Линкольн Чайлд - Книга мертвых
– Да, во второй части. Для большего эффекта.
Пендергаст склонился над монитором, и голубое сияние отразилось в его внимательных серых глазах. Стробоскопы продолжали загораться, и их вспышки сопровождались странным глухим шумом.
Эндерби внезапно выпрямился.
– Постойте! Это задумывалось совсем по-другому.
Среди звуков, раздававшихся из динамиков, все отчетливее слышался нарастающий гул голосов.
Пендергаст повернулся к Хейворд.
– Капитан, во время осмотра систем безопасности вы сверялись с планом гробницы и прилегающих территорий?
– Конечно.
– Откуда, по вашему мнению, легче всего проникнуть в гробницу?
Хейворд задумалась.
– С задней стороны проходит коридор, соединяющий вестибюль станции метро «Восемьдесят первая улица» со входом в музей, и там есть место, где стена гробницы составляет двадцать четыре дюйма.
– Двадцать четыре дюйма чего?
– Бетона. Это несущая стена.
– Двадцать четыре дюйма бетона, – пробормотал д’Агоста. – С таким же успехом эта стена могла иметь толщину сотню дюймов. Мы не сможем ее пробить. Во всяком случае за то время, которым располагаем.
В комнате повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь доносящимися из зала странными глухими ударами и сопровождающим их гулом человеческих голосов. Посмотрев на Пендергаста, д’Агоста вдруг увидел, что тот опустил плечи и весь как-то съежился.
«Значит, это случилось, – с ужасом подумал д’Агоста. – Диоген победил. Он все предусмотрел, и мы ничего не сможем сделать!»
Но уже в следующий момент д’Агоста заметил произошедшую в Пендергасте внезапную перемену. Глаза специального агента сверкнули, он удовлетворенно вздохнул и повернулся к одному из охранников.
– Послушайте… как вас зовут?
– Ривера, сэр.
– Вы знаете, где находится отдел таксидермии?
– Да, сэр.
– Немедленно ступайте туда и принесите мне бутылку глицерола.
– Глицерола?
– Это препарат, используемый для смягчения шкур животных. Там он наверняка есть. – Затем Пендергаст повернулся к Манетти: – Отправьте пару своих людей в химическую лабораторию. Мне нужно по бутылке серной и азотной кислот. Они найдут их там, где хранятся опасные химические вещества.
– Могу я задать вам вопрос?
– Сейчас не время для вопросов. Мне также понадобятся сепараторная воронка с задвижкой и дистиллированная вода. И еще термометр, если они смогут его достать. – Пендергаст оглянулся по сторонам, нашел лист бумаги и карандаш, чиркнул несколько строк и передал записку Манетти. – Если возникнут проблемы, пусть обратятся к начальнику лаборатории.
Манетти кивнул.
– А вы тем временем очистите зал от гостей. Выведите на улицу всех, кроме охраны и полиции.
– Будет сделано. – Манетти жестом подозвал одного из охранников, и они вместе вышли из диспетчерской.
– Вы больше ничем не сможете нам помочь, поэтому должны покинуть зал вместе с остальными.
Программисты тут же вскочили, готовые поскорее убраться из музея.
Наконец Пендергаст повернулся к д’Агосте.
– Винсент, у меня есть поручение для вас и капитана Хейворд. Спуститесь в метро и помогите ей найти «слабое место» в стене.
Д’Агоста обменялся взглядом с Лаурой.
– Хорошо.
– И вот еще что, Винсент. Насчет того кабеля, который вы перерезали… – Пендергаст показал на один из мониторов. – Диоген, похоже, спрятал в гробнице его дубликат. Пожалуйста, позаботьтесь об этом.
– Сделаем все возможное.
Д’Агоста и Хейворд вышли из комнаты. Пендергаст остался один.
Глава 59
– Это просто невероятно! – наклонившись к Норе, громко прошептал мэр.
Голографические грабители, разгромив погребальную камеру, направились к открытому саркофагу. Однако теперь они двигались менее уверенно, а некоторые буквально дрожали от страха. Наконец один из них решился заглянуть внутрь.
– Золото! – воскликнул самый смелый из разбойников. – Он сделан из чистого золота.
И тут снова зазвучал голос диктора:
«А сейчас наступает момент истины. Грабители смотрят в открытый саркофаг Сенефа и видят гроб, отлитый из чистого золота. Для древних египтян золото было не просто драгоценным металлом. Они считали его священным: ведь из всех известных им веществ только оно одно не меняло первоначального цвета, не тускнело и не подвергалось коррозии. Древние египтяне были уверены, что золото бессмертно и им покрыта кожа богов. Золотой гроб символизировал собой бессмертную сущность фараона, который воскресает в оболочке из чистого золота подобно богу солнца Ра, совершающему ежедневное путешествие по небу и освещающему золотым светом землю.
