Харри Нюкянен - Ариэль
— Да, именно такая, — подтвердил я.
Вдруг Стенман задумалась:
— Такая вонь из автодома. Ты заметил…
Я с удивлением взглянул на Стенман. Затем все понял. Отошел в сторонку и позвонил по телефону.
Я закончил разговор как раз в тот момент, когда дверь снова открылась. Яппинен вышел одетым со смоченными водой и приглаженными волосами. Хотя было пасмурно и стоял туман, свет слепил его, и он шурился. Старик осторожно уселся на ступеньки дома на колесах и обхватил колени слегка дрожащими руками.
— Вы говорили, что Али Хамид раньше работал у вас, а потом выкупил автомастерскую?
— Да, купил.
— И во сколько ему обошлась мастерская?
— Ему досталось все оборудование, три подъемника, другие дорогие устройства и все инструменты, полный комплект, да еще в придачу постоянная клиентура. Я получил триста пятьдесят штук в старых деньгах… Это, конечно, цена льготная, как старому боевому товарищу, но я умею ценить настоящих трудяг, а Али был таким.
— То есть примерно шестьдесят тысяч евро.
— Около того.
— И он заплатил все сразу?
— Именно так. У меня есть все бумаги и расписки.
— Откуда он взял столько денег? — спросила Стенман.
— Ну, в банке, наверное… или где теперь берут деньги… У него самого таких денег не водилось, квартиру он снимал, да и такую свору детишек содержать — тоже немало стоит.
— Мы полагаем, что Хамид перепродавал наркотики. Вы когда-нибудь видели у него что-нибудь подобное?
Яппинен быстро глянул на нас. Потом закашлялся и извлек из пачки наполовину выкуренную сигарету.
— Нет… нет… правда.
— Он заплатил вам наличными или перевел деньги на счет в банке?
— Вся сумма упала на счет.
— Хотелось бы взглянуть на квитанцию, — сказал я.
— Сейчас, что ли?
— Да.
— Я сейчас не помню, где она… Давайте поищу ее и позвоню. Если не затруднит, подбросьте меня на «Тебойл», я позавтракаю.
Я посмотрел в блестевшие глаза Яппинена и сменил тактику:
— Я только что звонил кое-куда и навел о тебе справки. У тебя три судимости за преступления, связанные с наркотиками. Употребление и контрабанда.
Лицо Яппинена словно окаменело, затем он сглотнул и произнес:
— Ну, это все старые дела. Когда-то по малолетству..
— Я могу вызвать натасканную на наркотики собаку, и мы обследуем твой дом.
Яппинен побледнел и качнулся, как будто вдруг почувствовал слабость.
— Не стоит. Это что, такое серьезное преступление, если я, старый хрыч, иногда пыхну? Кому это мешает?
— Нас интересует Хамид, а не ты.
Яппинен прикурил самокрутку и сделал первую утреннюю затяжку.
— Он торговал гашишем и амфетамином. Не знаю, сколько чего, но сам я иногда покупал у него понемножку. Али говорил, что сразу с этим завяжет, как только приведет в порядок свои финансовые дела. Он посылал деньги, кажется, всем своим родственникам в Ирак, или где в наше время живут эти самые курды?
— А его двоюродный брат Таги?
— Ну да, этот тоже был в деле.
— Работал ли с ним кто-то еще? Убийства могут быть связаны с наркоторговлей.
— Он говорил, что товар приходит из Испании и Марокко, но я не знаю, у кого он покупал, во всяком случае, не у финнов. Можно я уже…
— Еще один вопрос. Ты видел кого-нибудь в тот вечер, когда убили Али и Вашина? Подумай хорошо, а то можешь здорово ошибиться.
— Две машины… и несколько человек… белый мини-вэн и «пассат».
У меня в кармане лежала фотография украденного у Оксбаума «ниссана». Я показал ее Яппинену.
— Во всяком случае, похож. Номер мне запомнился, JFK-37. JFK — это инициалы того американского президента. А тридцать семь — год моего рождения.
— А что скажешь про «пассат»?
— Темного цвета, дизельный движок. Номеров не видел.
— Но людей-то видели? — поднажала Стенман.
— Сначала приехала белая машина, но я не заметил, когда она появилась. Я увидел ее, когда эти типы уже уезжали. Фонари во дворе слабо светят, так что я толком не разглядел, но слышал, как они разговаривали на каком-то иностранном языке, не знаю на каком. Я подумал, что это какие-то арабские приятели Али и Вашина.
— Вы не запомнили ни одного слова?
