Андрей Щупов - Охота на волков
— Попытайте счастье еще разок!
Палихов неуверенно заелозил ключом, кое-как справился с замком. Не открывая дверь, растерянно взглянул на незнакомца.
— Что же вы? Входите! Квартира не моя, ваша, — Леонид грубовато подтолкнул его в спину. — И без шума, гражданин Палихов!
— Кто вы такой? — оказавшись в прихожей, хозяин чуть раскинул руки, пытаясь перегородить ему путь.
«Тайный Союз Меча и Орала», — хотел брякнуть Леонид, но сдержался, сказав совсем иное:
— Майор из анекдота. Еще вопросы?
— Не понял…
— И не поймешь, — Леонид прикрыл за собой дверь, щелкнул собачкой замка. — Ну что, поговорим, Сема? — он с хрустом рванул «деспота» за ухо, грубо поволок в комнату.
— Двигай, Сема, двигай!
«Сема» испуганно помалкивал, практически не сопротивляясь. Бледного и нахохлившегося, Леонид швырнул его в кресло, по хозяйски обошел ухоженную квартирку. Вычищенный ковер, протертые полки. Та же чистота царила на кухне. Ольга рассказывала, что «деспот» беззастенчиво приглашает Зиночку помочь прибраться. Леонид подумал, что надо бы скинуть ботинки, но это существенно исказило бы образ. Поморщившись, он приблизился к окнам и запахнул шторы. За спиной громко икнули. Палихов праздновал труса. На лице его пунцевели нездоровые пятна, руки, лежащие на подлокотниках, нервно подрагивали.
— Не трясись, я не стоматолог.
— А кто же вы?
— Уже сказал, майор из анекдота. Еще раз повторить?
— Не-ет, в общем понятно…
— А раз понятно, значит, можно начинать беседу, — Леонид огляделся, однако второго кресла не увидел. Пришлось довольствоваться стулом.
— Я ничего такого не делал, честное слово!
— Делали, гражданин Палихов, делали! — Леонид забросил ногу на ногу, сурово сдвинул брови. Напугать Палихова оказалось до смешного просто, но на смех отчего-то не тянукло. Уже наперед Леонид ощущал, что уйдет отсюда изрядно перепачканным. Опять придется долго отплевываться… Он стиснул кулаки, нервно передернул плечом. Что ж… Как известно, революций чистыми руками не делали. Ни Робеспьеры, ни Троцкие…
Следовало продолжать спектакль, и Леонид Логинов, порывисто поднявшись, приблизился к центру комнаты, внимательно оглядел люстру.
— Давно меняли лампы?
— Я?… То есть… — лоб хозяина покрылся страдальческими морщинами. — Одна и впрямь сгорела. Недели, может, три… Четыре назад.
— Точнее, Палихов, точнее! — Леонид погрозил ему пальцем. — Четыре недели — это уже месяц!
— Да, может быть, месяц или чуть больше.
— Ладно, не в этом суть. Что надо мы уже записали, — Леонид дотянулся до одной из ламп, выкрутив ее, глянул на просвет и спрятал в карман. — Тем паче, что есть и другие способы подслушивания, верно? Думаю, что такое «жучок», вы знаете?
— «Жучок»? — «деспот» нервно хихикнул. Каверзный вопрос его явно смутил. Хотя в данную минуту любые вопросы гражданину Палихову показались бы каверзными.
— Надеюсь, вы не приняли меня за обыкновенного воришку?
— Нет, что вы!
— Вот и славно! — Леонид вернулся к своему стулу, подумав, кивнул на него собеседнику. — Пересядьте-ка, пожалуйста.
Палихов безропотно подчинился. Теперь перепуганный «деспот» ежился на стуле. Дрожащие руки он спрятал между колен, на Леонида поглядывал лишь время от времени, собираясь с духом, растягивая губы в какой-то кривой, вымаливающей неизвестно что улыбке.
— Да-а… — Леонид присел на подлокотник кресла, достав из кармана платок, шумно высморкался. — О вашей работе я распространяться не буду, — с этим более или менее ясно. Побеседуем о моральном облике гражданина Палихова.
— Может быть, пока еще товарища Палихова? — робко рискнул пошутить хозяин квартиры.
— А это уж как судьба распорядится, — Леонид выразительно подмигнул. — Что трепещет ретивое?
— Немножко есть.
— То ли еще будет!… В сексотах не состояли?
— Н-нет… — Палихов покраснел. — Как-то, знаете ли, не пришлось.
— Вероятно, и не придется, — Леонид молол чистейший вздор, первое, что приходило на ум. — Возможно, на вас будет особый спрос у определенных лиц. Вы меня понимаете? Однако кто попало к нам не попадает. Вот потому я и коснулся темы морального облика.
— Но я, кажется, ничего такого… — Палихов, смелея, развел руками.
