Томас Росс - Детектив США. Книга 4
Я пожал плечами.
— Мы не увлекались изучением нашей родословной. Наверное, среди моих предков были и англичане.
— А я — итальянец. Как и Полмисано. Мой отец был чернорабочим, не мог даже говорить по-английски. Его — тоже, — он кивнул в сторону Полмисано.
Я бы дал им обоим лет по шестьдесят, плюс-минус два года, и Полмисано, несмотря на его странно изогнутую левую руку, не показался мне немощным стариком. Скорее наоборот, он был силен, как вол. Длинное лицо, рот с широкими губами, тонкий голос совершенно не вязался с ними, крючковатый нос над волевым подбородком, черные, часто мигающие глаза.
— Вы что-то продаете, — спросил я, — или просто зашли, чтобы укрыться от дождя?
Коллизи бросил окурок на пол и растер его в пыль начищенным черным ботинком.
— Как я упомянул, мистер Которн, я — итальянец, а итальянцы придают большое значение семье. Дяди, тети, племянники, даже двоюродные и троюродные братья. Мы стараемся держаться друг друга.
— Поддерживаете тесные отношения.
— Вот именно. Тесные отношения.
— Может, вы из страховой компании? Это только предположение.
— Эй, Полмисано, ты слышал? Из страховой компании.
— Я слышал, — Полмисано широко улыбнулся.
— Нет, мы не имеем никакого отношения к страховым компаниям, мистер Которн. Мы лишь оказываем услугу одному моему другу.
— И вы думаете, что я могу помочь?
— Совершенно верно. Видите ли, мой друг живет в Вашингтоне и с годами не молодеет. Не то, чтобы он старик, но возраст уже солидный. А из всех родственников у него остался только крестник.
— Только он один, — подтвердил Полмисано.
— Вот-вот. Только он один, — продолжил Коллизи. — У моего друга процветающее дело, и естественно, что он хочет оставить его близкому человеку, раз уж родственников нет, а из близких у него только крестник, которого он никак не может найти.
Коллизи замолчал, разглядывая меня сухими глазами. Когда он говорил, уголки его тонкогубого рта резко опускались. На правой щеке белел шрам.
— А я, по-вашему, знаком с этим крестником? — спросил я.
Коллизи улыбнулся, во всяком случае, я предположил, что это была улыбка. Уголки его рта поползли вверх, а не вниз, но губы он не разжал, полагая, что вид его зубов не доставит мне удовольствия.
— Вы с ним знакомы.
— У него есть имя?
— Анджело Сачетти.
— А-а-а.
— Значит, вы его знаете?
— Я его знал.
— Вам известно, где он?
Я положил ноги на стол, закурил и бросил спичку на пол. Она упала рядом с ботинком Коллизи, тем самым, что раздавил окурок.
— Вы узнали обо мне много интересного, мистер Коллизи?
Мужчина в гетрах выразительно пожал плечами.
— Мы наводили справки. Кое-что выяснили.
— Тогда вам, несомненно, известно, что я убил Анджело Сачетти два года назад в Сингапурской бухте.
Глава 2
Моя последняя фраза не произвела эффекта разорвавшейся бомбы. Коллизи вновь достал золотой портсигар и закурил вторую овальную сигарету. Полмисано зевнул, почесал ногу и повернулся к «кадиллаку». Я взглянул на часы, ожидая, что кто-то из них скажет что-нибудь, заслуживающее внимания. Наконец, Коллизи вздохнул, выпустив струю дыма.
— Значит, два года назад?
Я кивнул.
— Два года.
Коллизи решил, что пора посчитать трещины на потолке.
— И как это произошло?
— Вы и так все знаете, — ответил я. — Раз уж наводили обо мне справки.
Он помахал левой рукой, показывая, что не может согласиться с моим выводом.
— Газетные статьи. Информация из вторых рук, подержанная, как ваши автомобили. Меня это не устраивает, мистер Которн.
— Тогда просто скажите вашему крестному отцу, что Сачетти мертв, — предложил я. — Пусть он оставит свое состояние «Сыновьям Италии».
— Может, вы недолюбливаете итальянцев? — встрепенулся Полмисано.
— Отнюдь.
— Так-так, мистер Которн? — не отступался Коллизи. — Как это произошло?
