Николай Леонов - Шакалы
Хват стоял на коленях за заборчиком, через широкую щель отлично видел приближающуюся статную фигуру. Неожиданно Хвату пришла неизвестно где слышанная фраза: «На всякого мудреца довольно простоты». Киллер ухмыльнулся: когда Гуров поравняется с барьерчиком, между ними будет от силы метров пятнадцать, так что можно выбирать, в какой глаз всадить пулю.
Гуров подходил, что-то насвистывая. Хват поднял пистолет, прицелился, мягко нажал на курок и выстрелил. Произошло то, что никогда в жизни не происходит: Гуров поскользнулся, а так как киллер стрелял в голову, то пуля вонзилась в стену дома, Гуров упал, покатился, но пистолет доставать не успевал, увидел, как Хват выскочил из засады, уже поднял пистолет, когда прогремело два выстрела. В отличие от Хвата Станислав Крячко стрелял из пистолета без глушителя, выстрелы шарахнулись по узкому переулку. Гуров, плохо соображая, что происходит, вскочил, прыгнул в сторону, поднял пистолет.
– Ты не успел, гений, – сказал Станислав, откидываясь на сиденье. – А кто не успел, тот опоздал.
Гуров взглянул на Хвата, у которого пулей снесло часть черепа, не очень твердой рукой отряхнул брюки и пиджак и недовольно сказал:
– Спасибо, конечно, но зачем же так здорово стрелять? Трупы мы и без этого видели.
– Ну, извини. – Станислав выбрался из машины, отер ладонью лицо. – Скажу тебе честно, отвратительное зрелище – наблюдать, как убивают друга.
– Можешь не клясться, я тебе верю.
Они говорили лишнее, так как сказать что-либо умное были не в силах.
– Зайди в ближайшую квартиру, звони в ментовку, – сказал Гуров и сел почему-то не на сиденье машины, а на край тротуара.
В конце переулка завыла сирена, подлетели милицейские «Жигули».
– А вот и наши, – флегматично произнес Станислав.
– Лечь на землю, руки за голову! – Молодой парень в пятнистом комбинезоне стоял, широко расставив ноги, поводил стволом автомата.
– Я сижу, – констатировал Гуров и поднял руки.
Крячко, тихо матерясь, опустился на землю. Вылезший из-за руля милицейский сержант убрал пистолет, как человек бывалый, он уже оценил обстановку, тем не менее строго сказал:
– Брось пистолет.
– Возьми сам в левом внутреннем кармане пиджака, – сказал Гуров. – И попроси своего напарника опустить ствол, у него руки дрожат.
Процедура была долгой, приехал дежурный по городу, следователь прокуратуры, произвели осмотр места происшествия, изъяли из стены пулю, которую выпустил Хват. Учитывая высокие звания участников происшествия, следователь, хмурясь, сказал:
– Господа офицеры, сегодня я вас задерживать не стану, а завтра прошу ко мне. Какие бы вы посты ни занимали, а убийство есть убийство.
– О чем разговор, господин следователь, буду обязательно. – Крячко взял у молодого парня повестку, положил в карман, затем не удержался, подошел к омоновцу патрульных «Жигулей»: – Приятель, выслушай бесплатный совет: когда в следующий раз прибудешь на место происшествия, вылезай из машины не в сторону, где находятся неизвестные, а в обратную. Был бы я бяка, ты бы из машины выбраться не успел, там бы и остался с автоматом на груди.
Когда пришли в квартиру, умылись, сели за стол, налили по стопке, Станислав достал из кармана раздавленный апельсин.
– В рамку и на стенку, какой-то добрый человек обронил и спас тебе жизнь.
Гуров взял расплющенную оранжевую мякоть, зачем-то понюхал, качнул головой.
В дверь позвонили, и, к удивлению сыщиков, в квартиру пожаловал их друг и начальник генерал Петр Николаевич Орлов.
Гуров приложил палец к губам, показал на потолок, провел генерала на кухню, прикрыл дверь.
– С рядовыми я беседую в ванной, но ты генерал.
– Какого черта! – возмутился Орлов. – Сказал бы мне, прислали бы бригаду, твою квартиру вычистили бы до блеска.
– Садись, Петр, извини, у каждого свои недостатки, я люблю, когда меня слушают, если, естественно, я об этом знаю.
– Станислав, налей рюмку водки, расскажите простыми словами, что произошло. Наши сообщения по ВЧ составляют, видимо, китайцы. Суть я понял, рассказывайте.
Гуров кивнул Станиславу, и тот коротко доложил о происшедшем.
– И вы хотите меня убедить, что профессиональный киллер промахнулся с десяти шагов, а ты, Станислав, вел машину и с левой руки засадил убийце пулю в правое плечо и в висок? Да, кстати, у нас какой-то новый помощник прокурора объявился. Парень по телефону выразил недоумение, мол, непонятно, зачем стрелять во второй раз, если у преступника прострелена правая рука?
