Гэвин Лайл - С мертвых не спросишь
– Зато не загремишь в тюрьму, – отрезал я и бросил трубку.
Похоже, путь к золотой жиле был для меня закрыт. Этот говнюк был прав, что я не стану обращаться в полицию – явно судил по моему поведению в Аррасе. И все-таки он шел на риск. Или, быть может, выбирал наименее рискованный вариант?
В который раз я взял в руки "Медвежонка Берти" и внимательно рассмотрел обложку. Изображенный на ней медведь все больше мне напоминал Пола Макби, только обросшего бурой шерстью.
– Не знаю, почему кому-то так невтерпеж с тобой встретиться...
7
Оскар мог появится в своем офисе лишь после десяти, поэтому я решил пока повнимательнее изучить трофейный "вальтер". Звонки Джеку Моррису и Дэвиду Фенвику могли и подождать – вряд ли они смогут сообщить хорошие новости. Похоже, пистолет сохранился со времен войны – хотя сейчас такие тоже производят. Судя по отсутствию кислого запаха сгоревшего пороха, из него давно не стреляли. На тряпочке, которую я протащил через ствол, осталась только пыль – значит, последнее время его не чистили. Впрочем, тут я не специалист.
В начале одиннадцатого я позвонил Оскару.
– Ты все еще на свободе? – бодро удивился он.
– Да, более-менее. Кого-нибудь уже послали во Францию?
– Нет, но сегодня я сам туда собираюсь.
– Очень хорошо. Узнай в полиции, из какого пистолета стреляют – в газетах об этом ни слова.
– Ты думаешь, они знают?
– У них есть гильза. Остальное можно определить по следам от бойка и выбрасывателя.
В его голосе звучало сомнение.
– Ладно, попытаюсь поговорить. Но разве я тебе не советовал прекратить самодеятельность?
– Мне просто интересно. Кстати, среди твоих клиентов нет Пола Макби?
– Нет.
– Но ты знаешь, о ком я?
– Он самый богатый партнер страхового отдела Фенвика.
– Последнее время ты с ним не общался?
– Я – нет. Но кое с кем он тут беседовал. А что?
– Он прислал двух абсолютных дилетантов, чтобы они меня обработали. Значит, считает, что у меня есть что-то не мое.
– Понимаю. Ты подозреваешь... Но ты же не читал французских газет. В "Монд", например, приведено довольно точное твое описание. Включая коричневый бумажный пакет – как ты объяснил французам, подарок другу в Париже.
Оскар помолчал, давая мне возможность переварить услышанное, потом уже суше продолжил.
– Как ни странно, я продолжаю блюсти твои интересы. К тому же, если помнишь, я тебе советовал пока не появляться дома.
– Спасибо, Оскар. Передай в Аррас от меня привет полицейскому инспектору.
Еще один пункт программы выполнен – на этот раз с отличным результатом. Теперь можно бы отправиться в поместье Кингскэт, но оставался еще звонок Дэвида Фенвика, который не давал покоя. Хотя скорей всего родственник убитого просто хотел рассчитаться со мной по заслугам.
С новыми телефонными номерами сплошь из цифр не сообразишь, в какой район Лондона звонишь. Чтобы выучить их наизусть, жизни не хватит.
Ответил женский голос:
– Кендэлл.
– Могу я говорить с мистером Дэвидом Фенвиком?
– В такое время, разумеется, нет.
– Вот как? – В чем дело, черт возьми? – Прошу прощения, мне передали сообщение с просьбой позвонить по этому номеру мистеру Фенвику, и я даже не знаю, куда звоню...
– Харроу Скул, пансион Кендэлл. Дэвид должен был указать это в своем сообщении. Он сможет поговорить с вами после четырех пятнадцати.
– Прошу прощения за беспокойство, я перезвоню.
– Одну минуту – это имеет отношение к смерти его отца?
– Возможно, но пока не знаю. Мне просто передали сообщение с просьбой позвонить.
– Но вы, наверное, были связаны с его отцом.
– Да, – хмуро буркнул я. – Его убили при мне.
– Ах вот как! – Пауза. – Выходит, вы тот самый...
– Выходит, так.
– Подождите, не кладите трубку. Только что пришел муж, полагаю, он захочет с вами поговорить...
Снова последовала пауза, сквозь шум чуть слышно пробивались голоса на другом конце провода. Наконец в трубке послышался мужской голос:
– Говорит Джон Хоторн. Мистер Джеймс Корд? – Голос был неторопливым, уверенным и все же несколько напряженным. Возможно, он не любил разговаривать по телефону.
– Да, это Корд.
– Я знаю, что Дэвид Фенвик вам звонил – он советовался со мной по этому поводу.
