Харри Нюкянен - Ариэль
На обитой железом двери автомастерской значилось: «А. Хамид. Ремонт и покраска автомобилей». Дверь оказалась запертой, но скоба для навесного замка была откинута.
Симолин проверил, на месте ли пистолет. Я инстинктивно сделал то же самое — оружие было там, где ему и положено.
Я дослал патрон в патронник, поставил пистолет на предохранитель и вернул его в кобуру. Симолин оставил пистолет в руке, но спрятал руку под полой куртки.
Я постучал в дверь и прислушался. Ни звука. Тогда я подубасил основательно, но и это не дало результата.
— Сходи загляни в окошко, — приказал я Симолину.
Он исполнил распоряжение и вернулся через мгновение.
— Никого не видно, но свет горит.
Я стал колотить в дверь еще громче, но ее не открыли.
Симолин предложил:
— Может, я сгоняю в машину за инструментом?
— Сгоняй.
Симолин припустил бегом. Вернулся он с монтировкой и полукилограммовым молотком.
— Ладно, давай.
Симолин загнал монтировку в щель между дверью и коробкой у самого замка. Когда инструмент достаточно заглубился, он положил молоток на землю и рванул монтировку. Дверь отлетела с первой попытки.
Из ангара тяжело дохнуло моторным маслом. Сразу за дверью стоял автомобиль с открытым капотом. В моторном отсеке горела лампа-переноска. Крышка трамблера была снята, свечные провода сдернуты. Проблема с зажиганием, мелькнула мысль.
Ангар был примерно пять на десять метров. У длинной стены находилась еще одна машина. Она висела на подъемнике на высоте около двух метров. В торце ангара располагалась подсобка площадью два-три квадратных метра с большими окнами. Напротив нее — большой бокс с воротами для заезда автомобиля. На стене висела реклама фирмы, производящей автомобильную краску; банки с этой краской выстроились тут же на полке. По пестрым банкам и пятнам на полу было легко догадаться, что в боксе красили машины.
Я заглянул в подсобку. Не заметил ничего необычного, если не считать того, что на стене не было ни одного календаря с обнаженными девушками. В лежавшем на столе календаре отмечалось время, на которое записывались клиенты; у А. Хамида явно хватало работы.
— Ни души, — сказал Симолин.
Я остановился перед воротами в малярный бокс и почувствовал исходящий из него резкий запах краски. Потом открыл дверь.
У забрызганной краской стены, откинувшись, сидел парень в комбинезоне. Второй человек, пожилой мужчина в прямых брюках и клетчатом пиджаке, скорчился в кресле, установленном посреди бокса. Обе руки его были привязаны к подлокотникам.
На лице мужчины виднелись кровоподтеки, на правом виске — следы двух ударов. Рядом стоял компрессор красного, как пожарная машина, цвета. Шланг от него обвивал колени мужчины.
Симолин заглянул через мое плечо и увидел то же, что и я. Он произнес почти с восторгом:
— Уже четыре трупа. Кажется, это будет самое громкое дело за год.
Я смотрел на покойников, и мне вдруг вспомнились слова рабби: Ямим нораим.
Ямим нораим, Дни трепета.
Если рабби Либштейн прав и мир разваливался на части, то мне отведена печальная роль. Моим предназначением было собрать разлетающиеся шестеренки и снова завести часы.
Глава 5
Через полчаса на месте преступления кипела работа. Территорию оцепили, «скорая» приехала и уехала, заказали транспорт для вывоза тел. Те же техники-криминалисты, что и в Линнунлаулу, то есть Маннер и Сиймес, открывали свои алюминиевые кейсы. Я уже позвонил Хуовинену и доложил обстановку.
— Оставайся там и руководи следственными действиями, пошлю тебе столько людей, сколько смогу оторвать от других дел. Кто-то еще пожалеет, что вторгся на нашу территорию. Скажи всем, чтобы работали и не отвлекались ни на минуту, даже если увидят двух трахающихся слонов. Приеду к вам не позже чем через час.
Я вернулся в ангар. Рассказал Маннеру о наших перемещениях, он отметил их мелом на полу. Это позволило ему сократить экспертизу на несколько следов обуви. Сиймес фотографировал общие планы, прежде чем перейти к деталям. Маннер подошел ко мне:
— Незабываемый денек.
— И вправду. Что думаешь?
— Уже сейчас могу сказать, что все произошло тут вчера вечером, то есть сначала грохнули этих, а уже потом тех, в Линнунлаулу. Судя по почерку, здесь потрудились те же убийцы.
Я пришел к таким же выводам, это было несложно.
