Даниил Лектор - Метод
– Выключи его, – сказал сыщик. – И не бери больше. Мы главное просмотрели, под носом у себя: почему и как он убивал. Зачем ему этот театр? Распятие, удавка… Это не для него и не для нас. А для того, кто был его руками. Кто убивал. Он сказал: «Я говорю правду тем, кому ты врешь». Значит, убийца – тоже из «наших». Но он не мог просто убить. Он казнил преступников. Был палачом для палачей. Ему было их жалко, но он пересиливал себя.
– Нет! – ответила Есеня. – Он их жег живыми!
– Потому что они кричали, – объяснил Меглин. – И заглушали другой крик, у него в голове. Я все думал: как это Глухой его впустил? Он его знал!
Они подъехали к старому загородному дому. Возле него был припаркован такой же старый микроавтобус. Взглянув на него, Есеня поняла свою ошибку: у убийцы был не джип, а микроавтобус, он еще вместительней.
Когда сыщики вышли из машины, Пиночет как раз ставил в багажник автобуса канистры с бензином.
– Привет, Коль. Давно выписали? – спросил Меглин.
– Вчера… – ответил тот.
– Куда-то собрался?
Хозяин не отвечал – так и застыл с канистрой в руках. Он все понял.
– Зачем, Коля? – тихо спросил Меглин.
– Потому что я такой, Миш, – отвечал тот. – И другим меня не сделаешь.
– А почему ко мне не пришел?
– Потому что ты врешь, Миша! Ты говорил, он не будет кричать. А он кричал. Я его током глушил, а он плакал, звал меня. Я его таблетками топил, а он все равно звал меня: «Коля! Коля!» Ну что ты на меня смотришь? Я ведь делал то же, что и ты! Я их убивал, но ведь они убийцы, звери! Кому от этого хуже?
– Они не убивали – они держались!
– Это не удержишь, Миша! Посмотри на меня! Они бы убили, и ты бы их не удержал. Это мы, Миша! Ты знаешь, о чем я. Ты это чуешь в себе! А давай вместе, а? Давай таких, как мы, давить? Я тебе не просто помогаю, я дальше иду! Я – как ты!
Меглин покачал головой:
– Нет. Таких, как ты, я ловлю. Ты невинного убил, Коль.
– Нет! – закричал Пиночет.
– Глухой не был нашим, – сказал Меглин. – Семь лет назад убили его семью – жену и ребенка. Я помог ему найти убийцу. И казнил его. Глухой стал помогать мне. Он тоже хотел чистить землю. Но не так, как ты. Он был хороший человек. А тебя просто развели.
Пиночет выронил канистру. На глазах выступили слезы. Он не мог поверить в сказанное…
– Господи, за что же мне это… – пробормотал он.
– Помоги мне взять его, очистись, – сказал Меглин.
– Нет, Миш, – ответил Пиночет. – Очищает только огонь. Я тебе помогу. Скажу, кто он, но ты мне не мешай.
И он начал откручивать крышку канистры.
– Не надо, одумайся! – повысил голос Меглин.
– Он плачет, Миш. Зовет меня. Я к нему хочу. А к Бергичу я не вернусь. Лучше смерть, чем там.
Меглин повернулся к Есене, сказал:
– Подожди в машине.
Она посмотрела на одного, на другого, сказала:
– Я не дам тебе это сделать! Слышишь, не дам!
Тогда сыщик схватил ее за плечи и грубо затолкал в машину.
– Ты его убьешь, да? – воскликнула она. – Но тогда он выиграл! Он прав! Это убийство!
– Нет, – устало сказал Меглин. – Это милосердие.
…Они сидели рядом с микроавтобусом, и Пиночет рассказывал:
– Я однажды проснулся, а рядом телефон лежит. Он мне каждый вечер звонил. По два, по три часа говорили. Он слушать очень любил. Я ему все-все про себя рассказывал. Меня раньше только ты так понимал. Он мне сказал, что делать, чтобы Ваня замолчал. Сказал: «Хочешь быть, как Меглин? Помочь ему?» Я: «Конечно, он же мне помог». Он мне место называл и имя…
– Ты его видел?
– Он там работает, у Бергича, – объяснил Пиночет. – Он мне ночью двери открывал. А под утро я возвращался, и он закрывал…
Некоторое время они молчали. Николай поднял голову к небу:
– Как думаешь – есть там что? Я думаю, есть. Что-то хорошее.
Меглин обнял его, и они сидели, прижавшись друг к другу. Потом Николай попросил:
– Сделай ты. Я не смогу.
…Сидящая в машине Есеня увидела, как Меглин обливает Николая из канистры, потом делает шаг в сторону – и во дворе вспыхивает живой факел, а потом раздается страшный крик. Тогда она выскочила, бросилась туда. Меглин едва успел перехватить ее.
– Пусти, пусти! – кричала девушка, давясь рыданиями.
