Николай Леонов - Шакалы
– Могу сказать. – Орлов достал платок и шумно высморкался. – Раз человек решил, что ты ему мешаешь, он тебя в живых оставить не может.
– Спасибо. – Гуров поклонился.
– Не за что, за тобой не заржавеет. – Орлов взял рюмку, на секунду задумался, затем выпил. – Ни у кого, у Фокина в частности, не может быть нескольких исполнителей одинаково высокого класса. Он выстрелил и промахнулся, он не только израсходовал последний патрон, но и предупредил тебя. Лично я, генерал Орлов, не знаю, как тебя взять. А Фокин знает, у него иная мораль. Он решит действовать от обратного. Через третьих лиц он наймет банду беспредельщиков и отморозков, хорошо заплатит, и они в любом месте, не считаясь с жертвами, расстреляют твою машину из шести или более автоматов. И никакое прикрытие, никакая осторожность тебя не спасут.
– Еще раз спасибо. – Гуров вновь поклонился.
Орлов махнул на него рукой:
– Прекратить фиглярничать! Против лома нет приема.
– Отошли его в командировку, – подсказал Станислав.
– Я могу написать приказ о командировании полковника Гурова в Архангельск, отослать на Сахалин. Одно плохо, сыщик Гуров нужен в Москве, иначе ему грош цена, получится, что мы сдались на милость победителя.
– Я могу обосноваться на подмосковной конспиративной квартире, – сказал Гуров.
– Не можешь, – возразил Орлов. – Если задействована профессиональная «наружка», а это пять-шесть оснащенных современной техникой машин, тебе из этого дома незамеченным не уйти.
– Справедливо, но не точно. Я могу уйти от любой «наружки», – сказал Гуров.
* * *Узнав, что Хват убит, Фокин пришел в бешенство, даже заговорил сам с собой:
– Он что, Змей Горыныч о семи головах или невидимка Уэллса? Он всего лишь опер, опытный, хитрый, но живой человек!
Прервав свой бессмысленный монолог, он соединился с наружной службой:
– Где в данный момент находится Гуров?
– В своей квартире, мы его слышим. К нему приезжали генерал Орлов и полковник Крячко, уехали. В квартире его не взять, двери стальные, изнутри засовы, так что тихо открыть дверь невозможно. Идти через окна – открытая войсковая операция. Он прекрасно стреляет, нужны огнеметы, газ…
– Прекратите нести чушь! Ваша задача – наблюдение. Возьмите столько людей и машин, сколько сочтете нужным. Он не может сидеть взаперти бесконечно, он обязательно выйдет на улицу, главное, не упустите.
– Если он из плоти и крови, он от нас не уйдет.
– Насчет его плоти не уверен, а что он придумает какой-то трюк, не сомневаюсь. – Фокин положил трубку, вызвал к себе Батулина.
– Здравствуй, Семен Петрович, я уже слышал. Если бы я верил в нечистую силу, решил бы, что он продал душу дьяволу.
– Красиво, Сергей Витальевич, но не более того. Сережа, пора отдавать долги. Я тебя от Гурова спас, настала твоя очередь. Ты знаком с разными подонками. Найми, через посредника конечно, человек шесть-восемь. Люди нужны грязные, беспринципные, как говорится, отморозки. Заплати им как положено, и пусть они Гурова расстреляют, хоть у стен Кремля или Белого дома, мне безразлично. Судьба исполнителей мне тоже безразлична. Гуров должен умереть!
Группа была небольшая, всего восемь человек, младшему девятнадцать, старшему двадцать два. Звали его Голова, и не только потому, что у парня была бритая шишковатая голова, по сравнению с узкими плечами, чрезмерно большая. Парень умел думать, был хитер и в отличие от остальных членов банды осторожен. Он верховодил бандой не за счет того, что был старше или физически сильнее. Как раз мускулатурой природа его обделила, видимо, в качестве компенсации наградила лишними извилинами в мозгу. По сравнению с остальными Голова был просто умен, и все признавали его превосходство, в банде существовало непререкаемое единоначалие.
В основном они промышляли рэкетом, грабя палаточников и небольшие магазины на территории, курируемой солидными авторитетами. Пару раз с ними пытались разобраться по-хорошему, но приехавшие на «стрелку» солидные люди были встречены шквальным автоматным огнем.
Авторитеты несколько растерялись, будучи сами бандитами, они соблюдали определенные правила игры, границы и некоторые договоренности. Банда Головы малочисленная, мобильная, шастала по городу, творя беспредел на разных территориях. И только какой-нибудь авторитет, доведенный творившимися в его «вотчине» безобразиями, решал раз и навсегда покончить с отморозками, как они исчезали и появлялись через месяц или два в другом конце Москвы. Аналитический центр у авторитетов отсутствовал, информация поступала отрывочная и нерегулярно, договориться друг с другом главарям не представлялось возможным.
