Дональд Уэстлейк - В колыбели с голодной крысой
— Вне всякого сомнения. Вы бы видели статью, которую они состряпали о нашем с Уолтером аресте.
— Это все девушка-репортер, не так ли? Вы разговаривали с ней.
— Мне ничего не оставалось.
— Ну да ладно, век живи, век учись. У вас есть экземпляр?
— Да, в мотеле.
— Покажете мне.
Когда мы вернулись в мотель, я увидел, что моя записка по-прежнему красуется на двери, значит, Гар пока не появлялся. Фил Катц подергал соседнюю дверь, убедился, что Флетчер еще не вернулся, и мы втроем пошли в мой номер. Джордж немедленно растянулся на кровати Уолтера, серьезно заметив при этом:
— После каждого приема пищи следует полежать. — Он лежал на спине, как спиленное дерево: ноги сдвинуты, руки прижаты к туловищу, грудь и живот высоко вздымались вверх. Он лежал с открытыми глазами и шумно дышал через рот.
Я достал газету со статьей Сондры и протянул ее Филу. Он читал ее, то сжимая, то расслабляя губы, кивая изредка, а когда закончил чтение, сказал:
— Местами неуклюже, но у нее есть чутье. — Это было беспристрастное мнение профессионала, задевшее меня за живое.
— На мой взгляд, статья отвратительна, — сказал я. Фил пожал плечами и усмехнулся.
— Ладно, возможно, и так. Вы же ведь все это испытали на своей шкуре. Удалось ли вам ее подкупить?
— Вы хотите сказать, убедить ее после всего этого, что профсоюз прав? Не очень-то, ведь она дочь управляющего.
— Ладно, это было просто предположение. Держите, это вам в альбом для вырезок. — Он вернул мне газету.
— А что сейчас происходит? — спросил я.
— Телефонные звонки. Все звонят в Вашингтон, а Вашингтон отвечает: делайте то, делайте это. Затем мы делаем то и это. В промежутках мы просто сидим. У вас есть колода карт?
— Нет.
— Играете в джин?
— Немного.
— Хорошо. Этот Джордж, ему всегда приходится говорить, что сколько стоит.
— Однажды я вас обыграл, — самодовольно ответил Джордж. — На тридцать восемь центов. — У него был и так низкий голос, но когда он лежал на спине, то голос становился еще ниже.
— Тридцать восемь центов, — сказал Фил таким тоном, будто речь шла о какой-то смехотворной сумме. Он покачал головой и посмотрел на меня:
— А другие газеты как?
— Что?
— Газеты, газеты. Эта “Путеводная звезда” — единственная местная газета?
— Думаю, да.
— А как насчет других? Газет из соседних городов. Таких, как, например, Уотертаун?
— Ну?
— Ну, продаются ли в Уиттберге тамошние газеты?
— Не знаю. К сожалению, не обратил внимания.
Фил пожал плечами. Это было характерным для него жестом.
— Значит, мне надо будет попытаться выяснить это. Послушайте, у меня есть колода карт, хотите сыграть в джин? По пенни за очко?
— Конечно. Почему бы нет?
— Тридцать восемь центов, — мечтательно произнес Джордж.
— Я тебя учил, — сказал ему Фил. — Я сейчас. — Он вышел и через минуту вернулся с картами, и мы уселись по-турецки у меня на кровати.
Когда два незнакомца впервые играют в джин, они непременно сталкиваются с тем, что играют по разным правилам, поэтому перед началом игры необходимо решить, по каким правилам они будут играть. Например, я всегда играл по правилам, когда сдается по десять карт, а мой партнер — по одиннадцать, в моем варианте первая карта в колоде после сдачи не открывается, а мой партнер открывал, не тасуя оставшуюся часть колоды. Фил всегда играл по первому варианту. Вскоре мы все уладили и приняли часть его правил, часть моих и начали играть. Фил вел счет, и вскоре я уже был должен ему три доллара и сорок пять центов. Он принадлежал к числу людей, которые запоминают все до единой сброшенные карты и какой игрок какую карту сбросил. В какой-то момент я сказал ему:
— Не думаю, что стал бы играть с вами в пинакл.
