Алексей Макеев - Кремлевская пуля
– Сверху ксерокопии, а внутри нарезанная бумага. А вот евро в количестве девяти с половиной тысяч – настоящие.
– Видимо, Паршин дал Матвееву десять, а пятьсот Дима поменял, – предположил Степан. – А где у нас самое интересное?
– В комнате на столе. Я только просмотрел, а потом все обратно в коробку положил, как и было, – ответил тот же парень.
Гуров со Степаном переместились в комнату. Лев сел за стол, открыл коробку из-под конфет и стал читать документы. Степан делал то же самое, стоя рядом.
Закончив, Гуров сказал:
– Итак, что мы имеем. До двух лет нашего Диму звали Дитер Генрихович Альтмонд. Родился он в Питере. Имеется свидетельство о разводе его родителей Татьяны Александровны Матвеевой и Генриха Карловича Альтмонда, выданное там же. Документ об изменении имени, отчества и фамилии ребенка на Дмитрий Александрович Матвеев выдан уже в Москве. На его основании выписано новое свидетельство о рождении, где, однако, указаны и мать, и отец. Таков закон, ничего не попишешь. Что ж, каждая женщина по-своему на развод реагирует. Встречаются идиотки, которые мстят мужу, бросившему их, через ребенка. Фотографии какие-нибудь нашли? – спросил он у парней.
– Только самого Матвеева и его матери, – ответили ему.
– Что и требовалось доказать, – заявил сыщик. – Аттестат, зачетка и все прочее нам без надобности, а вот завещание нашего лопуха Димы на имя Паршина Леонида Сергеевича все объясняет. В случае причастности к смерти наследодателя наследник признается недостойным. Поэтому Паршин так настойчиво уговаривал Диму ни в коем случае нигде и никому не называть его имя. Потому-то Мотю и втравили в поиски киллера, чтобы мотив его убийства был никак не связан с наследством. Но неужели все это затевалось ради квартиры? – недоуменно спросил Лев Иванович и сам же ответил: – Очень мелко! За те три года, что Паршин дорогими машинами промышлял, он мог себе хорошую квартиру купить. Но не сделал этого. Вероятно, потому, что встречаться с любовницей постоянно в одном месте для них обоих было рискованно. Да и привязки к конкретному адресу, не считая сестры, где он был зарегистрирован, у него в этом случае не было. Это уже для полиции. Вот и кочевал он по съемным квартирам не от великой нужды, а по собственному желанию. Надо этого Альтмонда пробивать по всем базам.
– Уже, – сказал один из парней. – Был главным инженером на заводе в Питере, потом уволился и выехал вместе со своими родителями на ПМЖ в Германию. Дмитрию тогда два года было. В Интернете такой есть, но там текст на немецком.
– Степа! – Гуров повернулся к парню. – Звони жене, пусть она нам прямо с экрана по телефону все переводит.
Пока тот разговаривал с Анжеликой, Гуров просматривал другие документы, которые раньше отложил в сторону за ненадобностью: свидетельство о рождении Татьяны Александровны, трудовая книжка, диплом, прочие бумаги.
От этого занятия его оторвал Степан.
– Лев Иванович, слушайте.
Из мобильника, лежавшего на столе и поставленного на громкую связь, раздался голос Анжелики:
– Дословно я не буду, да вам это и не надо. Суть в том, что выходец из России Генрих Альтмонд начинал на вторых ролях, затем основал в Штутгарте конструкторское бюро, занимавшееся всяческими разработками в области автомобилестроения. Он имеет множество патентов на изобретения. Через несколько лет на базе бюро возникла фирма, которая имела производственные площади для создания экспериментальных образцов. При испытании одного из них Альтмонд в феврале этого года получил тяжелую травму. Какой-то болт не был надежно закреплен, при повышении нагрузок отлетел и попал ему в грудь. Идет перечисление травм: пробита грудная кость, порвана трахея. В общем, хватает. Ему была проведена срочная операция, но потребуется еще несколько. В настоящее время Альтмонд находится в состоянии искусственной комы, и врачи очень осторожны в прогнозах. Это обычная формулировка в тех случаях, когда надежд на выздоровление практически нет. Его состояние оценивается в четыреста шестьдесят миллионов евро. В Германии он не был женат. В настоящее время адвокаты занимаются поиском его единственного наследника – сына Дитера, который остался с матерью в России. Если Альтмонд умрет, а его сын не будет найден, согласно воле завещателя, его состояние пойдет на благотворительность. Еще что-нибудь надо?
– Нет, Анжелика, спасибо большое, – поблагодарил ее Лев Иванович.
Степан отключил телефон, убрал его в карман и сказал:
– Обломилось Паршину наследство. Представляю себе его разочарование!