– Да?
– Я знаю, что он хочет с вами встретиться. Я этого намерения не одобряю, но Дэвид настаивает.
– Да-да. – Просто замечательно я разговаривал по телефону, нечего сказать.
– Вы не могли бы перед встречей с Дэвидом предварительно поговорить со мной? Скажем, в половине четвертого.
– Думаю, смогу.
Поездка в графство Кент откладывалась. Нечего и думать съездить вначале в Кингскэт, потом успеть в Харроу... И все-таки какой-то шаг вперед. И наконец нашелся кто-то, кому действительно необходимо со мной встретиться. Естественно, я не имею в виду разные официальные учреждения.
– Я, конечно, не хочу вмешиваться в чужие дела, вы понимаете, но в сложившейся ситуации...
– Понимаю, мистер Хоторн. Вы руководите пансионом, верно?
– Да.
– Можно задать один вопрос? Меня немного удивило, что мальчик сейчас не дома.
Последовала пауза.
– Да, конечно. Вчера мы отправили Дэвида домой – но вечером он вернулся. Ну, здесь мы по крайней мере как-то постараемся его занять...
– В его положении это самое лучшее. Значит, в половине четвертого?
На этом наш телефонный разговор закончился.
Распаковав прихваченный из дома чемодан, я сменил строгий темно-синий костюм на кремовый спортивного покроя, надел свежую рубашку, подобрал галстук в тон – и после этого счел себя готовым к звонку Джеку Моррису в Министерство обороны.
Его не оказалось на месте, но секретарша попросила:
– Одну минуту, мистер Корд.
Куда-то сходив, она опять взяла трубку и куда холоднее сообщила:
– Мистер Моррис хотел бы встретиться с вами как можно скорее.
– Ну, он может угостить меня обедом. Спросите, где ему удобнее?
Она опять отошла.
– Он говорит, что черта с два позволит себе появиться на людях с такой сомнительной личностью. Приезжайте в половине первого, и он уступит вам половину своего бутерброда с сыром.
– Передайте, пускай он подавится своим бутербродом.
Все тем же холодным официальным тоном секретарша подытожила:
– В половине первого, мистер Корд.
И я, и ее начальник знали, что в назначенное время я непременно буду.
Машину я оставил недалеко от Сент-Джонс-Вуд, там пересел в такси и поехал по Шансери-Лейн к банку, где вечно невозможно поставить машину. В своем сейфе я оставил книжку "Медвежонок Берти" и, немного подумав, взял оттуда один из своих пистолетов – небольшой аккуратный "маузер" 22 калибра. В следующий раз Макби будет более изобретательным, я не сомневался.
Затем я обошел множество книжных магазинов, пока не приобрел одном из них точно такой же экземпляр "Медвежонка". Как же глупо я себя чувствовал, приобретая старого знакомого да еще уговаривая продавщицу завернуть его получше. Потом я неторопливо зашагал к Министерству обороны.
Похоже, Министерству обороны принадлежит в Лондоне не меньше половины всех домов новой постройки. Здание, куда я вошел, было построено в тридцатые годы и, видимо, перешло к министерству еще во время войны. Глядя на необъятных размеров вестибюль и могучие каменные стены, казалось, что оно первоначально предназначалось для масонской ложи или какого-нибудь страхового общества.
В окошке в центре вестибюля я получил разовый пропуск и вместе с пожилым сопровождающим отправился по кремовым с зеленым коридорам.
С Джеком Моррисом мы знакомы с тех времен, когда я в чине капитана служил в этом же министерстве – правда, в другом здании. Должность Джека была тогда довольно таинственной – не в смысле особой секретности, а потому, что он имел отношение сразу ко всем подразделениям контрразведки: службе "DI5", особому отделу, иностранному отделу и ко всем прочим подразделениям, занимавшимся контрразведкой и работой с населением. До этого он был в "МI5" и занимался внешним наблюдением, однако долго продержаться на такой работе невозможно – как только лицо такого сотрудника примелькается, его либо увольняют, либо переводят на бумажную работу.
Джек был невысоким, коренастым мужчиной лет шестидесяти, с приглаженными седыми прядями и рубленым лицом. На этом румяном фоне странно смотрелись очки в тонкой оправе. Когда я открыл дверь кабинета, он приветственно махнул рукой из-за заваленного бумагами стола.
– Привет, бродяга – бери стул.
В кабинете поместились еще два свободных стола зеленого сукна, с закругленными углами. Я прихватил от одного из них какой-то допотопный стул, придвинул его ближе и осторожно сел.
Джек взял один из бутербродов, лежавших на столе, и пригласил меня присоединяться. Откусив от своего, он пробурчал:
– Покажи-ка мне документы...