— Картина была про пиратов, — казалось, говорю не я, а кто-то другой. — Мы снимали вторую часть. Я руководил группой каскадеров, в которую входил и Сачетти. Мы рубились на абордажных саблях на палубе китайской джонки, Она стояла на якоре в бухте, известной сильными подводными течениями. По сценарию от меня требовалось оттеснить его на корму. Там Сачетти должен был вспрыгнуть на ограждающий палубу поручень, схватиться за линь и, отражая удар, откинуться назад. Удара он не отразил, моя сабля перерезала линь, он упал за борт и исчез под водой. На поверхность он больше не выплыл. Утонул.
Коллизи внимательно меня слушал и, когда я закончил, кивнул.
— Вы хорошо знали Анджело?
— Я его знал. Мы работали в нескольких картинах. Он владел всеми видами холодного оружия. Рапирой и шпагой, правда, лучше, чем саблей. Помнится, отлично ездил верхом.
— Умел ли он плавать? — продолжил допрос Коллизи.
— Умел.
— Но, когда вы перерезали линь, он не вынырнул из воды, — вопроса я не уловил.
— Нет. Не вынырнул.
— Анджело плавал отлично, — подал голос Полмисано. — Я сам учил его.
Под его настороженным взглядом я убрал ноги со стола, встал и хотел сунуть руку во внутренней карман пиджака, чтобы достать бумажник. Сделать это мне не удалось. Внезапно Полмисано оказался рядом со мной, схватил меня за правую руку и завернул ее за спину. При желании он мог тут же переломить ее пополам.
— Скажите, чтобы он отпустил меня, — в моем голосе не слышалось ни возмущения, ни испуга.
— Отпусти его, — рявкнул Коллизи. Полмисано пожал плечами и выполнил приказ.
— А если он полез за пистолетом? — попытался он объяснить свою активность.
Я же смотрел на Коллизи.
— Где вы его нашли?
— Он некоторое время отсутствовал. Теперь приглядывает за мной. Это его первая работа за долгое время, и он хочет произвести хорошее впечатление. Что вы хотели достать из кармана, мистер Которн, бумажник?
— Именно. В нем визитная карточка.
— Какая карточка?
— С фамилией человека, который может показать вам пленку, на которой засняты последние минуты жизни Сачетти. Если хотите, можете посмотреть, как он умер. В цвете.
— Едва ли нас это заинтересует, — Коллизи помолчал. — А что… что произошло с вами, мистер Которн, после того, как Сачетти утонул?
— Что-то я вас не понимаю.
— Полиция проводила расследование?
— Да. Сингапурская полиция. Они согласились, что Сачетти погиб в результате несчастного случая.
— Кто-нибудь еще проявил интерес к его смерти?
— Один из сотрудников посольства. Он задал несколько вопросов. А потом, в Штатах, кредиторы Сачетти. Их оказалось более чем достаточно.
Коллизи кивнул, удовлетворенный ответом. Вновь пристально посмотрел на меня.
— А что произошло с вами?
— Мне как-то неясен смысл ваших вопросов. Коллизи оглядел торговый зал и пожал плечами.
— Я хочу сказать, что вы перестали работать в кино. — Ушел на заслуженный отдых.
— Из-за гибели Сачетти?
— В определенном смысле, да.
В какой уж раз Коллизи пожал плечами.
— И теперь вы продаете подержанные машины, — по голосу чувствовалось, что с переходом в продавцы мой социальный статус резко упал, и теперь в его глазах я котировался не выше врача, специализирующегося на криминальных абортах.
На какое-то время в моем кабинете воцарилась тишина. Я взял со стола скрепку, разогнул, согнул вновь. Полмисано и Коллизи следили за движениями моих пальцев. Потом Коллизи прокашлялся.
— Крестный отец.
— Какой крестный отец?
— Сачетти. Он хочет видеть вас. В Вашингтоне.
— По какому поводу?
— Чтобы заплатить вам двадцать пять тысяч долларов.
Скрепка сломалась в моих руках.
— За что?
— Он хочет, чтобы вы нашли его крестника.
— Его давно съели рыбы. Искать там нечего.
Коллизи вытащил из внутреннего кармана пиджака белый конверт и бросил его на мой стол. Я раскрыл его и достал три фотографии. Одна, уже начавшая желтеть, снималась «Поляроидом», вторая — фотоаппаратом с 35-миллиметровой пленкой, третья, квадратная по форме, скорее всего, «Роллифлексом». Человек, изображенный на всех трех фотографиях, носил черные очки, волосы его стали длиннее, появились усы, но профиль узнавался безошибочно, особенно на «Поляроиде». Он принадлежал Анджело Сачетти, который всегда гордился своим профилем. Я сложил фотографии в конверт и протянул его Коллизи.
