Эптон Синклер - 100% [худ. Пинкисевич]
Ваша во имя Мира, Справедливости, Истины и Закона
— Мария-Анджелика Годд»,
Ну, что поделаешь с такой особой?
Питер мог себе представить, как ошеломлены были почтеннейший судья, районный прокурор со всей своей кликой, руководители секретной службы Транспортного треста и прежде всего супруг миссис Годд! Питер и сам был ошеломлен. Какой толк от его посещения и зачем что-то ещё выпытывать у миссис Годд, когда она в письменной форме нанесла оскорбление суду и сказала всё, что только можно было сказать федеральному агенту? Она сообщила этому субъекту, что пожертвовала несколько тысяч долларов Совету народов и намерена ещё пожертвовать. Она взяла на поруки целую кучу красных и пацифистов и намерена взять на поруки Мак-Кормика и его друзей, как только удастся заставить развращённых представителей капиталистического правосудия выдать их на поруки.
— Я хорошо знаю Мак-Кормика, — сказала она, — он славный юноша. И я убеждена, что он никакого отношения не имеет к бомбам, так же как и я сама.
Питер как зачарованный неподвижно сидел, слушая миссис Годд, — так велико было обаяние её богатства. Он очутился среди праздных счастливцев, позабыл о жизненной борьбе и невзгодах, голова его покоилась на шёлковых подушках, и он упивался нектаром вместе с лучезарными обитателями Олимпа. Но внезапно Питер очнулся и вспомнил о своём долге, словно разбуженный от сна звоном будильника. Ведь миссис Годд — приятельница Мака, она собирается взять его на поруки из тюрьмы! Мака, самого опасного из всех красных! Питер понял, что ему необходимо тут же в чём-то уличить эту особу.
§ 64
Питер выпрямился на кушетке, поднял голову с шёлковых подушек и начал излагать миссис Годд новый проект. Лиги противников призыва: вырабатывались инструкции для идейных молодых людей, противников воинской повинности. Питер утверждал, что эти инструкции имеют целью привести молодых людей к сознанию своих законных прав. Но, по мысли Мак-Гивни, Питер должен был вклеить в инструкции несколько фраз, призывающих молодых людей к отказу от выполнения воинского долга. Если эти призывы будут напечатаны и распространены, то всем членам Лиги противников призыва обеспечено от десяти до двадцати лет тюремного заключения. Мак-Гивни советовал Питеру быть как можно осторожнее в этом вопросе, но Питер решил, что вовсе незачем соблюдать осторожность. Миссис Годд была готова убеждать молодых людей отказываться от военной службы. Она сказала, что уже многим советовала отказаться, начиная со своих сыновей, которые, к несчастью, разделяли кровожадные наклонности своего отца.
Наступило время завтрака, и миссис Годд спросила Питера, в состоянии ли он сидеть за столом. Любопытство Питера было так велико, что он позабыл о всякой осторожности. Ему так хотелось посмотреть, как семейство Годд пьет нектар из золотых кубков. Будут ли присутствовать придерживающийся противоположных взглядов супруг и кровожадные сыновья?
Но Питер никого не увидел за столом, кроме компаньонки, пожилой особы, — не увидел и золотых кубков. Но он увидел великолепный фарфор, до того хрупкий, что к нему страшно было прикоснуться, и серебряные ножи и вилки, до того тяжёлые, что он поражался всякий раз, как брал их в руки. Увидел он и странные блюда, самого сложного состава, — всё было мелко изрублено, протёрто и залито соусом, так что Питер никак не мог бы сказать, чем именно его угощали, он только твердо знал, что съел бутерброд с маслом.
За завтраком он внутренне трепетал от волнения, но его спас совет миссис Джеймс: наблюдать, что делают Другие, и подражать им. Когда подавали новое блюдо, Питер не спешил его есть, и видя, что миссис Годд берет ту или иную вилку или ложку, — брал то же, что и она. Он мог сосредоточить на этих процессах все свое внимание, потому что ему не приходилось говорить. Миссис Годд изливала из своих уст бурный поток мятежа и государственной измены, и Питеру оставалось только слушать и сочувственно кивать головой. Она, конечно, понимает, что у него полон рот и ему трудно говорить.
После завтрака она вышла на широкую террасу, откуда открывался великолепный вид. Хозяйка усадила Питера в кресло, на мягкие подушки, и жестом показала на видневшийся вдалеке город, полускрытый густой завесой чёрного дыма.
— Вот где трудятся мои наемные рабы, которым я обязана своими доходами, — сказала она. — Предполагается, что они так и будут оставаться на своем «месте», а я — на своём. Если же они вздумают поменяться местами, это назовут «революцией» и «насилием». Но я прямо удивляюсь, что они почти не прибегают к насилию; можно подумать, что они ничего не чувствуют. Посмотрите, как мучают в тюрьме этих людей! Разве можно их осуждать, если они прибегнут к насилию? Или совершат побег?
