Современный зарубежный детектив-4. Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Барнс Дженнифер Линн

– Теперь мой, – отчеканил Нокс.

– Твой? – переспросил Брэди. – Или спонсорский? Ты ведь уже самому себе не хозяин, верно я говорю?

– Спонсорский? – Джиджи наморщила лоб.

– Некоторые весьма состоятельные семьи всерьез интересуются «Грандиозной игрой», – сообщил Брэди. – Нанимают игроков, подсобляют им чем могут, делают ставки на итоги. Насколько я помню, Нокс у нас записан за семейством Торпов.

Прозвучало это… зловеще. «Подсобляют» – интересно как?

– Я борюсь за выигрыш. – Нокс совершенно невозмутимо оторвал от шкафчика еще одну деталь. – А Брэди у нас всегда питал слабость к маленьким избалованным девицам.

Маленьким. Избалованным. Девицам. Что ж, на благо реабилитации Нокса и ради всего светлого, что только есть у него в душе, придется устроить небольшой спектакль. Я тебе покажу маленькую девицу, хорек ты мизогинный.

Джиджи беззаботно улыбнулась.

– Размеры комнаты – два с половиной на пять метров, – начала она. – На дальней стене висит картина с изображением четырех тропок, которые сливаются воедино. Имя художника значится в верхнем правом углу, а не в нижних, как это чаще бывает. На полках, которые занимают верхнюю треть стен, есть лепнина – девять украшений, среди них фигуры лиры, свитка, лаврового венка и компаса.

Брэди медленно повернулся к ней.

– Эта символика ассоциируется с музами, а в греческой мифологии их как раз было девять.

– Может, это и впрямь значимая параллель, – согласилась Джиджи. – А может, создатели игры просто намекают нам, что надо подойти к решению креативно.

Джиджи повернулась к Ноксу.

– Сколько применений такой вот тарелке ты можешь придумать? – Она показала ему свое зеркало. – Я вот могу с ходу назвать минимум девять. Хочешь, поделюсь вариантиками? Очевидно, ее можно использовать как зеркало, а значит, она пригодится, если понадобится прочесть текст, написанный или нарисованный задом наперед. Еще зеркала прекрасно перенаправляют свет, а это часто помогает обнаружить невидимые чернила… – Она выдохнула на тарелку, и та запотела. – Некоторые масла оставляют следы на зеркальной поверхности, – пояснила девушка и продемонстрировала тарелку своей аудитории. – Тут просто какие-то пятнышки, но попробовать стоило.

Тут-то можно было и остановиться, но, увы, сдержанность не входила в число сильных качеств Джиджи, да и кофеин ей не способствовал. – Диаметр или длина окружности этой самой тарелки могут послужить нам мерилом для чего-нибудь. Еще можно ее разбить, а осколками что-нибудь порезать, но лично я бы предпочла использовать нож, примотанный к моему бедру, если уж понадобилось бы устроить резню, – совершенно невинным голоском призналась она. – А еще я могла бы вскрыть ножом три внешних ящика стола и один потайной, вы оба наверняка уже его заметили, да? Увы, нам запретили пользоваться отмычками и чем-то подобным, а я девушка честная и правила игры уважаю, так что придержу свой нож для другого случая.

«Тот самый нож, который ты не смог украсть, Нокс», – мысленно передала она наглецу.

Брэди смерил Джиджи взглядом.

– Намек понят, – сказал он и едва заметно улыбнулся, – не ребенок.

– Именно, – одобрила Джиджи и подошла к столу, чтобы получше рассмотреть разложенные на нем предметы. – Большинство, глядя на фишки для скрэббла, видят буквы, я же в первую очередь обращаю внимание на число баллов. А когда смотрю на магниты со словами, невольно думаю, все ли из них примагничиваются или есть муляжи. Проверьте их на металлическом стуле, на котором сидит Нокс. Кстати, я одна заметила, что он сделан из мечей?

Джиджи увидела, чего Ноксу стоило не опустить взгляд после ее слов.

– В твою защиту подмечу, что мастер постарался на славу, искусно замаскировал этот нюансик.

Брэди скривился и покачал головой, дреды его едва заметно шевельнулись.

– Ты просто стихийное бедствие.