Голова имел карту Москвы, на которой наносил пометки, где, когда и что конкретно они сотворили. Он следил: если в районе они убивали члена преступной группировки, то раньше чем через несколько месяцев в этом районе появляться нельзя. Не зря такому парню дали кличку Голова.
* * *Он сидел с двумя подельниками, ковырял вилкой овощной салат, пил минеральную воду. Голова спиртного не употреблял. Подельники же не только употребляли, уничтожали водку декалитрами, но сейчас, в присутствии главаря, ограничились одной бутылкой на двоих, скучали. Он смотрел на сотоварищей с презрением, они на него – с некоторым страхом и одновременно с удивлением. О чем кручинится атаман? Ну завалили вчера малого лет двадцати пяти, говорят, он в законе и из группировки Лялька. Ну и хер ли с этого? Не первый он и не последний.
Голова рассуждал иначе, он знал Лялька, который мстил за своих людей люто. Мстил не оттого, что подчиненных любил и берег, а потому, что был уверен: разреши человеку взять твой рубль, обнаглевший быстро кошелек твой целиком заберет. С территории Лялька Голова ушел, но знал: стоит ему какую паршивую палатку грабануть, Лялек у местного авторитета узнает, чья работа, и банде сядут на хвост. А блатные – не ментовка, их не распознаешь и враз не стряхнешь. Необходимо затаиться, резких движений не делать. Однако деньги на исходе, долго без дела не просидишь, голодать, в водке себе отказывать парни не захотят.
– Слушай, Хрящ, – сказал он сидевшему напротив бритоголовому амбалу, – ты волосья на башке больше не брей, пускай отрастут, – и погладил свою недавно отросшую челку.
– С каких дел? – удивился Хрящ. – Я привык, и люди пугаются, сговорчивыми становятся.
– Тогда повесь на груди табличку: «Я бандит и убийца». Яснее будет. Сказал, кончай башку брить, и баста.
К столику подошел мужчина лет сорока, собой невидный, одет немодно, в костюме да еще в белой рубашке с галстуком.
– Здравствуйте, мальчики, – сказал он мягко, положил руку на плечо главаря. – Саша, отойдем на минутку, разговор имеется.
Голова освободил плечо, откинулся на стуле, глянул на мужчину, вроде узнал, но где и когда видел, не вспомнил. А то, что его самого зовут Александром, попросту забыл.
– Вали, мужик, я тебя не звал, отдыхаю.
– Саша, ты меня подзабыл, отойдем, напомню. Мы с тобой два года назад в Марьиной Роще виделись, – спокойно ответил мужчина, указал на пустой столик. – От разговора тебя не убудет.
Голова вспомнил дело в Марьиной Роще, всплыл и этот фраер, именно по его наводке они завалили какого-то коммерсанта, расплатились с ними баксами. Голова кивнул подельникам, мол, сидите, указал на пустую бутылку, разрешил повторить и отошел с незнакомцем. Тот сел, заказал две чашки кофе, посмотрел на бандита внимательно, оценивающе.
– Ты меня вспомнил.
– Ну? – Голова кивнул.
– Тогда все было в норме, заплатили нормально?
– Не жалуемся.
– Новый заказ примешь?
– Смотря сколько, инфляция.
– Одного человека необходимо ликвидировать. – Мужчина смотрел на бандита вопросительно и, зная Гурова, думал: неужели такой дебил справится с лучшим сыщиком России? Но порой случается, чем проще, тем удачнее.
– Кто такой, его охраняют? – Голова сунул в рот жвачку. Он уже решил, что возьмется за это дело, возьмет с мужика по максимуму, ребята могут разъехаться по родственникам, он, Голова, отправится в Крым загорать.
– Офицер милиции, ходит в штатском, ездит на «Пежо-405» цвета «металлик». – Мужчина достал бумажку, продиктовал номер. – Он без охраны, но его могут негласно сопровождать. Он очень внимателен, аккуратен, прекрасно стреляет.
– Так на хер он нам нужен? – возмущенно произнес Голова.
– Он и нам ни к чему, только тебе деньги не помешают. А за сложную работу и платят соответственно.
– Сколько?
– Так не пойдет, ты исполнитель и должен сам знать, сколько стоит твоя работа.
У бандита запершило в горле, он выпил кофе. Голова понятия не имел, сколько берут профессиональные киллеры, может, десять тысяч, а может, и все сто. Можно сказать, мол, надо думать, посоветоваться с ребятами. Однако рыба может соскочить: «думать», «советоваться», к чему такие пацаны нужны? Для виду согласится и больше не придет, нет, отвечать следует сразу и уверенно.