Тут у Питера блеснула мысль. А что, если миссис Годд вовлечь в организацию побега!
— Что ж, пожалуй, можно помочь им бежать, — заметил он.
— Вы так думаете? — спросила миссис Годд, в первый раз за время беседы обнаруживая признаки волнения.
— Я думаю, что это возможно, — продолжал Питер. — Эти тюремщики, знаете ли, порядочные взяточники. Я имел с ними дело, когда сидел в тюрьме. Мне думается, я мог бы подкупить одного из них, а то и двух. Хотите, я попробую это сделать?
— Я, право, не знаю, — проговорила она, видимо колеблясь. — Неужели же вы думаете…
— Вы же знаете, что их не за что было сажать в тюрьму, — ввернул Питер.
— Это правда! — согласилась миссис Годд.
— И если им удастся благополучно бежать, не причинив никому вреда, то ведь никто от этого не пострадает.
Внезапно импровизированный заговор Питера оборвался. За спиной у него раздался голос:
— Что всё это значит?
Это был мужской голос, дрожавший от ярости. Питер вскочил с шёлковых подушек и оглянулся по сторонам. Он закрыл лицо руками непроизвольным жестом человека, привыкшего с раннего детства к побоям.
К Питеру приближался мужчина. Возможно, он был и не слишком высокого роста, но Питеру со страху показался великаном. Его гладко выбритое лицо побагровело от ярости, брови были свирепо нахмурены, и он гневно сжимал кулаки.
— Ах ты поганая вонючка! — прошипел он. — Проклятый змеёныш!
— Джон! — властно крикнула ему миссис Годд.
Но с таким же успехом она могла бы крикнуть надвигающейся буре. Мужчина бросился на Питера, а Питер, которому сотни раз приходилось увертываться от тумаков, скатился с кресла, вскочил на ноги и метнулся к лестнице.
Мужчина настиг Питера в тот миг, когда он ступил на первую ступеньку, ударил его ногой пониже спины, и Питер покатился вниз по лестнице, пересчитав все ступеньки.
Очутившись на земле, он не стал озираться по сторонам, он слышал, как у него за спиной, чуть ли не над самым ухом, тяжело сопит мистер Годд, и со всех ног пустился бежать по дороге. Мистер Годд, нагоняя Питера, то и дело пинал его ногой, но ему приходилось для этого на мгновение останавливаться, и Питеру всякий раз удавалось увернуться. Наконец, мистер Годд выдохся и отказался от преследования. Питер выбежал из ворот поместья Годдов и очутился на шоссе. Тут он обернулся и, увидев, что мистер Годд остался далеко позади, остановился и принялся грозить ему кулаком, как уличный хулиган, громко крича:
— Будьте вы прокляты! Будьте прокляты!
Его подхватил вихрь бессильной ярости, и он выкрикивал всё новые проклятия и угрозы, причём у него вырывались странные, прямо-таки невероятные слова:
— Да, я красный, чёрт вас подери! И навсегда останусь красным!
Да, Питер Гадж, друг закона и поборник порядка, Питер Гадж, прихвостень богачей, исступленно орал:
— Я красный! И рано или поздно мы вам отомстим — мы взорвём вас, мы с Маком подбросим вам бомбу!
Мистер Годд повернулся и с презрительным достоинством зашагал к дому, где ему предстояло выдержать схватку с женой.
Питер брёл по дороге к городу, потирая ушибленное место и тихонько всхлипывая. Да, теперь он знал, что испытывали красные. Вот каковы они, эти богатые паразиты, нещадно эксплоатирующие рабочих и наслаждающиеся жизнью, живущие в роскошных дворцах, — а спрашивается, чем они это заслужили? И чего дождется от них бедный человек, кроме презрения и пинка в зад? Это стая кровожадных зверей! Внезапно события минувшей ночи предстали Питеру в новом свете, и ему захотелось собрать в одну кучу всех младших членов Торговой палаты и Ассоциации промышленников и коммерсантов и отправить их к дьяволу, а заодно и мистера Годда.
Он не скоро избавился от такого настроения. Ушибленное место так болело, что Питеру трудно было сидеть в трамвае, и всю дорогу он измышлял планы мщения. Вдруг он вспомнил, что мистер Годд компаньон Нельса Аккермана и что у него, Питера, теперь собственный шпион в доме Аккермана, подготовляющий новую инсценировку! Уж Питер постарается состряпать террористический заговор против мистера Годда! Он раздует целую кампанию против мистера Годда, натравит на него радикалов, и кто знает, может быть, ему удастся подговорить группу красных, чтобы они похитили мистера Годда, привязали его к дереву и хлестали чёрным, похожим на змею, бичом!
