Хеннинг Манкелль - Пятая женщина
— Нет.
— А Ёста Рунфельдт? Он ведь тоже исчез?
Валландер почувствовал, что уже не так уверен в своей правоте. Но все-таки покачал головой. Нет, это не должно повториться. А может, он просто принял свое желание за уверенность.
Он не знал.
— Убийство Хольгера Эриксона потребовало от преступника серьезных приготовлений. На такое решаются лишь однажды. Да и то, если благоприятствуют обстоятельства. Есть достаточно глубокая канава. Мостки. И жертва, которая имеет обыкновение вечером или на рассвете покидать дом, чтобы полюбоваться на птиц. Поэтому, хотя я сам связал убийство в Лёдинге с исчезновением Ёсты Рунфельдта, я сделал это, скорее, чтобы перестраховаться. Раз уж мне доверили руководство расследованием, я не буду пренебрегать ни ремнем, ни подтяжками.
Лиза Хольгерсон в недоумении посмотрела на него. Где-то сзади хихикнула Анн-Бритт Хёглунд. Потом Лиза кивнула.
— Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду, — сказала она. — И все же подумайте про Экхольма.
— Хорошо, — сказал Валландер. — Очень может быть, что вы правы. Но не сейчас. Выигрыш часто зависит от того, когда сделана ставка.
Лиза Хольгерсон кивнула и застегнула пальто.
— Вам нужно поспать, — сказала она. — Не задерживайтесь долго.
— Ремень и подтяжки, — повторила Анн-Бритт, когда они остались одни. — Это вы у Рюдберга научились?
Валландер не обиделся. Он только пожал плечами, продолжая собирать бумаги.
— Кое-что приходится придумывать самому, — сказал он. — Помнишь, как ты начинала у нас работать? Тогда ты сказала, что я многому могу тебя научить. Теперь ты изменила свое мнение?
Сидя на столе, Анн-Бритт разглядывала свои ногти. Она была бледной и усталой, и Валландер подумал, что она некрасива. Но умна и предана своей работе, а это в полиции встречается нечасто. Тут они с Валландером были похожи.
Валландер бросил бумаги на стол и сел.
— Как тебе вся эта история?
— Пугает, — ответила она.
— Чем?
— Жестокостью. Расчетом. Отсутствием мотива.
— Хольгер Эриксон был богат. Ни для кого не секрет, что он жестко вел дела. А значит, мог иметь врагов.
— Это не повод, чтобы распинать его на кольях.
— Ненависть ослепляет. Так же как зависть и ревность.
Она покачала головой.
— Когда я увидела его в канаве, я подумала, что это не просто убийство старика, это что-то более серьезное. Понятнее я не могу объяснить. Но чувствую это. И чувствую наверняка.
Усталость Валландера как рукой сняло. То, что она сказала, было очень важно. Она произнесла вслух то, о чем думал и он сам.
— Продолжай, — сказал он. — Что ты еще подумала?
— В общем, больше ничего. Человек мертв. И забыть его смерть невозможно. Да, его убили. Но меня беспокоит другое.
— Каждый убийца использует свой язык. Ты это имеешь в виду?
— Вроде того.
— По-твоему, он пытался нам о чем-то рассказать?
— Может быть.
«Шифр, — подумал Валландер, — который нам предстоит разгадать».
— Возможно, ты права, — произнес он.
Они помолчали. Потом Валландер встал и начал собирать бумаги. На глаза ему попался листок, исписанный чужим почерком.
— Это твое? — спросил он Анн-Бритт.
Она взглянула на листок.
— Почерк Сведберга.
Валландер попытался разобрать надписи, сделанные простым карандашом. Что-то про роддом. Про какую-то неизвестную женщину.
— Чушь какая-то! — пробурчал он. — Сведберг что, ждет ребенка? Он же не женат. Даже не встречается ни с кем.
Анн-Бритт взяла у него из рук бумагу и пробежала глазами текст.
— Похоже, кто-то сообщил, что некая женщина, переодевшись медсестрой, пробралась в роддом, — сказала она и вернула ему листок.
— Придется ей подождать, пока мы освободимся, — с грустью пошутил Валландер.
Хотел выбросить листок в корзину, но передумал. Решил завтра отдать его Сведбергу. Они попрощались в коридоре.
— Кто сейчас с твоими детьми? — спросил он. — Муж приехал?
— Он в Мали, — ответила Анн-Бритт.
Валландер не знал, где находится Мали. Но спрашивать не стал.
Шаги Анн-Бритт гулко отдавались в пустом коридоре. Валландер занес бумаги в кабинет и надел куртку. По дороге к выходу он остановился возле пульта дежурного — там сидел полицейский и читал газету.
— По поводу Лёдинге не звонили? — спросил он.