Потом затихла…
…На обратном пути у Есени вновь зазвонил телефон.
– Не бери, – глухо сказал Меглин.
– Он не будет с тобой говорить, – ответила Есеня в трубку.
– Что ж, передай ему, что я – человек слова, – сказал Ты-Меня-Не-Поймаешь. – Я обещал – я останавливаюсь.
– А мы – нет! Понял, урод?! – крикнула в ответ Есеня.
– Вот это разговор! – ответил собеседник и отключился.
…В ОВД их ждал следователь Горобец.
– Есть! – воскликнул он. – Мы его нашли! Мы взяли список всех работников клиники и выяснили, что некий Скутеев Леонид Иванович в ночь, когда убили Голубева, был остановлен в пяти километрах от того места двумя часами позже. И в нашей базе он есть. Не привлекался, но пара жалоб на него поступала. Платил деньги подросткам, чтобы они сверстников избивали. Учился на психолога, отчислен с третьего курса за неуспеваемость. И вот что интересно: убивали всегда в ночь его дежурства. Так что будем брать.
Оперативники расселись по машинам, направились к дому, где жил Скутеев. Есеня ехала за ними. Меглин сидел на пассажирском сиденье, совершенно безучастный.
– Саша ошибся, – рассуждала по пути Есеня. – Ему незачем было служить в ментовке. Достаточно было изучать дела из архива клиники, твое в том числе. Поэтому он так хорошо знал тебя и наших.
– Все правильно, – устало откликнулся Меглин. – Если знаешь истории болезней, знаешь болевые точки…
Спецназовцы проникли в подъезд, окружили дверь квартиры. По команде сокрушили дверь металлическим тараном, ворвались внутрь. Психолог Скутеев лежал на полу квартиры, сжимая в руке мензурку с остатками яда. Есеня присела над телом, проверила пульс – его не было. И тут увидела, что в руке мертвеца зажата флешка…
Домой возвращались в тяжелом молчании. Желая как-то подбодрить Меглина, Есеня сказала:
– Ну вот, все закончилось…
– Никогда ничего не заканчивается, – откликнулся Меглин.
И потом, после паузы, попросил:
– Пообещай мне одну вещь.
Есеня коротко взглянула, сказала:
– Обещаю.
– Когда начнется, – произнес Меглин, – никаких врачей. Никаких «скорых».
– Ничего не начнется, – заявила она. – Ты ложишься к Бергичу. Мы это не обсуждаем.
Добравшись до дома, она сразу включила компьютер, вставила флешку. Экран осветился, на нем появилось лицо Скутеева.
– Ну вот и все, – сказал он. – Я никогда не мог признаться, что был не прав. И сейчас не буду.
Он поднял мензурку с ядом, словно чокаясь с экраном. Грустно произнес последние слова:
– Ты меня не поймаешь.
И выпил.
Есеня поспешила рассказать об этом успехе Саше.
– Но это точно? – он не мог поверить, что загадочный убийца найден.
– Да, точно! Эксперты проверили – его ДНК совпала с той, что была на окурках у дома Глухого. Ты угадал почти все, только с профессией ошибся…
– Ну что ж, отлично, поздравляю, – похоронным голосом сказал Саша.
Закончив разговор, подошел к стене, увешанной снимками, листами из дел, пометками, и начал снимать листок за листком…
Глава 15
Думаешь, я монстр? Такой же человек, как ты. Просто осмелился.
МетодЕсеня хорошо запомнила, каким потерянным, опустошенным выглядел Меглин накануне. Поэтому, проснувшись на другое утро и выйдя из дома, она очень удивилась, увидев сыщика: энергично работая граблями, он убирал опавшие листья с лужайки. Заметив ее, улыбнулся.
– Ты чего с утра такой веселый? – спросила она, улыбнувшись в ответ.
– Так праздник же, – ответил он.
– Какой?
– Вот этот.
И он обвел рукой все окружающее: синее небо, золотые деревья… Есеня подошла ближе, спросила уже серьезно:
– Ты готов?
Он пожал плечами:
– А что мне? Только подпоясаться…
Спустя час они уже шли по коридору клиники вслед за Бергичем.
– Сколько времени это займет? – спросила Есеня.
– Первый этап полтора-два месяца, в зависимости от динамики, – ответил врач. – Дальше можно будет в стационар перевести, посмотрим.
Они вошли в палату. Обычная, казалось бы, больничная палата: койка, тумбочка… Вот только на окне была решетка, а к раме койки пристегнуты ремни для фиксации пациента.
– Да, мечтала ли я, простая русская баба… – произнес Меглин цитату из известного фильма.
Санитарка поставила на тумбочку воду, положила таблетки. Установила капельницу. Меглин послушно выпил лекарства, лег, закатал рукав…
– Я завтра приеду, – пообещала Есеня.
Бергич пошел проводить ее к выходу. По дороге сказал:
