Лоуренс Гоуф - Свободное падение
– Если вам вспомнится любой малозначительный факт, пожалуйста, позвоните прямо нам, хорошо? – попросила Паркер.
– Конечно, непременно.
Паркер взяла печенье-треугольничек с подноса Уиллоуса.
– Если не возражаешь, мы еще немного посмотрим и пойдем.
– Да, конечно.
– Ну, что ты об этом думаешь? – спросила она, как только Малхолленд вышел из номера.
– Безусловно, это лучший джем из черники, который я пробовал в своей жизни. Без консервантов. Угощайся, пока не кончился.
– Я имею в виду Малхолленда.
– К концу беседы он смотрел на тебя глазами коккер-снаниеля.
– Я имею в виду, что ты думаешь о нем как об источнике информации?
– Как источник информации он сама сдержанность. Хотя он и настоящий коридорный.
Паркер подошла к кровати. Она считала кроватью королевских размеров ту, что стояла у них в спальне, но эта раза в полтора больше. Холодильник забит литровыми бутылками шампанского. В гардеробе дюжина новеньких белоснежных льняных костюмов. Огромная сумка набита нераспечатанными подарками для женщин – коробками с нижним бельем. Квитанция к ним более чем на тысячу долларов.
Паркер заглянула в спальню и увидела, что мент углубился в один из бесплатных журналов, которые обычно лежат в гостиничных номерах, – «Ярмарка тщеславия». Она сбросила туфли и вытянулась на кровати, потом развела руки, пытаясь достать до краев – не смогла.
Уиллоус вытер рот льняной салфеткой.
– Ну как? – Она дерзко улыбнулась Уиллоусу и, прежде чем он успел ответить, добавила: – Я о Мендесе.
– Отмывал наркоденьги через Мартина Росса.
Уиллоус свернул салфетку и бросил ее на поднос.
– Мендес прилетает в город, избавляется от наличных. Вместе со своей девушкой они проводят здесь пару дней, празднуют – пьют шампанское, делают покупки. – Она положила небольшую подушечку себе под голову.
– Интересно, а где его обратный билет?
– Где-нибудь да есть, – ответила Паркер. – Могу сказать только, что здесь его нет.
Паркер закрыла глаза. Не успеешь сделать шаг, как ситуация уже другая. Если Мендес намеревался снять со счета полмиллиона долларов, Росс должен был об этом знать, если он в этом замешан. Возможно, Росс не хотел, чтобы Мендес снял деньги со всех счетов – а может быть, Росс злоупотреблял служебным положением и истратил деньги. И он устроил так, чтобы Мендеса убили. Нет, вряд ли. Скорее все-таки стечение обстоятельств.
Но пора снова поговорить с Россом. На сей раз, возможно, на Мэйн-стрит.
Кровать была очень удобной, а матрас ни слишком мягким, ни слишком жестким. Паркер открыла глаза. Уиллоус быстро отвел взгляд в сторону.
Глава 11
Мартин Росс нажал кнопку – и чугунные въездные ворота со скрипом распахнулись. Шумело радио, издавала настойчивые звуки система контроля температуры воздуха, которая при необходимости могла превратить автомобиль в рефрижератор, но не спасала от жары: носовой платок хоть выжимай.
Ворога захлопнулись за ним, дверь гаража открылась. Чтобы поставить свой большой автомобиль, он проехал мимо маленького «самураи» Саманты, ее мотоцикла – слава Богу, эта эпоха позади, ее сноубоарда – велосипеда для езды в горах за тысячу долларов, на котором в день покупки она проехала полтора квартала и никогда больше к нему не прикасалась. Все это скорее походило на отдел спортивных товаров универмага, чем на гараж.
Музыка, долетавшая изнутри дома, действовала на нервы, но, когда она внезапно смолкла, тишина оказалась не лучше. «Должно быть, она видела, как он подъезжал», – предположил Росс. Теперь он слышал тикающий звук из-под капота, какой бывает в последние несколько секунд перед взрывом бомбы. Он знал, что это просто остывает двигатель, и все равно ему понадобилось несколько минут, чтобы взять себя в руки.
Он включил сигнализацию, проверил, заперта ли дверь.
Саманта его встретила, помогла снять пиджак, ослабила галстук, спросила, как он себя чувствует. После ограбления прошло чуть больше суток, и она видела, что он напряжен и подавлен.
Он ободряюще улыбнулся ей, и она заботливо приложила ладонь к его лбу: нет ли у него температуры? Он сказал, что чувствует себя великолепно, она пригласила его ужинать, посоветовав предварительно принять душ.
Снова она была во всем черном: облегающая безрукавка, джинсы в обтяжку, широкий кожаный пояс, кроссовки. Он ненавидел, когда она одевалась в черное.
– Ты считаешь, мне необходим душ?
– Разумеется. Пустить тебе воду?
– Нет, дорогая, не нужно.
Идя за отцом на второй этаж, Саманта попыталась выяснить у него, кому же, собственно, верить: по радио сказали, что в банке был убит невиновный, случайно оказавшийся на месте преступления, а по телевизору, что между грабителем и жертвой была перестрелка. Но отец не пожелал об этом говорить, заявив, что он сам ничего не знает.
К ужину Саманта открыла бутылку красного вина. Она наполнила его бокал до краев, а себе налила совсем немного.
Росс ел молча.
– Тебе нравится? – спросила Саманта.
– Великолепно.
– Это говядина по-бургундски.
– Я заметил.
– Я приготовила это сама в микроволновой печи.
– Потрясающе.
– Подожди, еще будет десерт.
– Подожду.
Саманта забавлялась, приготовляя еду, сама же почти ни к чему не прикасалась. Вот и сейчас – только цедила вино, облизывая губы.
– Сегодня после обеда у пас был посетитель.
Росс уставился на нее.
– Это кто-то, кого я знаю?
– Возможно. Ты опять вспотел, ты действительно хорошо себя чувствуешь?
– Я же сказал, со мной все хорошо.
– Принести градусник?
Росс отодвинул блюдо.
– Кто это был? Саманта!
– Ты наконец расскажешь мне об ограблении? – вместо ответа спросила она.
Саманта уже спала, когда после ограбления он поздно ночью вернулся домой. И она еще спала, когда он утром уехал на работу.
Услышав по радио сообщение, она позвонила ему в офис, но он сказал, что занят, и положил трубку. И теперь он ответил уклончиво:
– К сожалению, я и сам толком ничего не знаю. Когда я понял, что что-то происходит, все уже кончилось.
– Так ты ничего не видел? Но самого грабителя ты видел?
– Полиция считает, что он был в какой-то маске или в театральном гриме.
Следующий вопрос дочери удивил Росса.
– А ты знаешь какого-нибудь полицейского детектива?
– Да, конечно, особенно вчера в них не было недостатка, – улыбнулся Росс.
– Этот был довольно высокий, с темными вьющимися волосами. Он сказал, что его зовут Эрикстад. Он показал бляху, но я ее не рассмотрела. Не знаю, что в нем такого было, но он был… – Саманта заколебалась, но потом выпалила: – Ненастоящий. И еще…
Росс отодвинул тарелку, наклонился вперед:
– Что ты имеешь в виду?
– …Когда он ушел, я позвонила в полицию и спросила, можно ли поговорить с ним, а они ответили, что у них нет работника с такой фамилией.
Росс налил себе еще вина.
– По телевизору сказали, что личность жертвы до сих пор не установлена, – сказала Саманта.
Росс почти допил вино, руки его дрожали, несколько капель пролились на стол.
– Но мы-то знаем, кто он, правда, отец?
Росс почувствовал себя так, словно он угодил в чертово колесо. Колесо вертелось все быстрее и примчало его к первой встрече с Гарсия Лоркой Мендесом, к той жуткой поездке с ним в лимузине через весь город к какому-то люку на восточной стороне виадука. Там панамец схватил какого-то бродягу, обитавшего в лачуге из картонных ящиков, волоком вытащил его вдоль откоса виадука, хотя тот кричал и вопил, и, прижав руку бродяги к бетонной опоре, взмахнул мачете…
Раздался жуткий крик…
– Muy bonita, – сказал Мендес. – Один удар, а? И ее нет.
Он осмотрел лезвие мачете, пальцами пощупал полированную сталь. Высоко над ними слышался шум автомобилей, мчащихся по виадуку. Мендес посмотрел на бродягу, тот лежал на бетонном откосе то ли в обмороке, то ли мертвый, и не иначе.
– Вот такая ситуация. Понятно? – Мендес похлопал банкира по щеке плоской стороной лезвия. Росс ощутил запах крови. – Посмотрите на него!
Росс быстро взглянул, отвернулся, и его стошнило. Глаза Мендеса сверкали, блестели зубы.
– Хотите его поздравить, пожать ему руку? – издевался он. – Не хотите. Что ж, может, вам захочется это сделать потом?
Скаля зубы, Мендес затолкал отрубленную руку банкиру в нагрудный карман пиджака.
Чертово колесо разбилось, отпустило его, и он остановился. Тогда они были вдвоем, он и Мендес. Потом Саманта узнала, что происходит, и захотела помочь…
Росс так резко поднялся на ноги, что уронил стул.
Прижав салфетку к лицу, он побежал в ванную в дальнем конце холла.
Глава 12
Темно-синий «понтиак» Грега последней модели с четырьмя дверцами, V-образным восьмицилиндровым двигателем, особо устойчивыми шинами и небольшими колпаками на колесах был зарегистрирован на имя покойника. «Понтиак» отдаленно напоминал немаркированные полицейские автомобили и в потоке машин вызывал к себе уважение, что было немаловажно.
