Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн

– Вот только хомячьих метафор тут не хватало, – чуть ли не рявкнул на нее Нокс.

Джиджи убрала нож в чехол, задрала юбку, поставила ногу на край стола и примотала оружие к бедру.

– Что? Делает? Тебя? Счастливым?

Нокс еще не понимал, что ему ну никак не отвертеться.

Тут начал отвечать Брэди.

– Мамина собака. Ее зовут Этот Песик. Этот Песик вовсе не крохотная милая собачка и пахнет так себе, но каждую ночь спит в хозяйской кровати.

– Я уже его люблю! – умилилась Джиджи. – Нокс! Что делает тебя…

– Деньги, – бесцветным тоном ответил он. – Вот что делает меня счастливым. – Джиджи уставилась на него в радостном ожидании, и наконец список пополнился. – И жареная курочка. Ножки, которые ночь в холодильнике постояли. Ну что, довольна? А еще старые машины, дорогой виски. – Нокс отвел взгляд. В его теле напряглась каждая мышца. – И созвездия.

Брэди притих.

Джиджи, которая уже и сама порядком отвлеклась, решилась на еще один ментальный вираж. Мозг нацелился на новый план. Тратить время на тщательное обдумывание она не стала. Просто взялась за пояс, расшитый блестящими камнями, и отогнула его вниз, обнажив кожу и слова, записанные на животе: манга, Ра. Нож не единственная ее находка за время нахождения на острове.

Брэди тут же нагнулся и впился взглядом в ее живот. Он изучал обнаженную кожу сквозь стекла очков в толстой оправе, и Джиджи вдруг поймала себя на мысли, что никто еще на нее так не смотрел – с таким откровенным, неприкрытым интересом. Что-то похожее читалось на лице Джеймсона Хоторна, когда он глядел на Эйвери Грэмбс.

– Манга, – прочел Брэди, поднеся руку к животу Джиджи, – Ра.

– Египетский бог солнца, – пояснила Джиджи. У нее вдруг перехватило дыхание. Ничего, твердила она себе, это совершенно нормально и, наверное – очень хочется верить, – не так уж и заметно!

– Нокс? – позвал Брэди, легонько коснувшись кожи Джиджи и осторожно обведя слово «Ра». – Ты это видишь?

От его прикосновений по коже разлилось тепло.

– Ей восемнадцать, мне двадцать пять, – отрезал Нокс, – пялиться не собираюсь.

– Я про буквы! – Прикосновения Брэди были мягкими, но уверенными. – Переставь их!

«Ну и ботан! – восхитилась Джиджи. – А какие скулы! А голос, он такой… такой…»

Она поспешно прервала полет воображения, пока оно не стало рисовать другие картины, где уже она так касается живота Брэди…

Буквы. Переставь их!

У Джиджи взорвался мозг – исключительно в хорошем смысле.

– Manga! Ra! Это же анаграмма! – восхитилась она. – Для слова… – Она торопливо просчитала все варианты. – Anagram! Мне такие метаприколы не очень по вкусу, но тем не менее!

Брэди опустил руку. Джиджи кинулась к набору предметов. Всё тело горело – и не по одной причине.

– Анаграммы. Ищем анаграммы!

Анаграммы. Начнем с того, что и двадцать пять, и пятнадцать центов – это всё монетки: coins.

И тут Джиджи Грэйсон, разоблачительница намеков и гроза головоломок, увидела все три ответа разом.

И взвилась на седьмое небо от счастья.

Глава 36

Рохан

– Слова. – Взгляд серебристых глаз Саванны задержался сперва на фишках, а потом на магнитах, – это всё, по сути, слова.

Рохан в это время торопливо обдумывал последнюю анаграмму, но невольно отвлекся на девушку.

– Звучит как фраза, которую ты себе уже говорила, – подметил он, поймав ее взгляд.

Интересно, подумалось ему, какими словами люди обычно пытаются ранить таких, как она.

– Не всякий разделяет мое восхищение бесспорно сильными женщинами, – продолжал Рохан, – как часто тебе говорили «Возомнила, что лучше, чем мы»?

Как часто ее называли стервой или еще похуже? Сколько раз она этому верила?

– Ты у меня на дороге стоишь. – Саванна методично удерживала свой ненаглядный контроль, не уступая ни в чем.