Все, что происходило до сих пор, было лишь прелюдией. Теперь же злоумышленники оказались в самом сердце гробницы».
После этих слов грабители установили над саркофагом самодельную деревянную треногу, оснащенную подъемным блоком, с помощью которой собирались поднять тяжелую золотую крышку. Двое из них залезли в саркофаг и обвязали гроб веревками. Затем с торжествующими воплями принялись тянуть, и через некоторое время золотая крышка приподнялась, ярко сверкнув в свете факелов. В толпе зрителей раздались изумленные возгласы.
Диктор продолжил повествование:
«Однако они не знали, что солнце уже село и душа Ба вот-вот вернется, чтобы, воссоединившись с мумией, оживить на ночь высохшие члены Сенефа».
Разыгрывавшаяся на глазах у трехсот зрителей драма близилась к кульминации. Нора, знавшая, что произойдет после возвращения Ба, постаралась собраться с духом.
Наконец из гроба послышался звук, напоминающий сдавленный стон. Грабители замерли, а золотая крышка повисла в воздухе, покачиваясь на веревках. И тут заработали аппараты нагнетания тумана, и от пола начала подниматься белая дымка, окутывая края саркофага. Толпа ахнула, а Нора улыбнулась про себя: трюк был несколько примитивным, зато вполне эффектным.
Затем последовал раскат грома, и в углах погребальной камеры вспыхнули подвешенные к потолку стробоскопы. Они вращались синхронно, пронизывая уже довольно высоко поднявшийся туман, под аккомпанемент зловещих громовых раскатов. Вращение стробоскопов все ускорялось, но внезапно ритм их движения нарушился и оно стало хаотичным.
«Черт! – мысленно выругалась Нора. – Глюки». Она начала оглядываться по сторонам, пытаясь отыскать компьютерщиков, но тут же вспомнила, что все они находятся в диспетчерской и следят за шоу по мониторам. «Ничего, – утешила она себя, – они сейчас же все исправят».
Пока стробоскопы продолжали свое хаотичное, то ускоряющееся, то замедляющееся вращение, снова раздался глухой рокочущий звук. На этот раз он сопровождался вибрацией – невероятно низкой и глубокой, находившейся почти за порогом человеческого восприятия. Похоже, в аудиосистеме тоже произошел сбой. Низкий рокот не прекращался и был похож скорее на содрогание в желудке, чем на звук в обычном понимании.
«О нет! – с ужасом подумала Нора. – Не может быть, чтобы одновременно вырубились все компьютеры. А ведь все шло так хорошо…» Она украдкой посмотрела на стоявших рядом зрителей – те, казалось, воспринимали все как должное. Что ж, очень хорошо. Если программистам удастся быстро устранить неисправность, может, никто ничего и не заметит. Остается только надеяться на их расторопность.
Стробоскопы тем временем стали вращаться еще быстрее – за исключением одного, который светил особенно ярко. Его вспышки, происходившие через неравные промежутки времени, ослепляли, создавая своего рода эффект Доплера – только визуальный. У Норы закружилась голова.
Вдруг мумия, громко застонав, стала подниматься. Голографические разбойники в ужасе отпрянули от саркофага, восклицая: «Сенеф! Сенеф!» «Слава Богу, хоть с этой частью шоу все в порядке», – подумала Нора.
Грабители бежали, громко крича и роняя факелы, и пламя освещало их искаженные страхом лица. Однако вид самой мумии насторожил Нору: она казалась более крупной, темной – и словно бы более зловещей. А дальше стали происходить совсем уж удивительные вещи, не предусмотренные сценарием. Из погребальных бинтов вдруг высунулась костлявая рука и потянулась к лицу мумии. Конечность показалась Норе кривой и очень длинной – как у обезьяны. Пальцы с острыми когтями вцепились в ткань, которой была обернута голова, и начали ожесточенно рвать ее. Наконец появилось лицо мумии – оно было настолько ужасно, что Нора невольно вскрикнула и отшатнулась. Ну это уж слишком! Неужели Уичерли решил таким образом подшутить над ней? Ведь кошмар, творившийся на экране, не мог быть следствием простого сбоя компьютерной системы – подобные эффекты нужно было тщательно программировать.
В толпе раздались изумленные возгласы.
– О Господи! – испуганно прошептала жена мэра.
Нора оглянулась. Зрители, словно зачарованные, не отрывали глаз от продолжавшей подниматься мумии. Нора увидела их растерянные лица, услышала приглушенные напряженные голоса и почти физически ощутила исходивший от толпы страх. Виола Маскелин бросила на нее вопросительный взгляд и нахмурилась. Среди гостей Нора заметила директора музея Коллопи – он казался очень бледным.
![Линкольн Чайлд - Доведенный до безумия [Gaslighted]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)