— Я днем малость выпил и как раз проснулся. Поэтому голова у меня была дырявая, как сыр. Эти ребята сели в машину и уехали, я больше о них и не задумывался. Сходил на «Тебойл», а когда вернулся, махнул пару пива, чтобы немножко подлечиться, и затем открыл бутылочку «коссу».[30] Почти сразу после этого подкатил «пассат». В нем было двое мужчин. Я видел их, когда они прошли в мастерскую. В это время я отошел за машину отлить и, когда эти парни вышли, слышал, что один из них матерился как заведенный и куда-то звонил. Они осмотрелись, но, к счастью, у меня в машине свет не горел, и они меня не приметили.
— Что именно он говорил в телефон?
— Сказал, что Али убит, и спрашивал, что делать. На том конце, похоже, спросили что-то, потому что он ответил, мол, есть всего два варианта. Потом он сказал, что надо встретиться прямо сегодня и все заново обдумать. Вот и все. Они сели в машину и уехали.
— И что вы сделали? — спросила Стенман.
— Залился винищем и проснулся, только когда вы утром принялись колошматить в дверь.
— Про его денежные дела я ничего не знаю. Он много работал и как мог экономил, считал каждую марку.
Жена Хамида уже отошла от шока. У нее не было другого выхода. Муж погиб, но на ней осталось четверо детей, требовавших заботы и внимания. Дети отправились в школу, и в квартире повисла тишина. На столе в комнате стояла фотография Хамида, перед ней горела свеча.
— Автомастерская стоила шестьдесят тысяч евро, — заметила Стенман.
— Может, он одолжил деньги у кого-то из друзей… В банке он не брал, я узнала бы об этом.
— У вас общий банковский счет?
— Нет. У меня свой счет, а муж давал мне деньги, когда было нужно.
— Вы знаете, сколько денег на счету вашего мужа?
— Знаю. Банк присылает выписки на домашний адрес.
— Вы можете отдать их нам?
Женщина подошла к шкафу в гостиной и вынула из нижнего ящика черную пластиковую папку.
— Здесь все выписки по счету и документы на фирму. Можете забрать.
— Что вы собираетесь делать с фирмой?
— Попробую ее продать.
— Кто ведет бухгалтерию фирмы?
— Я не помню названия, но в бумагах найдете.
На лице женщины вдруг появилось выражение страдания и усталости.
— Как вы вообще собираетесь жить? Мы можем вам как-то помочь? — спросила Стенман.
— Нет, спасибо, я справлюсь, должна справиться. Ради детей.
— Вы не вспомнили чего-то нового, что могло бы нас заинтересовать?
— Нет…
Казалось, женщина все же вспомнила что-то.
— Вот разве что… За два дня до смерти мужа сюда позвонил мужчина, финн, спросил Али. Не представился. Я попросила его позвонить Али на мобильный или в мастерскую, но этот мужчина сказал, что мобильник не отвечает и телефон в мастерской тоже. Он попросил передать Али, чтобы тот перезвонил и что это по поводу аренды машины.
— Он оставил номер телефона?
— Он просто попросил перезвонить.
— Это мог быть клиент автомастерской?
— Нет, Али никому не давал номера домашнего телефона. Он засекречен.[31]
— Что он сказал, когда вы сообщили ему о звонке?
— Ничего, но пошел в другую комнату и позвонил оттуда со своего мобильного.
— Вы слышали разговор?
— Слышала, как он сказал, что не будет больше связываться с этим. И хочет просто предупредить, что больше не сможет помогать. И на этом закончил разговор.
— Почему вы раньше не рассказали нам об этом звонке? — спросил я.
Женщина казалась напуганной.
— Я что-то не так сделала, извините… Звонивший был финном, а вы спрашивали только о его друзьях и человеке, который говорил по-английски или по-арабски.
— Вы знали, что двоюродный брат вашего мужа, Таги, употреблял наркотики?
— Муж рассказывал об этом, он боялся… боялся, что Таги попадется и его тоже приплетут к этому делу.
— Ваш муж знал, у кого Таги покупает наркотики?
— Нет, он сказал, что не хочет иметь с этим ничего общего. Он считал, что употребление наркотиков противоречит Корану.
Стенман села за руль, а я принялся изучать бумаги Хамида. Согласно последней выписке на счету Хамида оставалось чуть больше четырнадцати тысяч евро, приходы и расходы были в целом сбалансированы.
Я просмотрел документы фирмы, но и в них не заметил никаких отклонений. Бумаг на взятие ссуды я не нашел, как и чего-то другого, что объясняло бы, откуда Хамид взял деньги на покупку автомастерской. Среди документов была копия доверенности, выданной бухгалтерской фирме. По справочному я узнал ее телефон и позвонил бухгалтеру.
Он оказался человеком недоверчивым и сам перезвонил мне через коммутатор полиции. На фирму Хамида был оформлен кредит на пятьдесят тысяч евро, займодателем числилась эстонская финансовая компания.
