Фридрих Незнанский - Черные волки, или Важняк под прицелом
— Темное пиво, — сказал Плетнев бармену. Тот кивнул и через полминуты поставил перед бывшим спецназовцем кружку с темным, густым, пенистым пивом. Толстяк заказал себе такое же.
— Тебя как зовут-то? — поинтересовался толстяк у Плетнева.
— Антон, — ответил тот. — А тебя?
— Видел, как кабак называется?
— Угу.
— Вот так здесь меня и зовут. Я у здешних пацанов что-то вроде талисмана.
— Значит, ты — Пузо?
— Ага.
— Похож, — весело сказал Плетнев. Минут пять они пили пиво и болтали о разных пустяках. Затем заказали по второй. Плетнев сделал большой глоток, слизнул с губ пену и небрежно произнес:
— Слышал, у вас тут есть какая-то бригада… Не то «черные псы», не то «черные волки». Черномазых вырезают.
Пузо сдвинул брови, поразмышлял, затем покачал большой лысой головой:
— Никогда о такой не слышал.
— Нормально, — усмехнулся Плетнев. — Живешь в столице, а ни хрена не знаешь. Мой друган пару месяцев назад здесь ошивался, вот и познакомился с одним «волком». На Арбате. Тот ему даже портрет свой подарил. Я хотел этого парня разыскать, да адрес его потерял, когда одному черномазому на Казанском вокзале табло чистил. Но портрет у меня остался.
— Портрет, говоришь?
— Угу. Один мазила на Арбате намалевал, пока они пиво пили. Хочешь, покажу?
— Давай.
Плетнев достал из кармана рисунок и протянул его толстяку.
— Знакомое лицо, — сказал Пузо. — Погоди… Где-то я его видел.
— Где? — порывисто спросил Плетнев и даже подался вперед.
Движение оказалось слишком резким. Пузо сощурил глаза и подозрительно осведомился:
— А ты часом не легавый, браток? Плетнев растянул губы в ухмылку.
— Ага. У меня под рубашкой погоны майора. Зеленкой нарисовал. Показать?
Толстяк окинул его недоверчивым взглядом.
— Гм… Зеленкой, говоришь? Плетнев брякнул кружкой об стойку.
— Слушай, Пузо, кончай меня в менты записывать, — раздраженно сказал он. — А то не посмотрю, что ты гигант, и отстучу на твоей физиономии «Турецкий марш».
— Ладно, не горячись, — примирительно сказал толстяк. — Я пошутил. — Он поднялся со стула, держа в толстых пальцах картинку. — Посиди тут, братан. А я братву порасспрашиваю. Как, говоришь, бригада называется?
— «Черные волки». Или что-то типа того.
— Хорошо. Глотай пиво и думай о телках, а я скоро вернусь.
Вернулся Пузо минут через десять. Протянул картинку Плетневу.
— Не. Никто твоего друга тут не знает.
— Точно?
— Точнее не бывает. Правда…
— Что? — выпалил Плетнев. Пузо лениво поскреб пальцами небритую, толстую шею.
— Один чел вроде видел его тут дня три назад. Хочешь, можешь сам с ним поговорить.
— А где он?
— Да на улице стоит курит. Проводить, что ли?
— Давай.
— Пиво-то хоть допей, — кивнул толстяк на недопитую кружку.
— Не хочется. Изжога началась.
Плетнев швырнул на стойку несколько смятых купюр.
— Ну, тогда я допью, — сказал толстяк.
Он сгреб со стойки кружку Плетнева и в два глотка опорожнил ее. Рыгнул, вытер рот ладонью и сказал:
— Пошли.
На улице начинало темнеть. Поднявшийся ветер закружил на асфальте несколько сухих листьев и дохнул в лицо Плетневу осенним тревожным духом.
Трое парней, курившие на крыльце, обернулись и по очереди пожали руку Плетневу.
— Этот чувак с рисунка — он твой друг? — поинтересовался один из парней, худой, длинный и прямой, как палка.
— Друг моего друга, — ответил Плетнев. — Видел его?
— Угу. Пару дней назад.
— Он здесь был один?
— Угу. Он вообще здесь часто бывает.
— Часто? — вскинул брови Плетнев.
— Угу, — снова кивнул парень.
— Я теперь тоже его вспомнил, — подтвердил Пузо. — Просто он обычно ни с кем тут не тусуется.
— Он тут рядом живет, — сказал худой. — Прямо за кабаком — в одном из домов.
Плетнев почувствовал приятное волнение.
— Сможешь показать?
— Легко. — Он швырнул окурок в урну, сунул руки в карманы и двинулся вниз по ступенькам, небрежно бросив через плечо: — Пошли.
Плетнев пошел за ним. Толстяк, секунду пораздумав, тоже двинулся следом.
«Неужели мне удалось напасть на след этого мерзавца? — думал Плетнев, шагая за тощим парнем и не веря своей удаче. — Черт! Выходит, и я не совсем бездарен! То-то Турецкий обрадуется. Он, небось, и не ожидает».
