Ловушка для дьявола - Осман Ричард

— Ты свободен на ближайшие пару часов?

Митч смотрит на наручные часы.

— У моего сына перед школой занятие по уличным танцам, но до тех я в твоем распоряжении.

— Я хочу сделать пару звонков, — говорит Рон. — Позвать сюда своих друзей. Посмотрим, сумеем ли мы как-нибудь с этим разобраться.

— Я могу им доверять? — спрашивает Митч.

— Нет, — отвечает Рон, поднимая телефон и набирая номер. — А мы можем доверять тебе?

— Нет.

— Что ж, тогда извлечем все возможное из того, что мы имеем, — говорит Рон, ожидая ответа на звонок.

Сначала он набрал Элизабет. Иначе никак. Если он сперва позвонит Ибрагиму и она узнает, то расплата будет суровой.

— Лиз, это Рон, обувайся и заходи ко мне. У вас все в порядке? Точно? Ладно, поверю, хотя другие бы не поверили. Ты звонишь Джойс, а я позвоню Ибрагиму. И да, я бы, пожалуй, прихватил с собой пистолет.

Закончив разговор, он набирает номер Ибрагима.

— Может, виски? — спрашивает Рон у Митча. — Пока ждем?

Митч кивает и встает:

— Я принесу. Тебе нужно что-нибудь для бедра?

Рон качает головой. Очевидно, он скрывал боль не так хорошо, как ему казалось. И все же он не собирается доставлять Митчу удовольствие признанием, что тот причинил ему боль.

— Я схожу сам.

Ибрагим отвечает на звонок.

— Иб, это я. Я! Рон. Кто еще, по-твоему, будет звонить так поздно? Меган Маркл?

— Если тебе когда-нибудь понадобится героин, — говорит Митч, — ты только скажи.

Глава 25

Митч предпочел бы говорить с Лукой. Лучше терпеть удары сломанным бильярдным кием в подземном ангаре. Когда точно знаешь, где находишься. Когда понятны правила. Однако сейчас, посреди глубокой ночи, он сидит в удобном кресле и пьет хороший виски с четырьмя пенсионерами.

Нет никаких сомнений, что Митч вышел из своей зоны комфорта.

А ведь план был так прост: напугать до полусмерти этого Рона Ричи, а потом пытать его до тех пор, пока он не расскажет, где героин. Но что-то пошло не так. Женщина с пистолетом, по-видимому, является их главарем. Ее зовут Элизабет. Пистолет не пугает Митча — пугает она сама. За долгие годы ему доводилось видеть такое выражение глаз всего у нескольких человек. Большинство из них сейчас мертвы, сидят по тюрьмам или живут на больших виллах с высокими заборами в Испании.

— Вы гордитесь тем, как зарабатываете на жизнь? — спрашивает Элизабет.

— Мы здесь не для того, чтобы обсуждать меня, — напоминает Митч.

— Если вы вломились в чужой дом в полночь, то, вероятно, будет уместным ответить на несколько вопросов. Это обычная вежливость, — говорит мужчина, представившийся Ибрагимом.

Тот самый, который работает с Конни Джонсон. Теперь он делает пометки.

— Немного гадко, да? Торговать героином?

Это снова произносит Элизабет, сидящая с пистолетом на коленях. Что таится в ее прошлом? Митч знает всех в своем бизнесе, но про нее не слышал никогда.

Женщина поменьше ростом в зеленом кардигане наклоняется вперед:

— Мистер Максвелл. Мы не просили вас приходить сюда. Это был только ваш выбор.

— Совершенно верно, Джойс, — кивает Элизабет. — Вы избили нашего друга…

— Он меня не бил, — быстро говорит Рон.

Элизабет отзывается:

— Что ж, посмотрим завтра, согласится ли с этим твой лечащий врач. Так вот, мистер Максвелл. Должно быть, вы уже заметили, что нам плевать на вашу так называемую крутизну. Мы имели дела с людьми гораздо худшими, чем вы.

— Вы едва попадаете в десятку худших, — подтверждает Ибрагим. — И уж поверьте, такая десятка у меня наберется.

— Если позволите сделать замечание, мистер Максвелл, у нас с вами, похоже, общая цель, — продолжает Элизабет. — Мы желаем выяснить, кто убил Калдеша; вы хотите найти свой героин. Правильно?

— Я хочу вернуть назад свой товар, — говорит Митч. — Я должен вернуть свой товар.

— О боже! — вздыхает Элизабет. — Избавьте нас от эвфемизмов. Мы не дети и не офицеры полиции. Давайте называть героин героином.

