо. Вы успешно доказали свое алиби. Я так понимаю, что Джиффорд к вам ни разу наверх не поднимался в тот вечер?
– Совершенно верно.
– Значит, вы не могли отравить его, вы ведь это имеете в виду?
– Я не пытался доказать свое собственное алиби. Я только...
– Мистер Крэнтц, кто может знать, где был Джиффорд? Кто-нибудь знает? Хоть кто-нибудь в вашей организации знает?
– Я выясню. Вы можете позвонить мне позднее?
– Я лучше заеду. Скажите, вы весь день будете у себя?
– Да, но...
– Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
– О чем?
– О Джиффорде.
– Вы что, подозреваете меня?
– Разве я говорил это, мистер Крэнтц?
– Нет, это я сказал. Так как?
– Да, мистер Крэнтц, я подозреваю вас, – сказал Карелла и повесил трубку.
* * *По дороге в город Мейер молчал. Карелла, заменивший его за рулем, бросил на него взгляд и спросил:
– Сейчас поедем к Крэнтцу или после обеда?
– После обеда, – сказал Мейер.
– У тебя вид усталый. В чем дело?
– Кажется, заболеваю. В голове вата.