Рохан и сам часто отказывал окружающим в эмпатии, поэтому не мог винить ее за тот же прием.

– Тогда обойди, милая, что ж поделать.

Она угрожающе шагнула к нему.

– Не зови меня милой!

– А Савви можно?

– Нет. – Она прошествовала к экрану.

Рохан не стал говорить ей последний ответ: он знал, что она уже обо всём догадалась.

И вот вспыхнул зеленый свет, раздался звон колокольчиков. Мелодия незнакомая, но почему-то она на мгновение перенесла Рохана совсем в другое время и место – к безымянной безликой женщине, которая тихо напевала ему, такому маленькому и согретому, песенку. Бросила в темноту, в пучину.

Впрочем, Рохан недолго блуждал в воспоминаниях. Очнувшись, он увидел, что стена столовой разделилась на две половинки и разъехалась, обнажив тайник с мечом внутри.

Саванна поспешила за трофеем. Не успев подумать, Рохан запрыгнул на обеденный стол, проскользил по столешнице и обогнал Саванну уже у самого финиша. Схватил меч обеими руками, описал им в воздухе дугу, поднял вертикально над головой.

– Есть в победе что-то терапевтичное, – с преувеличенным высокомерием сообщил Рохан, надеясь замаскировать всю правдивость своих слов.

Участок пола в другом конце комнаты куда-то провалился. Там люк! Саванна направилась к нему, остановилась на полпути, обернулась и пошла обратно, к Рохану. Какие широкие шаги. А какие агрессивные!

Надо же, он смог-таки вывести ее на эмоции, а ведь не то чтобы сильно старался.

Саванна остановилась. От острия меча ее лицо отделяли считаные сантиметры.

– Эту хищную улыбочку для кого-нибудь другого прибереги. А еще подколочки, подкаты и всё остальное, раз уж пошла такая песня.

– Всё остальное? – Рохан выгнул бровь, подражая ее обычному выражению лица.

– А то я не замечаю, как ты ко мне льнешь, как включаешь этот вкрадчивый голос, который словно бы окружает со всех сторон, как зовешь меня милой, как имя мое сокращаешь, как делаешь вид, что замечаешь меня, будто я отчаянно жажду внимания. – Она скользнула взглядом по острию меча. – Как бы не так! Я тебя раскусила, Рохан-чаровник, Рохан-игрок, Рохан – великий манипулятор, который думает, будто понял, кто я такая и на что способна.

Она улыбнулась холодной светской улыбочкой, пропитанной вселенской невозмутимостью.

– Кстати, на мече кое-что выгравировано. – С этими словами она направилась к люку.

– Серьезно? – Рохан повернул оружие. У самого края засверкали слова. – «Свобода от оков, ключ от любых замков», – прочел он.

– Учти, это последний раз, когда я позволила тебе перегнать меня, – объявила Саванна, стоя к нему спиной уже у самого люка.

Это были разом и обещание, и угроза – да еще какие!

– И, к твоему сведению, – проговорила Саванна, начиная спуск во тьму, – мне плевать, какими словами меня описывают другие, потому что они ниже меня. – Рохан догадывался, что за этим последует. – И ты тоже.

Наверное, стоило расценить эту ее вспышку как признак того, что он прочитал ее правильно, подобрался слишком уж близко к уязвимому месту, но почему-то слова Саванны опять вернули его в детство – к безликой женщине, в темноту, в пучину.

– Предупреждаю, Британец, – донесся из мрака голос Саванны, – я теплых чувств к тебе не питаю, так что сыграть на них не получится. И у меня нет слабостей, на которые можно надавить. А если говорить о победе в игре… Поверь, я жажду ее больше, чем ты.

Глава 37

Лира

Лира спускалась по потайной лестнице во тьму. Грэйсон шел впереди, а Одетта замыкала шествие. Девушка держала меч в одной руке, а другой ощупывала стену и прислушивалась к шагам Грэйсона, считала их.

Лестница резко ушла вбок. Мрак прорезал голос Грэйсона:

– Возьми меня за руку!

По звуку Лира поняла: он обернулся к ней. Тело так тонко настроилось на его волну, что она могла бы легко отыскать его ладонь в темноте.

Нет, это было бы фатальной ошибкой, так что Лира отмахнулась от этой идеи. Но самое страшное крылось в том, что ей этого захотелось.