— Вам это только кажется, — сухо обронил Леонид. Многозначительно указал пальцем на люстру. Палихов часто и невпопад закивал. Глядя на его личико — личико пластичного трансформера, Леонид ощутил отвращение — к Палихову, к самому себе, к миру, что терпит подобное. И разом вдруг опостылел весь этот идиотский розыгрыш. Поднявшись, он мягко прошелся по начищенным Зиночкиными руками ковру, холодно сообщил:
— Пока мы только предупреждаем. По-хорошему, из доброго, так сказать, расположения. В дальнейшем в ход пойдут иные санкции. Вы все поняли?
Палихов обалдело кивнул. Шагнув в прихожую, Леонид обернулся.
— Первое: ни звука никому о нашей беседе! Второе: встречи с Зинаидой Ивановной прекратить! Мягко, без скандалов и так далее.
Палихов снова закивал. На лице его отразилось сосредоточенное понимание. Леониду захотелось подойти к этому человеку и закатить оплеуху. Так захотелось, что рука заныла.
— Тогда на сегодня все, — он двинулся к двери. — Проводите меня.
Когда «деспот» с липкой улыбчивостью в глазах уже прикрывал дверь, Леонид пообещал:
— В следующий раз вам очевидно пришлют повестку.
Палихов с готовностью мотнул головой. Кажется, он был счастлив. Счастлив, что все завершилось таким бескровным образом.
Спускаясь по лестнице, Леонид слышал, как он что-то еще бормотал в спину высокому гостю, подбирал сладчайшие эпитеты. Палихов прощался. «Майор из анекдота» не отвечал ему.
* * *По пути домой он накупил сырков, колбасы, хлеба. На кухоньке устроил царственно-холостяцкий обед. Глядя в окно на лениво осыпающийся снег, умял с полдюжины бутербродов под азербайджанский растворимый чай. В голове потеплело, медовая истома клетку за клеткой затопила мозг, ласково уговаривая прилечь, полистать какой-нибудь не слишком умный журнальчик, может быть, даже заснуть. Леонид не стал противиться. Пройдя в комнату, вытянулся на диване, смежил веки.
Днем он старался не спать, но в этот раз изменил правилу. Скромные полчаса, которые он наметил себе перед погружением в сон, коварно растянулись…
Разбудил Леонида звонок в дверь. Это вернулась Ольга. Не то с работы, не то от подруг. Румяная с мороза, ткнулась ему в щеку свежим поцелуем. Само собой вышло так, что и Леонид ее обнял. Поцелуй повторился, а, повторившись, затянулся. На какие-то секунды все тайное между ними исчезло. Она ощутила его нечаянное желание, а он вдруг понял, что Ольга откликнется, стоит ему только сделать хоть шаг навстречу. Колокольным звоном истина бухала и гудела в ушах, лишая воли, подавляя остаточное сопротивление. Существо, сжимаемое в объятиях, было не просто красивым и желанным, — оно было НЕСЛУЧАЙНЫМ! Злое ли, доброе ли, но чужое неравнодушие всегда способно воспламенить. Слишком давно не смотрели на Леонида такими глазами. Смотрели иначе — вприщур, с ненавистью… Почти со стоном он оторвался от податливых губ.
— Не надо так! Пожалуйста! Иди домой, к Сашке… — голоса своего он не узнал. Сиплый клекот старика-пропойцы.
Странно улыбаясь, Ольга стала собирать баулы. Чтобы не мешать ей, Леонид прижался спиной к косяку. Уже через десять минут чемоданы оказались упакованы. Проходя мимо, Ольга ласково потрепала соседа по голове. Легко и буднично попрощалась.
— Пока!…
Хлопнула дверь. Леонид зубами придавил губу, думая всерьез прокусить. Стало больно, и стало легче. Языком он провел по кровоточащей ранке.
* * *Олег позвонил в первом часу ночи, когда Леонид уже укладывался спать. Извинившись за беспокойство, сообщил, что с ДЕЛОМ все улажено. Объясняясь на конспиративной тарабарщине, добавил, что с Клестом оказалось еще двое ханыг. Один удрал, но с оставшимися поговорили с должным радушием.
— Надо бы еще проверить, — проворчал Леонид.
— Это всегда пожалуйста! — Олег положил трубку.
Глава 11
Они лежали на взгорке, лениво наблюдая за виражами белокрылого дельтоплана. Парящий треугольничек, смахивающий на детский самолетик, выписывал медлительные круги метрах в трехстах над землей. Уже дважды им казалось, что аппарат непременно опустится вниз, но всякий раз далекий пилот отыскивал восходящие потоки и вновь взмывал ввысь. Временами он просто зависал на одном месте, напоминая коршуна, высматривающего добычу. И все его маневры отсюда с земли казались простыми, даже несколько скучноватыми.
Шлепнув себя по шее, Барин громко ругнулся:
— Гляди-ка, уворачиваются!
