Якоб Пальме - Взрывы в Стокгольме
Они почувствовали усталость, после такой продолжительной прогулки давали себя знать ноги.
— Тут приходится подыматься в гору,— объяснил Эрик.
— Мне кажется, туннель здесь отвратительный,— сказал Леннарт.— Какой-то тесный, что ли.
— Там, наверху, будет получше,— откликнулся Эрик.— Там пошире и посветлее.
Они поднялись по ступенькам. Идти было неприятно, ступеньки стояли слишком широко, поэтому приходилось делать неодинаковые шаги. Кроме того, ступеньки были засыпаны песком. И это тоже затрудняло подъем.
— Нам бы только вон до той двери дотопать, вон наверху, видишь,— сказал Эрик.— А там мы уже будем на месте.
Они прошли через дверь, потом еще немного, до новой маленькой «площади», опять же в полу был бассейн с насосной станцией.
— Еще один колодец, смотри,— сказал Эрик и показал на потолок.— Только я бы, пожалуй, назвал его дымовой трубой. Здесь нам нужно забраться наверх, к внешней системе туннелей.
— А можно нам здесь остаться? — спросил Леннарт.— Они нас тут не найдут? Здесь люди не ходят?
— Ходят, но не везде,— ответил Эрик.— Есть еще и боковые туннели, только ими больше не пользуются. Подожди, я, кажется, теперь понял, куда нам идти.
Они поднялись в туннель с бетонными стенами.
— Тихо,— сказал Эрик.— Слышишь, как идет поезд? Линия метро проходит совсем рядом.
Они и в самом деле услышали какое-то отдаленное грохотание. Эрик повел Леннарта еще дальше по туннелю.
Неожиданно им пришлось переползать через какое-то возвышение на полу туннеля, приблизительно в метр высотой.
— Что это? — спросил Леннарт.
— Да старый туннель,— ответил Эрик.— Он был здесь задолго до того, как начали строить новые туннели. Поэтому они так и пересекаются друг с другом.
— И давно он построен, этот старый?
— Не знаю. Знаю только, что самый старый туннель здесь существует с тысяча девятьсот двенадцатого года... Давай сюда.
Они стали подниматься вверх по деревянной лестнице и оказались под большой трубой. Пришлось согнуться в три погибели, чтобы проползти под самой трубой и пролезть еще через небольшое отверстие в стене.
— Вот здесь, внутри,— сказал Эрик.
Леннарт протиснулся следом. Тот туннель, к которому привел их проем в стене, был всего метра два высотой. Здесь оказалось темно. Пол был засыпан песком, перемешанным с битой штукатуркой. По одной стене тянулось несколько труб.
— Этот туннель один из самых старых. Сюда почти никто никогда не заглядывает. Иди за мной.
Они продолжали свой путь и в конце концов повернули в маленький туннель, он вел в тупик метра четыре глубиной.
— Тихо,— сказал Эрик.— Прислушайся.
Они услышали какой-то шуршащий звук, то нарастающий, то становящийся тише, а то вовсе исчезающий.
— Что это? — спросил Леннарт.
— Это автомобили,— сказал Эрик.— Автомобили на Кунгсгатан. Мы всего в нескольких метрах от поверхности земли.
— Неужели мы теперь уже у самой Кунгсгатан?
— Конечно.
— Знаешь, небольшой, точно направленный зарядик динамита...
— Нет, здесь мы взрывать ничего не будем,— сказал Эрик.— Здесь мы будем жить. Как тебе тут нравится?
— Темно и душно,— ответил Леннарт.— И холодно.
— Мы можем провести сюда тепло,— сказал Эрик.— И освещение. Сюда никто никогда не заходит. Возьмем несколько кабелей, где-нибудь в другом месте, сделаем отвод от распределительного щита. Здесь кабелей навалом, никто и не заметит, стало одним кабелем больше или меньше.
— Только здесь ужасно неприятный какой-то пол. И грязный.
— Ну, натаскаем досок,— предложил Эрик.— И настелим чистый.
— Ты это серьезно?
— Вполне.
— Но это же отлично!
— Что именно?
— Полиция с ног сбивается, нас разыскивают, машины с рациями рыскают по всему городу, а мы себе здесь полеживаем внизу, у них под ногами...
— Конечно. А ты как думал?
— А ты совершенно уверен, что нас здесь никто не найдет?
— Да. Абсолютно.
— Я устал,— сказал Леннарт.
— Давай завалимся спать,— сказал Эрик.— Конечно, постели у нас не сказать чтобы роскошные. Но к следующей ночи организуем что-нибудь получше.
В результате всех треволнений последнего дня и последней ночи ребята никак не могли заснуть. Но в конце концов они погрузились в сон, тесно прижавшись друг к другу на полу из бетонной крошки.