Они зашли за угол кабака. Худой парень остановился, да так внезапно, что Плетнев чуть не налетел на него.
— Чего мы встали? — нетерпеливо выпалил он.
— Пришли, — ответил худой парень.
— Как пришли? — не понял Плетнев.
— Просто, — сказал парень и вытащил руку из кармана. На костяшках его руки что-то тускло блеснуло.
«Кастет», — пронеслось в голове у Плетнева.
— Ну, братан, — тонко, по-змеиному, усмехнулся худой, — а теперь ты нам расскажешь, зачем тебе понадобился Боров?
— Да, братела, поведай нам, зачем он тебе нужен? — сказал за спиной у Плетнева толстяк.
Плетнев быстро глянул через плечо. Пузо стоял на углу кабака, но стоял не один. К нему присоединились еще двое парней, те, что оставались курить на крыльце.
— Ну че, сука ментовская, — вновь загудел Пузо. — Думал, я тебе нормального пацана сдам? Думал, стукача нашел?
— Да вы чего, пацаны, озверели? — тихо сказал Плетнев. — У нас в Сибири так дела не ведутся.
— Ты мне про Сибирь не впаривай, — вновь заговорил худой. — Зачем тебе Боров? Отвечай… Молчишь? — Он нахмурил белесые брови. — Ну, ничего. Сейчас заговоришь. Держите его, пацаны.
Толстяк навалился на Плетнева всем телом и попытался схватить его за руки, однако бывший спецназовец без особого труда выскользнул из его медвежьих объятий. Дальнейшее заняло не больше десяти секунд. Двоих скинхедов, поспешивших толстяку на помощь, Плетнев припечатал к стене каблуком ботинка. Пузу, слегка присев, ударил кулаком в пах. Затем быстро развернулся, поднырнул под пронесшийся над головой кастет и вырубил худого мощным хуком в челюсть. Еще несколько ударов, и стоять на ногах (а вернее — на коленях) остался один лишь толстяк, трое его друзей лежали на заплеванном асфальте в живописных позах.
Плетнев поднял кастет и сунул его в карман. Затем повернулся к Пузу. Тот стоял на коленях, мучительно выкатив глаза и прижав толстые разлапистые ладони к паху.
— Ты как? — спросил у него Плетнев. — Говорить можешь?
Пузо два-три раза сморгнул, затем кивнул.
— Вот и хорошо, — сказал Плетнев. — А теперь слушай меня внимательно, Пузо. Я не мент. Я тот, кого такие, как ты, называют бандитами. Боров должен мне деньги. Я его найду — с тобой или без тебя. Если поможешь — останешься целым. Если нет — оторву тебе яйца. Понимаешь, о чем я говорю?
Толстяк кивнул. Плетнев присел перед ним на корточки.
— Ну? Как его зовут, этого твоего Борова?
— Я… не знаю имени. Фамилия вроде Боровой…
— Где он живет?
— Я… — Толстяк осекся и посмотрел на Плетнева страдальческим взглядом. — А ты точно не мент?
— Точно. Твоя честь, братела, не пострадает. Это наши с ним разборки. И ментам я жаловаться не собираюсь, можешь быть уверен. Говори, как мне его найти?
— Я… не знаю… — загудел толстяк, морщась от боли. — Его давно тут не было… Он иногда заходит к Бате.
— Кто такой Батя?
— Один шизанутый… язычник… Живет на бывшей помойке…
— Один?
— Да… То есть нет… У них там община… Я расскажу, как добраться.
Один из скинхедов, лежащих на асфальте, застонал и попытался привстать. Плетнев, не оборачиваясь, лягнул его ботинком в грудь, и тот снова повалился на асфальт.
— Давай, рассказывай, — потребовал он у толстяка.
Тот смиренно вздохнул, хлюпнул носом и принялся сбивчиво описывать Плетневу месторасположение помойки, превращенной в языческое капище.
— Там рядом что-то типа… дома, — закончил он свой рассказ. — Там Батя и живет.
— Молодец, — похвалил Плетнев, достал из кармана пачку «Ротменса», вытряхнул одну сигарету и вставил ее толстяку в рот. Поднес к безвольно торчащей сигарете огонек зажигалки и добавил: — Но имей в виду, если ты меня обманываешь, я тебя из-под земли найду. Найду и вырву глаза. И искать я тебя буду не один, а с братвой. Ты меня понял?
Сигарета упала на землю. Плетнев поднял ее и снова вставил в рот толстяку. Затем поднялся на ноги, оглядел поверженные тела и усмехнулся:
— Салаги. Скажите спасибо, что бил вполсилы. — Он повернулся к толстяку и весело ему подмигнул. — Ну, бывай, Пузо! Может быть, еще увидимся. Если будешь себя плохо вести.
Сигарета снова выпала изо рта толстяка. На этот раз Плетнев не стал ее поднимать. Он повернулся и, насвистывая незамысловатую мелодию, быстро зашагал к метро.