— Я должен вернуть свой героин, — повторяет Митч. — Он в маленькой терракотовой шкатулочке, она стоит кучу денег, и она моя.

— С моральной точки зрения, вас, наверное, тяготит торговля героином? — спрашивает Ибрагим.

— И это говорит парень, работающий на Конни Джонсон, — парирует Митч. — Слушайте, прежде чем мы продолжим, ответьте на один простой вопрос: кто вы такие?

— Я Джойс, — отвечает Джойс.

— А мы все — друзья Джойс, — добавляет Ибрагим. — Итак, теперь, когда все прояснилось, позвольте задать вам еще несколько вопросов — просто чтобы узнать вас получше. Чтобы мы почувствовали, что можем вам доверять.

Митч вскидывает руки вверх:

— Тогда валяйте.

— Вы гордитесь тем, что занимаетесь контрабандой героина? — снова спрашивает Элизабет.

— Я горжусь своими успехами, — отвечает Митч и понимает вдруг, что никогда по-настоящему о таком не задумывался. — Но здесь, я думаю, о гордости говорить нельзя. Просто я увлекся этим делом, и у меня стало хорошо получаться.

— Вы могли бы заняться чем-то другим, законным, — предлагает Джойс. — Например, программированием.

— Мне скоро пятьдесят, — напоминает Митч.

Как бы ему хотелось отказаться от всего этого. Когда он найдет героин, все будет кончено. Он уволится.

— Вы когда-нибудь сидели в тюрьме? — спрашивает Ибрагим.

— Нет, — говорит Митч.

— Вас когда-нибудь арестовывали? — спрашивает Джойс.

— Много раз, — отвечает Митч.

— Ты когда-нибудь кого-нибудь убивал? — спрашивает Рон.

Митч хмыкает:

— Если бы я всем подряд признавался в убийствах, разве не попал бы в тюрьму?

— Рон, с твоим бедром все в порядке? — интересуется Джойс.

— Все нормально, — отвечает тот.

— И самый главный вопрос, — говорит Элизабет. — Кто убил Калдеша Шарму? Вы?

Митч улыбается:

— Хорошая попытка, но старайтесь лучше.

— Еще виски? — предлагает Ибрагим.

Митч отказывается. Уже скоро он должен будет вернуться в Хартфордшир, и, поскольку в багажнике у него лежит самозарядное оружие, он не хотел бы, чтобы его останавливали за вождение в нетрезвом виде.

— Тогда вопрос попроще, — продолжает Элизабет. — Кто еще знал о шкатулке с героином?

— Несколько афганцев, — отвечает Митч. — Но вряд ли кому-то из них понадобилось бы это красть. Еще посредник, переправивший наркотики в Молдову, но он один из моих парней.

— Как его зовут? — спрашивает Ибрагим, делая пометки.

— Ленни.

— У кого-то здесь недавно родился правнук по имени Ленни, — встревает Джойс. — Имена постоянно ходят по кругу. Удивительно, да?

— Где его можно найти? — продолжает Ибрагим.

— У Дома есть его номер, — говорит Митч.

— О, наш друг Дом, — оживляется Элизабет. — Разумеется, он тоже в курсе дел? Должно быть, вы все время спрашиваете себя: не он ли стащил героин? Не подставил ли Калдеша в качестве козла отпущения?

Митч качает головой:

— Он знает все, но я не задумываясь доверил бы ему жизнь.

— Однако он знал, что хранилось в шкатулке. Он доставил шкатулку. Именно он встречался с Калдешем?

— Это большие деньги, — напоминает Джойс.

— По большому счету, не очень, — возражает Митч.

— Но ты зарабатываешь больше, чем он, — говорит Рон. — Сто тысяч все равно большие деньги для Дома.

— Они не облагаются налогом? — интересуется Ибрагим. — Скорее всего, нет. Но это я ответил на свой же вопрос. А вы знаете, что выигрыши в викторинах тоже не облагаются налогом? Между викторинами и контрабандой героина есть что-то общее.

Все ждут, пока не убеждаются, что Ибрагим полностью закончил.

— Все верны друг другу до первого предательства, — замечает Рон.

— Я не вижу никакого предательства, — говорит Митч. — Извини.

— Есть еще кто-нибудь, на кого бы вы могли направить наш интерес? — спрашивает Элизабет. — Вы продавали героин, но кто-то же его покупал?

— Ну уж нет, — отвечает Митч. — Вы получили от меня все, что хотели.