Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн

– Ты же помнишь, баланс я держу прекрасно! – Она шагнула вперед, прошла мимо Грэйсона и наткнулась на что-то… металлическое?

– Еще две ступеньки, госпожа Моралес, я вас подстрахую, – сказал Грэйсон у Лиры за спиной.

– Звучит успокаивающе, – сухим голосом подметила пожилая участница. – А где мы?

Не успела она задать этот вопрос, как вспыхнули лапочки, встроенные в пол комнаты, где они оказались. Лира, сощурившись, оценила обстановку. Мрачная лестница привела их в маленькое помещение с закругленными металлическими стенами.

«Больше похоже на камеру, чем на комнату», – подумала Лира. Диаметр помещения цилиндрической формы был метра два, а высота – около трех. Металлические стены. Металлический пол. Зеркальный потолок.

Тут находилось лишь два предмета: изогнутый монитор, приделанный к стене, а рядом – старинный телефон, который будто бы выкрали из девяностых, с аквамариновым проводом и прозрачным корпусом, внутри которого виднелись яркие детали механизма – неоново-розовые, неоново-синие, неоново-зеленые.

Лира направилась к устройству, Одетта – за ней. И тут вдруг раздался громкий скрежет. Пол не пошатнулся, а вот металлические стены пришли в движение, сдвинулись, отрезав ступеньки.

Они втроем оказались заперты в крохотной каморке с ретротелефоном и экраном, который вдруг ожил. По черному фону побежали золотистые, причудливые буквы:

Три тропы? Лира задумалась. Но слова вдруг исчезли, а им на смену пришли другие:

Лира боялась отвести глаза, да что там, лишний раз моргнуть. Тем временем строки снова сменились:

Именно последняя строчка глубже всего засела в сознании: корона, скипетр, трон пустой – наверняка какие-то подсказки! Иначе не может быть. Девушка подалась вперед.

Грэйсон подошел ближе к экрану и к Лире тоже.

Экран погас. Лира задержала взгляд на ретротелефоне, а потом, не успел никто из их команды и слова проронить, металлические стены опять задребезжали и пришли в движение.

Глава 38

Джиджи

Джиджи огляделась, вспоминая строки стихотворения, пока стены, достойные места в каком-нибудь сай-фай-фильме, с лязгом двигались вокруг них. «Когда готовы будете, звоните». Старомодная красная телефонная будка, будто бы украденная с лондонской улицы, занимала добрую часть комнатки. Приходилось как-то ютиться на оставшемся островке – так себе задачка, учитывая гигантское напряжение между Брэди и Ноксом.

Наконец стены затихли. Казалось, невидимая рука содрала с них верхний слой и обнажила внутренний. Теперь на них было написано следующее:

– Загадка, – напряженнее, чем обычно, проговорил Нокс, – видимо, надо ее решить!

– А потом позвонить, – беззаботно уточнила Джиджи. – Недаром же сюда притащили эту будку и еще инструкции по экрану пустили.

Брэди посмотрел на меч, который он забрал в прошлой комнате, на зеркальный потолок.

– Тесновато тут, – прокомментировал он. Его голос эхом отразился от металлических стен. Он покосился на Нокса.

Тот стиснул зубы.

– Падение – это fall, но в Америке так же называют осень. А перед осенью идет лето, – предположил он.

– А еще может иметься в виду грехопадение! – вставил Брэди. – Ему предшествовала гордыня!

Джиджи читала между строк этого эмоционального диалога. Итого: под падением в загадке может иметься в виду и время года, и снижение высоты. А еще Нокс не любит тесные пространства. И она ему тоже не особо нравится. Пока.

– Ладно, допустим, у нас уже есть две версии о том, что бывает перед падением: лето и гордыня, – подытожила Джиджи и перешла к следующей строке: – А что наступает после центра? Край? Конец? Лилия и роза – это цветы. – Она выдержала паузу: – Летние?

– Только роза, – напряженно поправил ее Нокс, – а лилии цветут по весне.

Брэди перевел взгляд со стены на Нокса:

– Так ты помнишь.

Секунда напряженной тишины, и Джиджи осенило: точно, калла еще и название лилии!

– Тень – возможно, намек на что-то, заслонившее солнце. – Нокс сосредоточился на тексте загадки. На напряженной шее вздулись мышцы. – Затмение? А центр… Экватор?

Брэди молчал. Джиджи, по натуре болтушка, далеко не всегда могла вовремя прикусить язык, но бывают в жизни моменты, которые так и требуют, чтобы ты оставил других в покое, если это вообще возможно, учитывая, в какую тесную комнатку они попали. Девушка примолкла и вернулась к самому началу загадки: «Наступаю я перед паденьем…»

Падение. Джиджи набросала список ассоциаций: гравитация, Шалтай-Болтай, «Вся королевская рать». Взгляд переключился на четвертую строчку: «напротив лошадки».

– Ставить телегу впереди лошади, – выпалила она вслух неожиданно для самой себя. – Извините.

Брэди едва заметно переступил с ноги на ногу.

– Да не извиняйся.

Джиджи вспомнились его прикосновения к животу, а потом слова, сказанные Ноксу: «Различие в том, что я любил ее».

Он говорил в прошедшем времени, но чувства, которые улавливались в голосе, никак нельзя было назвать отжившими. Брэди всё еще любил Каллу, кем бы она ни была. А Джиджи, пускай и питала слабость к драмам и не чуралась откровенно плохих идей, больше всего на свете хотела победить в «Грандиозной игре». Доказать, что чего-то да стоит. Вновь воспарить к небесам.

Она крепко зажмурилась и отогнала подальше воспоминания о прикосновении Брэди. Сделала глубокий вдох. Мы с этой металлической комнатой, зеркальным потолком и дребезжащей стеной – одно целое. Она заставила себя забыть о Брэди и Ноксе, и о Брэди-и-Ноксе, и о Калле, то ли пропавшей, то ли убитой, то ли и то и другое. Джиджи медленно выдохнула, чтобы успокоиться.

«Наступаю я перед паденьем. И после центра. Ничего нет плохого во мне. Напротив лошадки. По имени Роза иль Лилия. И в тенистой прохладе – я повсюду. Но что я такое?»

Глава 39

Рохан

Рохану часто представлялось, что его сознание – лабиринт, а он чудовище, которое в нем живет. В лабиринте располагается несколько хранилищ с информацией, от которых тянутся извилистые дорожки. В одном архиве складируются детали, которые не имеют большого значения, но всё равно врезались в память, в другом – полезные сведения, которые дожидаются, пока он пустит их в ход, а в третьем – информация, которую Рохан пометил как значимую, хотя значимость эту еще предстояло подтвердить.

Именно по коридору, ведущему к этому последнему архиву, Рохан бродил чаще всего. Искал глубинные взаимосвязи, нащупывал закономерности – всё это было у него в крови. Да еще и Саванна Грэйсон работенки добавила, стоило ему понять, как ей всё это нужно.