Ю Несбё - Тараканы
— Это и есть BERTS, спасение Бангкока?
— Да, — ответил Уолтерс, глядя туда, куда показывал Харри. — Вы сейчас на ней и стоите.
Благоговение, прозвучавшее в его голосе, плюс тот факт, что сам Уолтерс находился здесь, вместо того чтобы сидеть в кабинете, свидетельствовали, что начальник «Пхуриделла» предпочитает инженерное искусство ведению бухучета. Гораздо интереснее наблюдать, как проект приобретает осязаемые формы, чем заниматься долларовым счетом фирмы.
— Невольно вспоминается Китайская стена, — заметил Харри.
— Здесь люди будут связаны друг с другом, а не отгорожены от мира.
— Я пришел расспросить вас о Клипре и об этом проекте. И о «Пхуриделле».
— Трагично, — отозвался Уолтерс, не уточняя, что именно из вопросов Харри он считал трагедией.
— Вы были знакомы с Клипрой, господин Уолтерс?
— Не то чтобы хорошо знаком. Мы общались на заседаниях правления, он звонил пару раз, — ответил Уолтерс, надевая солнечные очки. — И это все.
— Звонил пару раз? Но ведь «Пхуриделл» довольно крупная компания?
— Более восьмисот сотрудников.
— И вы лишь пару раз разговаривали с владельцем компании, которой вы руководите?
— Добро пожаловать в мир бизнеса, — проговорил Уолтерс, глядя на дорогу и город, словно ничто иное его не касалось.
— Он вкладывал большие деньги в «Пхуриделл». Вы считаете, его не интересовали дела компании?
— У него не было никаких нареканий на работу компании.
— А вам известна такая фирма «Эллем Лимитед»?
— Я видел ее в списке акционеров. Но в последнее время нам надо было думать о других вещах.
— Например, как решить проблему с долларовым долгом?
Уолтере снова повернулся к Харри. Тот увидел в его очках свое искаженное отражение.
— Что вам известно об этом?
— Я знаю, что ваша компания нуждается в рефинансировании, чтобы продолжать свою деятельность. У вас нет обязательств предоставлять точные сведения о себе, так как вы больше не зарегистрированы на бирже и поэтому вам удастся еще некоторое время скрывать свои проблемы от окружающих, а пока вы надеетесь найти спасителя с новым капиталом. Было бы досадно оказаться не у дел теперь, когда вы получаете крупные контракты BERTS, правда?
Уолтерс сделал знак инженерам, что те свободны.
— Я догадываюсь, что должен был появиться такой спаситель, — продолжал Харри. — Он купил бы компанию по дешевке, а потом разбогател бы на контрактах. Сколько людей посвящено в эти вопросы?
— Послушайте, мистер…
— Инспектор. Правление, разумеется, знает. Кто еще?
— Мы информируем всех акционеров, а кроме них, никто не обязан знать о вещах, которые их не касаются.
— Как вы думаете, господин Уолтерс, кто собирался купить компанию?
— Я исполнительный директор, — отрезал Уолтерс. — Я нанят акционерами и не вмешиваюсь в их дела.
— Даже если речь идет об увольнении — и вашем, и восьмисот сотрудников? Даже если вы больше не будете этим заниматься? — И Харри кивнул в сторону надземки, исчезающей вдали.
Уолтерс ничего не ответил.
— Красивое зрелище, — добавил Харри. — Прямо как волшебная дорога в Страну Оз, верно?
Джордж Уолтерс, помедлив, кивнул.
— Послушайте, Уолтерс, я звонил адвокату Клипры и еще некоторым другим мелким акционерам. В течение последних дней их акции «Пхуриделл» были куплены фирмой «Эллем Лимитед». Никто из них не был готов рефинансировать «Пхуриделл», поэтому они оказались только рады выйти из компании, сохранив свои деньги. Вы утверждаете, что смена владельца вас не касается, Уолтерс, но вы производите впечатление ответственного человека. И теперь ваш новый владелец — «Эллем Лимитед».
Уолтерс снял солнечные очки и протер глаза.
— Не хотите рассказать мне, кто стоит за «Эллем Лимитед», Уолтерс?
Снова заработал компрессор, и Харри вынужден был наклониться, чтобы расслышать его слова.
Потом кивнул.
— Я только хотел услышать это от вас! — прокричал он.
Глава 48
Харри никак не мог уснуть. В темноте что-то ползало и шуршало, но едва он включал свет, как все затихало. Вздохнув, он вылез из постели и нажал на кнопку автоответчика. Раздался гнусавый голос:
— Привет, это Тонье. Я просто хотела услышать твой голос.