– Мне часто так говорят, – парировала Джиджи. – Обычно сравнивают с ураганами, иногда с торнадо, – она пожала плечами. – И раз уж мы тут так разоткровенничались, уточню, что неплохо разбираюсь в компьютерах и программировании, взломах, умею сама себе стричь волосы, хорошо решаю головоломки, у меня развита зрительная память, я люблю перекусить сладостями на крыше, освоила каллиграфию, могу завязать или распутать сложный узел, шарю в мемах с котами, могу мысленно вращать предметы, знаю толк в отвлекающих маневрах, придираюсь к деталям, которые на первый взгляд не кажутся важными, и умею вызвать симпатию даже у тех, кто привык ненавидеть весь белый свет.

Она повернулась к Ноксу.

– А ты? Какие у тебя суперспособности?

Нокс скривился, но всё же ответил, пускай и нехотя:

– Умею решать логические задачки, определять слабые места, находить короткий маршрут. Легко переношу боль, мало сплю и всегда делаю то, что нужно сделать, – он покосился на Брэди и нахмурился. – Впрочем, популярности мне это не прибавляет.

И снова здравствуй, напряжение! Мы не успели соскучиться.

– Брэди, а ты чем похвастаешься? – спросила Джиджи.

– Моя тема – это символы и значения, – неспешно произнес Брэди, – древние цивилизации, материальная культура, особенно связанная с ритуалами и инструментами.

«Ну здорово, – подумала Джиджи. – Гики – это моя страсть».

– Еще я говорю на девяти языках, – тихо дополнил он, – и могу читать еще на семи. У меня фотографическая память, и я легко замечаю закономерности.

– Ты про созвездия забыл, – неожиданно вклинился Нокс, и слово «созвездия» будто бы в один миг высосало из комнаты весь кислород. – Он их все знает, все до единого. – Нокс крепко стиснул зубы, но во взгляде суровости как не бывало. – Еще неплохо справляется с музыкальными головоломками и может за себя постоять. – Тут повисла достаточно долгая пауза. – Мы оба можем.

Не будь у Джиджи сестры-близняшки, она не почувствовала бы, что вложено в это самое «мы», но когда ты всю жизнь ощущаешь себя половинкой целого, ты просто не можешь упустить такое, даже если ваше «мы» вдруг рассыпается.

У нее не осталось ни малейших сомнений, что Брэди и Нокса объединяет не только пропавшая и, возможно, погибшая девочка, о которой они упоминали. Но пока что сокомандники Джиджи даже глядеть друг на друга не желали.

«Не надо спешить», – напомнила себе Джиджи и сделала глубокий вдох.

– Я сравню фишки для скрэббла с подписью на картине, посмотрим, есть ли какая-то взаимосвязь, – объявила она. – А кто-то из вас пусть проверит магниты на этом стуле из мечей.

Брэди взял коробочку с магнитами и кинул Ноксу (замахнувшись слишком уж сильно). Нокс поймал ее одной рукой. Пока Джиджи шла к картине, Брэди что-то сказал Ноксу. Пришлось напрячь слух, чтобы разобрать. И приложить всю силу воли, чтобы не обернуться.

– Если уж решил прогуляться по тропинке воспоминаний, Нокс, то слушай: Северин передает привет.

Глава 28

Рохан

Рохан оценивал в пятьдесят девять процентов вероятность того, что Грэйсона Хоторна включили в игру в самый последний момент, спонтанно. Неспроста ведь комнат для игроков всего семь. Понаблюдав за делишками Рохана, братья Грэйсона теоретически могли бы и раздобыть новые ключи с цифрой «восемь» – это вполне реально, хоть и непросто.

Грэйсон Хоторн и Лира Кейн. «Наши игры не бессердечны» – вспомнился ему комментарий Нэша.

– Восьмой игрок – твой брат, – сказал Рохан Саванне, которая холодно разглядывала найденный ими набор предметов. – У него есть преимущество!

В конце концов, это ведь игра Хоторнов.

– У нас только один общий родитель, – ответила девушка. Она прямо-таки излучала спокойствие и отсутствие интереса. – А преимущество у него имеется ровно до тех пор, пока мы его не отнимем. – Тут Саванна с начальственным видом кивнула на предметы. – Британец, давай помогай уже!

Заперт в комнате с партнершей, которая не понимает, что такое хотеть. До рассвета они объединены общей целью. Что ж, с таким вполне можно работать.