Первое, что увидел Леннарт, когда проснулся поутру, был сталактит на потолке.
— Сталактит,— сказал он.— А я думал, они бывают только в пещерах.
— Туннель больно старый,— отозвался Эрик,— за такое время здесь уже и сталактит вырос.
— Странно только, почему здесь не сыро? — спросил Леннарт.— Почему не капает?
— Когда прорубали туннели, снизили уровень грунтовых вод,— ответил Эрик.— Поэтому теперь здесь сухо. А сталактиты с тех пор так и остались.
— Под землей какое-то особое настроение. Знаешь, здесь можно устроить отличную уютную комнатку.
— Конечно, можно,— согласился Эрик.— Надо сегодня поторопиться и как следует все устроить. Завтра понедельник, все пойдут на работу, и днем нам нельзя будет носу высунуть.
— Откуда же мы возьмем себе нужное барахлишко? — спросил Леннарт.
— Из одного туннеля в районе Вэрта. Там сейчас прокладывают еще один туннель, широченный, по нему уложат трубы отопления для всех центральных районов Стокгольма, с теплоцентрали около Рупстена. Там строительного материала всякого хоть завались.
Когда наступил вечер, все было устроено самым наилучшим образом. Теперь у них имелся пол, имелись стены, лампа на потолке и даже несколько старых подушек, они совершенно случайно на них наткнулись и немедленно приспособили как матрас. Весь день они усердно трудились. Входили, выходили, возвращались опять и наконец запаслись на несколько дней провизией.
— Но у нас ведь нет плиты,— сказал Леннарт.
— Дело поправимое,— сказал Эрик.— Завтра же достанем.
— Нет, просто великолепно,— сказал Леннарт.— Мы можем с тобой жить здесь сколько захотим.
— О чем и речь,— ответил Эрик.— «Таинственные мародеры с динамитом из подземелья». Можем остаться жить здесь хоть навсегда. Возьмем у них все, что нужно, устроим здесь большущую пещеру, у нас может получиться настоящая квартира. И главное, никто ничего не узнает. А полиция так и останется с носом, да еще с каким длинным носом! А у нас здесь, внизу, есть даже плавательный бассейн.
— Нет, вода в нем, наверное, жутко холодная!
— Не везде. Там, немного дальше, где идут туннели для центрального отопления, от горячих труб идет столько тепла, что вода теплая, приятно будет в ней поплавать.
— Знаешь, вчера вечером я себя чувствовал таким одиноким, покинутым,— произнес Леннарт.— Думал, всему конец. А теперь, оказывается, так все отлично устраивается.
— И потом, у этих ослов-фараонов нет ни единого шанса справиться с нами.
— Еще бы! — поддержал его Эрик.— Сейчас бы нам нужно было закатить пир и отпраздновать начало нашей новой жизни — жизни в подземелье. Надо будет раздобыть себе какую-нибудь маскировочку, чтобы выходить на свет божий, когда пожелаем, и чтоб никто нас не узнал.
— «Мародеры из подземелья готовятся к бою против социал-бюрократов! — провозгласил Леннарт.— Подобно молниям, они появляются на миг из своих таинственных катакомб, закладывают заряд динамита и перед самым взрывом исчезают опять».
— Здорово,— сказал Эрик.
— Конечно, здорово,— согласился Леннарт.— Мы вне общества, вне закона, настоящие короли в собственном подземном королевстве.
— Блеск! — заключил Эрик.— Теперь давай хватанем апельсинового сока за наше новое будущее.
24
Петер Сюндман тем временем повидался с родителями обоих мальчиков. Но у него не сложилось определенного мнения, где они. Поэтому он поехал в школу, где они учились, полагая, что их школьные товарищи помогут ему разобраться.
Сюндман выбрал долговязого парнишку, смекалистого по виду. Он учился в том же классе, что и исчезнувшие ребята.
— Они всегда у нас держались особняком, и Леннарт и Эрик,— сказал он.— На школьный двор выйдем, а они на самый дальний конец уйдут. Им хватало общества друг друга, они как будто в союзе каком состояли... Стоят всегда вместе в углу двора и о чем-то болтают, болтают, а иногда вдруг засмеются. А если к ним кто подходил, так у них там сразу будто стена, никого туда не пускают — не захочешь, да уйдешь. Воображалы, и больше ничего,— заключил он.
— Ты им завидуешь?
— Что вы, чего завидовать! Нет уж, не хотелось бы мне сейчас оказаться на их месте.
— Ты и после уроков встречал их вдвоем?
— Конечно. Сколько раз. И всегда мне казалось, что у них тайна какая-то интересная, но никто другой о ней не должен знать. И не додумался бы никогда, что их тайна — динамит.
