Питер Робинсон - За гранью
— А потом?
— Когда закончите писать, моя милая, отправляйтесь домой и как следует выпейте. Не просто выпейте, напейтесь в хлам.
На лице Джанет появилась слабая благодарная улыбка, а Энни вышла из комнаты, затворив за собой дверь.
Перед тем как зайти в офис к Бэнксу в Миллгарте, констебли Баумор и Синг постарались придать своим лицам как можно более беспечное и лукавое выражение.
— Садитесь, — приказал Бэнкс.
Они сели.
— В чем дело, сэр? — с наигранной легкостью в голосе поинтересовался констебль Синг. — У вас есть для нас работа?
Бэнкс, откинувшись на спинку кресла, сцепил пальцы в замок на затылке.
— Можно сказать и так, — подтвердил он. — Если только вы не называете работой заточку карандашей и очищение мусорных корзин.
У констеблей вытянулись лица.
— Сэр… — начал было Баумор, но Бэнкс жестом руки велел ему замолчать.
— Номерной знак, оканчивающийся буквами «KWT» вам ни о чем не говорит?
— Сэр?
— «KWT» — Кэтрин, Уэнди, Тарлоу.
— Да, сэр, — подтвердил Синг. — Это номер, который брэдфордское управление полиции получило по делу исчезновения Саманты Фостер.
— Точно! — с притворным азартом воскликнул Бэнкс. — А теперь поправьте меня, если я вру, но разве Брэдфорд не прислал нам копии документов по делу Саманты Фостер, когда была сформирована наша группа?
— Да, сэр.
— В том числе и имена всех, живущих на нашей территории владельцев черных автомобилей с номерными знаками, оканчивающимися буквами «KWT».
— Их же было больше тысячи, сэр.
— Больше. Все правильно. Брэдфордское управление полиции побеседовало со всеми. И кто, по-вашему, числится среди этой тысячи?
— Теренс Пэйн, сэр, — снова ответил Синг.
— Умница! — с презрительной улыбкой похвалил его Бэнкс. — А теперь ответь, когда брэдфордское управление занималось этим делом, выявили они какие-либо связи между ним и другими подобными преступлениями?
— Нет, сэр, — на этот раз ответил Баумор. — После Саманты Фостер пропала девушка, не вернувшаяся с новогодней вечеринки в Раундхей-парке, но никаких причин объединять эти преступления в одно в то время не нашли.
— Так, — одобрительно заключил Бэнкс. — Как по-вашему, почему я приказал сразу после формирования нашей группы обойти всех свидетелей, выявленных в предыдущих делах, в том числе после исчезновения Саманты Фостер?
— Потому что вы думали, сэр, что между этими преступлениями есть что-то общее, — предположил констебль Синг.
— Не только я, — возразил Бэнкс. — На тот момент пропавшими числились три девушки. Затем четыре. Пять. Возможность, что между этими похищениями есть общее, все возрастала. А теперь подскажите-ка мне, кому было поручено проверить и уточнить улики по делу Саманты Фостер?
Синг и Баумор посмотрели друг на друга, нахмурились и перевели глаза на Бэнкса.
— Нам, сэр, — ответили они в один голос.
— Одним из заданий, возложенных на вас, было повторное посещение владельцев машин, перечисленных в списках из брэдфордского управления.
— Так их же больше тысячи, сэр.
— Согласен, — сказал Бэнкс, — но я не ошибусь, если предположу, что у вас было множество помощников; вся работа была поделена, и та часть людей, чьи фамилии начинаются с буквы «П», досталась вам. Именно так зафиксировано в документах, которыми я сейчас располагаю. Ведь фамилия Пэйн начинается с буквы «П»?
— Мы еще не успели обойти всех, сэр.
— Ах, так вы еще не успели? А задание было дано в начале апреля. Больше месяца назад. И вы все еще канителитесь? Да вы что!
— Но, сэр, помимо этого у нас было еще много и других заданий, — напомнил Баумор.
— Послушайте, — поморщился Бэнкс. — Я не собираюсь выслушивать ваши оправдания. Важен факт: вы не встретились с Теренсом Пэйном.
— Но, сэр, это ничего бы не изменило, — не унимался Баумор. — Насколько я понимаю, полиция Брэдфорда не посчитала его главным подозреваемым, верно? Так что же он поведал бы нам, кроме того, что уже рассказал им? Вряд ли он собирался признаваться в преступлении только потому, что мы к нему пришли?
Бэнкс раздраженно пригладил руками волосы и еле слышно выругался. Он не был деспотом по натуре, скорее наоборот — ему не нравились ситуации, когда надо проявить власть, дать выволочку нерадивым подчиненным, но эти два идиота вывели его из себя.