– Да, второго такого удара он не выдержит и поплывет, – уверенно сказал Гуров.
– Это еще не все. – Савельев усмехнулся и спросил одного из своих парней: – Что ты выяснил по тому убитому, который Матвеева изображал?
– Мужики в райуправлении оперативно сработали, – начал тот. – Дело было так. Валентин вошел в арку проходного двора, чтобы через него на другую улицу выйти, а следом за ним туда направился убийца. Стрелял из пистолета с глушителем, первый раз – в спину, а второй, контрольный, – уже в голову лежавшего парня. Мужик этот пошел дальше через двор как ни в чем не бывало. Все произошло поздно вечером. Машин там было полно. Видеорегистратор одной из них, стоявшей прямо напротив арки, все это дело и зафиксировал. В беседке на детской площадке подростки с пивом сидели, возле мусорных баков бомж копошился. Они сначала хлопки услышали, посмотрели в ту сторону и увидели этого мужика. С их слов потом и фоторобот составили – наш клиент.
– А еще Ахмета замечали некоторые соседи Матвеева, но в разные дни. Похоже, что он действительно и письма бросал, и в квартиру к Диме наведывался, – добавил другой парень. – Наши спецы осмотрели замок и утверждают, что его открывали отмычкой.
– Воры его тоже отмычкой открывали, – ради справедливости заметил Гуров и обратился к парням: – Заканчивайте все здесь, а мы с тобой, Степа, поедем к нашим голубкам. Очень хочется кое-кому по маковке настучать – вдруг впредь умнее будет? Да и выяснить надо, откуда Паршин о завещании узнал.
– Да Димка ему сам и сказал. – Степан вздохнул. – Хорошо, что у него Надя появилась, с ней он точно не пропадет. И что только она в нем нашла?
– Неисповедимы пути женщины к сердцу мужчины и обратно, – заявил Лев Иванович. – По-моему, она его больше жалеет, чем любит. Эдакий большой ребенок.
– Что с деньгами и документами делать? – спросил кто-то из парней у Степана.
Тот повернулся к Гурову, и сыщик ответил:
– Все документы, фотографии и евро давайте сюда. Не оставлять же их в пустой квартире, а тайник вы сломали.
– Мы пальчики отовсюду сняли, в том числе с макулатуры и валюты, – сказал один из парней. – Будем сравнивать их с отпечатками Курышева.
– Пустая трата сил и времени, – отмахнулся полковник и сказал Степану: – Что мы можем предъявить Курышеву и Леониду по поводу валюты и «кукол»? А ничего! Валюта у Матвеева могла быть со старых времен. Паршин выдал ему его долю, а Курышев, предположим, старый долг вернул. Вот вам и объяснение наличия их отпечатков. «Куклы» же Курышев делал вообще для прикола. А вот к убийству Валентина мы его привязать сможем. Только если я что-то понимаю в арифметике, то Курышеву не жить, но по совершенно другим причинам, – уверенно заявил Гуров.
– Каким? – насторожился Савельев.
– Ты еще не понял? – Лев Иванович хитро усмехнулся. – Значит, в свое время узнаешь. А валюта сейчас Диме с Надей потребуется, чтобы документы оформить и к Альтмонду поехать. Так что вы, бравы ребятушки, замок в двери почините, чтобы нормально закрыть можно было. Брать здесь, конечно, уже нечего, но могут самовольно заселиться какие-нибудь проходимцы, вот и разбирайся с ними потом. Тут и так забот хватает!
Они вышли из дома, Степан сел за руль. За все эти дни Гуров вымотался так, что не выдержал и самым бессовестным образом уснул. Когда машина подпрыгивала на какой-нибудь кочке, он на несколько секунд приходил в себя, но тут же снова засыпал.
– Лев Иванович! – донесся до него голос Степана. – Просыпайтесь, приехали.
Гуров открыл глаза и увидел, что вокруг темно. Машина стояла в каком-то узком проезде, по обе стороны которого виднелись невысокие заборы. Через них свешивались ветки деревьев. Воздух был явно не городским.
– Где мы? – спросил он.
– В дачном поселке, – объяснил Савельев. – Время уже позднее, так что поторопиться надо.
Они вошли во двор довольно запущенной дачи, в окнах которой еще горел свет. Там действительно никто не спал. Надя, Дима и какой-то парень сидели за столом и играли в подкидного дурака.
Гуров вошел, поздоровался, сразу оценил ситуацию и поинтересовался:
– Ну и кто у вас тут в дураках постоянно остается? Впрочем, в игре это не важно. Лишь бы не в жизни. – Сыщик в упор посмотрел на Матвеева, который тут же перепугался и как-то съежился под его взглядом.