— Нет.
Валландер пошел к машине. Было ветрено. Валландер вдруг подумал, что так и не знает, кто присматривает за детьми Анн-Бритт. Он долго шарил по карманам в поисках ключей от машины. Наконец нашел и поехал домой. Но дома лег не сразу, долго сидел на диване, вспоминая события прошедшего дня. У него не выходили из головы слова, напоследок сказанные Анн-Бритт о том, что убийство Хольгера Эриксона — не просто убийство. Это нечто иное. Может ли убийство быть больше, чем убийство?
Лег Валландер почти в три часа. Засыпая, он твердо решил завтра позвонить отцу и Линде.
В шесть утра Валландер внезапно проснулся. Ему снился сон. Хольгер Эриксон был жив. Он стоял на мостках через канаву. Но тут доски обломились, и Валландер проснулся. Заставил себя встать. Хотел сварить кофе, но обнаружил, что кофе закончился. За окном опять шел дождь. Валландер нашел таблетки от головной боли и выпил сразу две, потом долго сидел у стола, обхватив голову руками.
В семь пятнадцать он уже был на работе. Налил себе по дороге в кабинет кружку кофе, вошел в комнату и сразу увидел нечто, не замеченное им накануне. Большую коробку на стуле возле окна. Лишь рассмотрев ее повнимательнее, он вспомнил извещение, найденное в доме Ёсты Рунфельдта. Значит, Эбба уже сходила на почту. Валландер снял куртку и принялся открывать посылку. Потом, наморщив лоб, долго разглядывал ее содержимое.
Дверь в кабинет он так и не закрыл. Мимо прошел Мартинсон.
Валландер окликнул его.
Мартинсон остановился в дверях.
— Заходи, — сказал Валландер. — Заходи и взгляни сюда.
9
Склонившись, они стояли над посылкой, адресованной Рунфельдту.
Валландер видел перед собой лишь груду непонятных проводов, реле и черных крошечных коробочек. Зато у Мартинсона предназначение вещей, заказанных Ёстой Рунфельдтом и полученных на деньги полиции, не вызывало сомнения:
— Очень сложное прослушивающее устройство, — сказал он и взял в руки одну из коробочек.
Валландер взглянул на него с недоверием.
— Ты хочешь сказать, что хитроумное электронное оборудование можно заказать в Буросе по почте?
— По почте можно заказать все, что угодно, — ответил Мартинсон. — Давно прошло то время, когда по почте продавали только второсортные вещи. Может, где-то такая практика и сохранилась. Но это товар первоклассный. Другой вопрос, законно ли продавать подобную аппаратуру. Ее импорт строго контролируется.
Они разложили содержимое коробки на рабочем столе Валландера. Здесь оказалось не только оборудование для прослушивания. К своему немалому изумлению они обнаружили в коробке еще металлический порошок и магнитную кисть. Это могло означать только одно: Ёста Рунфельдт собирался снимать чьи-то отпечатки пальцев.
— Как это понимать? — спросил Валландер.
Мартинсон покачал головой.
— Очень странно.
— Зачем продавцу цветов прослушивающая аппаратура? Шпионить за конкурентами? А что ты скажешь по поводу отпечатков пальцев?
Валландер наморщил лоб. Он не знал, что и думать. Аппаратура стоила дорого. Была сложной. Так сказал Мартинсон. И Валландер доверял его оценке. Предприятие, продавшее аппаратуру, называлось «Секьюр» и находилось в Буросе по адресу Гетэнгсвэген.
— Давай позвоним туда и узнаем, не покупал ли Ёста Рунфельдт у них еще что-нибудь, — предложил Валландер.
— Я думаю, они предпочитают не разглашать сведения о своих клиентах, — ответил Мартинсон. — Кроме того, сейчас суббота, да и рано еще.
— Здесь указан телефон круглосуточной службы заказа, — возразил Валландер и указал на сопроводительный документ, лежавший в коробке с самого верху.
— Там, наверно, автоответчик, — сказал Мартинсон. — Я покупал садовый инвентарь по почтовому заказу тоже в Буросе. Так что мне это все знакомо. Даже не рассчитывай, что там кто-то будет круглосуточно сидеть и ждать твоего звонка.
Валландер разглядывал крохотные микрофончики.
— Неужели их можно продавать? Ты прав, тут нужно основательно разобраться.
— Зачем откладывать? У меня в кабинете есть кое-какие бумаги, как раз на этот счет.
Мартинсон вышел, но скоро вернулся обратно. В руках он держал тонкие брошюрки.
— Информация Главного полицейского управления, — объяснил он. — Полезная вещь, между прочим.
— Я стараюсь по возможности прочитывать, — сказал Валландер. — Но порой мне кажется, что они могли бы рассылать поменьше бумаг.