Станислав не удержался и хмыкнул, Орлов согласно кивнул.
– Я так и ответил, мол, при огневом контакте не очень понятно, попал ты или нет, и вообще, у попавших огонь перед глазами, ствол, а не Уголовный кодекс. Мы отвлеклись, господа сыщики, расскажите мне правду, как все произошло на самом деле. – Орлов выпил рюмку, закусил огурчиком.
Сыщики недоуменно переглянулись, Гуров пожал плечами. Станислав сделал рукой успокаивающий жест, мол, помалкивай, разберусь без тебя.
– Правду? Изволь, Петр Николаевич. – Станислав смотрел на генерала преданно. – Завтра я иду в церковь, становлюсь верующим, соблюдаю посты и бросаю заниматься всякой ерундой, составлять оперативные планы и разработки. Потому что сегодня я уверовал, что Он там, – сыщик указал на потолок, – есть, все видит, всем руководит, а мы, грешники, возомнили о себе, решили: в своей жизни чего-то можем изменить, направить. Небольшое вступление, перехожу к доказательствам.
Крячко налил себе фанты и с удовольствием выпил.
– Значит, я проводил Гурова до въезда в переулок, взглянул, как он припарковался, начал разворачиваться, чтобы ехать по делам, но Лев Иванович сделал мне рукой знак, мол, следуй за мной. Как выяснилось, господин полковник не мог дождаться восемнадцати часов, когда я должен был приехать к нему с докладом. Обычно выдержанный человек не мог подождать два часа? Случайность? Я увидел отмашку Гурова, а по всем законам, разворачиваясь, должен бы смотреть направо и его жеста не заметить. Я случайно заметил, поехал следом.
Многоопытный сыщик Гуров так уверовал в свою гениальность, решил, что раньше, чем через два-три дня, нападения не последует, и, посвистывая, двинулся мимо заборчика, и киллера, и момент выстрела сыщик, попросту говоря, прошляпил. Но в нужное мгновение человек наступил на апельсиновую корку, поскользнулся, и пуля прошла над головой. Гуров сориентировался, упал и покатился. Но все его цирковые кульбиты были напрасны, он не успевал достать из кармана пистолет. Убийца вышел из-за укрытия, держал оружие в руке, расстояние пять метров. Летящие по переулку «Жигули» тоже опаздывают. Человек за рулем, и в тире стреляющий средне, на полном ходу с левой руки стреляет дважды. У машины плохие щетки, лобовое стекло мутное, я стрелял по силуэту. Вы, Петр Николаевич, хотели правду, вы ее получили. Я с завтрашнего дня иду в церковь, от нас в этой жизни ни хрена не зависит. Как бог распорядится, так и будет. Из нас троих – убийца, Гуров и я – все безошибочно рассчитал только убийца, и он мертв, а мы живы.
– Странно, Станислав, впервые в жизни я тебе верю безоговорочно, – сказал Орлов. – Но не надо эту историю рассказывать посторонним, я не хочу, чтобы над моими лучшими сыщиками смеялись.
– Слушаюсь, мой генерал, прибережем для мемуаров, для будущего поколения, – сказал Крячко.
– Что ты выяснил? – спросил Гуров. – За мной слежка велась?
– Жизнью не клянусь, слишком короткий маршрут, но, по моему мнению и мнению Гриши Котова, слежка велась.
– Ну что, Петр Николаевич? – спросил Гуров. – Мне чудится или на самом деле готовится заговор?
– Не размазывай по тарелке, Лева, – сердито пробурчал Орлов. – Как утверждает Станислав, ты и сидишь-то здесь лишь потому, что так бог велел.
– Марадона забил мяч рукой и стал чемпионом мира. Случайность? Но почему-то решающий мяч, пусть и рукой, но забил Диего Марадона, а не русский Иван Пупкин. Так что бог, может, и есть, но класс профессионала тоже дело не последнее.
– Хватит слова говорить, что ты конкретно предлагаешь? – Орлов изобразил раздражение.
– Выпить, – Гуров наполнил рюмки. – А если серьезно, то я, Петр, не бог, потому должен подумать, сейчас соображаю плохо. Как я ни изображаю из себя супермена, я человек живой, до конца осмыслить происшедшее не могу. Я попробую сказать несколько слов, хотя, Петр, ты их не любишь, но иначе я объясняться не умею. Конечно, Фокин растеряется, он тоже человек. Пропал высококлассный исполнитель. Но если не завтра, то через день Фокин узнает, что Гуров киллера убил. Сводка происшествий по городу, разговоры в министерстве, происшедшее в секрете не удержать. Киллер был очень высокого класса, ясно, что его достали из НЗ, что предпримет Фокин, я понятия не имею.
– Могу сказать. – Орлов достал платок и шумно высморкался. – Раз человек решил, что ты ему мешаешь, он тебя в живых оставить не может.