Он прослушивал это сообщение, наверное, уже раз десять, не переставая изумляться: прямо какой-то сюжет из глянцевого журнала. Снова погасил свет. Прошла минута.
— Черт! — крякнул он и опять включил свет.
Было уже за полночь, когда такси остановилось возле небольшого, но роскошного коттеджа, обнесенного низкой белой стеной. Голос Тонье Виг в домофоне прозвучал удивленно, и, открыв дверь, она густо покраснела. Она все продолжала извиняться за беспорядок в квартире, когда Харри раздевал ее. Она оказалась тощей, бледнокожей, он видел, как на шее у нее испуганно пульсирует жилка. Наконец умолкнув, Тонье показала рукой на дверь, ведущую в спальню, и он поднял ее на руки, так что голова свесилась вниз — волосы доставали до пола. Она застонала, когда Харри опустил ее на кровать, тяжело задышала, едва он расстегнул брюки, и слабо запротестовала, видя, что он встал на колени и притянул ее к себе.
— Поцелуй меня, — шепнула она, но Харри, не обращая внимания на ее слова, закрыл глаза и вошел в нее.
Она схватилась за его брюки, хотела, чтобы он снял их, но Харри оттолкнул ее руки. На ночном столике стояла фотография пожилой пары, вероятно, родителей. Харри стиснул зубы, ощутив, как под веками засверкали искры, и попытался представить себе ее.
— Что ты сказал? — спросила она, подняв голову, но так и не расслышала заклинаний, которые Харри бормотал себе под нос. Тонье Виг попыталась следовать за его движениями, застонала, но он стиснул ее, словно на родео, где всадник поймал лошадь и крепко держит, чтобы она его не сбросила.
Потом раздался его невнятный рев, и в тот же миг она вцепилась в его футболку, изогнулась и закричала. Затем притянула его к себе, он уткнулся лицом в ямку между ее ключиц.
— Это было чудесно, — произнесла она, но слова ее повисли в воздухе нелепой и ненужной ложью. Он ничего не ответил.
Услышав, что дыхание ее стало ровным, он встал и тихо оделся. Оба знали, что оба знают, что она не спит. Он вышел из дома.
Поднялся ветер. Покуда Харри шел по гравийной дорожке, запах Тонье постепенно улетучивался. На флагштоке у ворот хлопал шнур. Может, в этом году рано задул муссон, может, это Эль-Ниньо. А может, просто обычный ветер.
У ворот Харри заметил черный автомобиль. И вроде бы даже разглядел очертания фигуры за тонированными стеклами, но окончательно убедился в своих догадках, только когда стекло с электрическим щелчком поползло вниз и из салона донеслись приглушенные звуки симфонии до минор Грига.
— Идете домой, господин Холе?
Харри кивнул и сел в машину. Шофер поправил свое сиденье.
— Что вы здесь делаете так поздно, Санпхет?
— Я только что отвез господина Торхуса. Нет смысла возвращаться домой спать, ведь через пару часов я должен заехать за фрёкен Виг.
Он тронулся с места, и они полетели по спящим улицам этого квартала вилл.
— А куда же направился в такой поздний час Торхус? — спросил Харри.
— Он хотел посмотреть Патпонг.
— Вот как. Вы посоветовали ему какой-нибудь бар?
— Нет. Похоже, он сам знал, куда ему надо. Каждый понимает лучше других, в каком именно лекарстве нуждается.
Харри поймал его взгляд в зеркальце.
— Пожалуй, вы правы, — сказал он и выглянул в окно.
Они выехали на улицу Рамы V, и движение остановилось. Беззубая старуха, сидя в кузове пикапа, уставилась на них. Что-то знакомое, подумал Харри, и вдруг она улыбнулась. Лишь немного погодя он понял, что она не могла видеть их за тонированными стеклами, что она просто улыбается своему отражению в посольском автомобиле.
Глава 49
Ивар Лёкен знал, что все кончено. Ни один мускул его тела не дрогнул, и все прошло. Страх накатывал на него волнами и снова отступал. Он постоянно думал о том, что сейчас умрет. Это было чисто умозрительное заключение, но ощущение скорой смерти просачивалось в душу, словно ледяная вода. В тот раз, когда он оказался в ловушке у деревни Милай и стоял с этой чертовой бамбуковой палкой в бедре, а другая прошила ему ногу от ступни до колена, он ни секунды не думал о том, что умрет. И когда он валялся в бреду в Японии и врачи сказали, что ногу надо ампутировать, он ответил, что скорее умрет, но он знал при этом, что смерти не будет, что она невозможна. И едва они пришли давать ему наркоз, он выбил шприц из рук врача.