— Этого, скрючившегося в кресле, пытали, прежде чем убить. Ты заметил компрессор и пневмошланг? Второго парня просто застрелили, больше никаких внешних телесных повреждений не видно.
Маннер присел на корточки и обследовал карманы покойника, что был в кресле. Во внутреннем кармане пиджака оказался бумажник, а в боковом — две связки ключей. Маннер раскрыл бумажник и показал мне водительское удостоверение в пластиковом кармашке:
— Али Хамид. Похоже, владелец этой мастерской.
Кроме того, в бумажнике было немного денег, визитные карточки автосервиса, фотографии жены и детей — больше ничего.
Маннер отложил бумажник и осмотрел ключи:
— Два обычных ключа фирмы «Аблой», один от дверного замка с защелкой и один от дополнительного нижнего замка. Во второй связке только ключи от машины.
— Осмотри заодно и второе тело.
Маннер положил бумажник в полиэтиленовый пакет и засунул в свою сумку. Затем, тщательно просчитывая каждый шаг, чтобы не наследить, подошел к трупу. В заднем кармане комбинезона обнаружился черный бумажник.
— Вашин Махмед, семьдесят девятого года рождения, — сказал Маннер.
— Судя по одежде, он здесь работал.
В бумажнике Вашина Махмеда также нашлись визитные карточки автомастерской, а еще фотография, где он был запечатлен в компании мужчины лет на десять постарше с угреватым лицом. Они были похожи, возможно, братья. Еще в бумажнике оказалось шестьдесят пять евро, несколько монет и письмо на арабском, написанное, судя по потрепанности, не один месяц тому назад.
— Ари! — крикнул Симолин через дверь.
Я протянул бумажник Маннеру и пошел к Симолину.
— Похоже, рабочий жил прямо здесь. Мы нашли еще одну комнатушку.
Было некоторым преувеличением называть эту конуру комнатой. В крохотном помещении с трудом разместились кушетка, маленький стол и стул. На столе — хлеб для тостов в полиэтиленовом пакете, литровая бутылка воды и несколько банок консервов. В металлическом шкафу у стены — джинсы с ремнем, шерстяной свитер и пухлая нейлоновая куртка. В кармане джинсов завалялись кассовые чеки на продукты из ближайшего магазина и с автозаправки. Во внутреннем кармане куртки оказался мобильный телефон.
Я протянул его Симолину:
— Изучи, хотя, похоже, срочности в этом нет. В любом случае нужно найти родственников и сообщить им о случившемся.
Под кушеткой лежали два дешевых пластмассовых чемодана. Я открыл их. В обоих была только одежда.
Стенман проскользнула внутрь:
— В автодоме, который стоит во дворе, кто-то есть.
Дом на колесах находился всего метрах в двадцати от мастерской, на самом краю площадки для парковки. На приклеенной к двери скотчем ламинированной табличке заглавными буквами значилось: «ЯППИНЕН».
Дверь открыл пожилой мужчина с лицом одновременно заспанным и похмельным. Седые волосы всклокочены, в уголках глаз гной цвета сливочного масла. Хотя я находился в метре от него, в нос ударило перегаром. Измятая фланелевая рубаха выбивалась из старомодных териленовых брюк и с трудом держалась на покатых плечах.
— Яппинен? — предположил я.
— Чего надо? — спросил мужчина раздраженно и облизнул пересохшие губы. Во взгляде читался вызов.
Я показал полицейское удостоверение:
— Из криминальной полиции. Она тоже. — Я кивнул в сторону Стенман. — Вы тут живете?
— Должен же человек где-то жить. Это еще не преступление — не сообщить свой адрес. Кроме того, я тут работаю.
— Где «тут»? — спросила Стенман.
— То тут, то там… Чем разрешается заниматься на инвалидской пенсии — дворником и все такое. Если нужно, подсобляю там вон, в мастерской. Тридцать лет у меня была своя мастерская, да вот ударило по суставам… Оба колена прооперированы и спина…
— Вчера вечером вы были дома? — прервал я рассказ Яппинена о болезнях.
— Вечером дома? Наверное, был.
Взгляд старика прояснился.
— Был, теперь я точно вспомнил. Телевизор смотрел.
— Можно нам войти?
Мужчина отступил назад и уселся на видавший виды диван, на котором комом лежало постельное белье. Воняло застарелой грязью. На столе среди пустых пивных бутылок лежали остатки еды. Женская рука тут явно ничего не касалась.
— Вы не видели никого, кто вечером приезжал в мастерскую к Хамиду?
— Вечером? Да туда все время кто-нибудь приезжает. Клиенты, приятели Хамида и друзья парнишки, который у него работает. Сплошным потоком идут.