— Это, как я понимаю, пример того, как вы проявляете инициативу? — с издевкой спросил он. — Раз так, могу лишь посоветовать вам строго следовать указаниям и действовать в соответствии с приказами.
— Но, сэр, — снова возразил Синг, — он же школьный учитель. Только что женился. Отличный дом. Мы внимательно ознакомились со всеми данными о нем…
— Прошу прощения, — перебил Бэнкс, качая головой. — Разве я что-то упустил в разговоре с вами?
— Что вы имеете в виду, сэр?
— Мне кажется, доктор Фуллер не дала нам исчерпывающее описание личности преступника, которого мы разыскивали в то время.
Констебль Синг осклабился в улыбке:
— Да что она вообще дала, мы взяли его без помощи психологов.
— Что же заставило вас решить, что можно вычеркнуть из списка школьного учителя-молодожена, живущего в прекрасном доме?
Синг молча, как рыба, раскрыл и закрыл рот. Баумор уставился на свои туфли.
— Ну? — приказным тоном спросил Бэнкс. — Я жду.
— Послушайте, сэр, — начал Синг, — мне очень жаль, что мы еще не дошли до него.
— А вы вообще разговаривали с кем-либо из вашего списка?
— С двумя, сэр, — пробормотал Синг. — С теми, кого брэдфордское управление отметило как возможных подозреваемых. Один парень, отсидевший за поножовщину, правда, на время, когда пропали Лиан Рей и Мелисса Хоррокс, у него железное алиби. Но мы все проверили, сэр.
— Стало быть, вы не придумали ничего лучшего, чем поставить в разделе сверхурочных действий галочки против двух фамилий в списке имен, которых брэдфордская полиция отметила вопросительными знаками. Так?
— Вы к нам несправедливы, сэр, — проворчал Баумор.
— Да что ты? Я сейчас объясню тебе, черт возьми, как это — несправедливо, констебль Баумор. Несправедливо, черт бы тебя побрал, что по крайней мере пять известных нам девушек, вероятнее всего, погибли от рук Теренса Пэйна. Вот это действительно несправедливо.
— Но он все равно бы не признался нам в том, что он сделал, — оправдывался Синг.
— А ведь вы вроде бы детективы? Или я ошибаюсь? Придется объяснять вам на пальцах, иначе, боюсь, вы не поймете. Если бы вы в положенное время, а именно в прошлом месяце, зашли в дом Пэйна, одна, а может быть, и две девушки остались бы живы.
— Вы же не можете обвинить нас в этом, сэр, — запротестовал Баумор, лицо у него побагровело. — Это не так!
— Что ты говоришь? А вдруг бы вы увидели или услышали что-то подозрительное, когда пришли в его дом, или случайно прорезавшиеся у вас инстинкты детективов привлекли к чему-то ваше внимание, и вы попросили бы разрешения осмотреть дом?
— Брэдфордское управление не…
— Да мне наплевать на то, что сделало или не сделало полицейское управление! Они расследовали единственный случай: исчезновение Саманты Фостер. А вы, как я помню, занимались расследованием серии похищений. И найдись у вас хотя бы один предлог заглянуть в подвал, вы бы взяли его, можете мне поверить. Если бы вы сунули носы в его коллекцию видеофильмов, у вас могли бы возникнуть подозрения. Если бы вы осмотрели автомобиль, то заметили бы фальшивый номер. Номерные знаки, которые он использует сейчас, заканчиваются на «NGV», а не «KTW». Уж это-то наверняка встревожило бы вас. Или вы так не думаете? Но вы решили, что посещение этого дома — пустая трата времени. Бог знает, что вам показалось тогда более важным делом. Ну, что скажете?
Оба констебля молча уставились в пол.
— Нечего сказать в оправдание?
— Нет, сэр, — почти не разжимая губ, пробормотал констебль Синг.
— Я даже позволю себе оправдать вас за недостаточностью улик, — объявил Бэнкс. — Предположу, что вы выполняли другие задания, а не прогуливали, как было на самом деле. Вы занесены мною в особый список.
— Но он врал брэдфордским полицейским, — никак не унимался Баумор. — Так что ему стоило наврать и нам тоже?
— Но ты даже не приступил к делу? — ответил вопросом Бэнкс. — Я же объяснил вам. Ведь вы числитесь детективами, а ничем не оправдали своего статуса. Побывай вы у него… Да что с вами говорить! Я исключаю вас из команды, расследующей это дело, что будет отмечено в ваших послужных списках. Ясно?
Баумор смотрел на Бэнкса с ненавистью, а Синг, казалось, готов был расплакаться, сам Бэнкс не испытывал ни симпатии, ни жалости к этим людям. Он чувствовал только, что еще немного и у него голова расколется от боли.
— А теперь вон отсюда! — приказал он. — И чтобы я вас больше не видел в комнате для совещаний.