Он мечтательно улыбнулся и сказал:
— Да. Вот это игра.
Через некоторое время Джордж громко проворчал:
— Одиннадцать часов. Когда же они приедут?
— Когда приедут, тогда и приедут, — ответил Фил. Он как раз только что закончил сдавать карты. Одиннадцать часов? Где же Гар?
— Подождите минутку, — сказал я. — Мне надо позвонить.
— У меня затекли ноги, — пожаловался Джордж. Он стоял посреди комнаты с серьезным видом и махал руками.
Я вышел из номера и направился в офис мотеля, где был телефон-автомат. Очень кстати там оказалась и телефонная книга. Джефферс Гар, 121, Седьмая улица... 4-8629.
Ответили на второй звонок. Мужской голос произнес:
«Алло?»
— Алло? Гар?
Последовала короткая пауза, а затем голос произнес:
— Он сейчас не может подойти. Кто изволит звонить?
Но я узнал этот голос. Я задержал дыхание, как будто выдох может меня выдать, и дрожащей рукой положил трубку. Что там такое случилось?
Выйдя на солнце, я постоял некоторое время в нерешительности перед офисом, раздумывая, что следует делать. Я готов уже был пойти за советом к Филу и Джорджу, но вовремя вспомнил, что Флетчер не хотел, чтобы я продолжал заниматься этим делом, и, вне всякого сомнения, наказал Джорджу не спускать с меня глаз и следить, чтобы я снова не напоролся на неприятность.
"Форд” стоял рядом, а ключ был у меня в кармане. Я очень беспокоился, понимая свои ограниченные возможности. Чем я могу ему помочь? Ничем. Однако Гар сам пришел ко мне, и мы договорились о своего рода партнерстве, и по крайней мере прийти к нему я просто обязан.
Я бросился к “форду”, завел мотор и развернулся, собираясь выехать на дорогу, втайне опасаясь, что, услышав звук мотора, Фил и Джордж немедленно выскочат и попытаются преградить мне дорогу, — отчасти я даже хотел, чтобы произошло именно так: побряцаю оружием, фактически ничем не рискуя, — но дверь оставалась закрытой. Я выжал первую скорость и выехал на шоссе, ведущее к городу.
Голос, ответивший мне по телефону, принадлежал Джерри.
Глава 16
Если бы я ничему больше не научился в Уиттберге, то достаточно было бы и того, что я научился элементарному умению вора проникать в дом без взлома и ловкости мелкого воришки-карманника. Я не научился пока соблюдать осторожность, когда нужно было помочь другу, но, по крайней мере, теперь я не стану действовать безоглядно или идти напролом.
Джерри находился в доме Гара, но это не означало, что за мной никто не следит, скажем Бен или кто-нибудь еще из молодчиков капитана Уиллика. Я поехал через Уиттберг кружным путем, то и дело возвращаясь назад, делая случайные повороты, и больше следил за зеркалом заднего вида, чем смотрел на дорогу перед собой. Но преследования не обнаружил.
Я выскочил к границе Утопии рабочих на Сара-стрит, тремя кварталами севернее Харпер-бульвара. На второй скорости я доехал вверх по холму до Седьмой улицы и остановился, готовясь повернуть налево.
Но как раз в тот момент, когда я подъехал к перекрестку, знакомый голубой “плимут” проехал мимо по Седьмой улице, слева направо от меня. Я оцепенел. Сжимая ладонями руль, я не мог решить, что мне делать: жать ли на тормоз или на сцепление. Я видел, как они проехали мимо, но они меня не заметили. Когда же они целиком попали в поле моего зрения, они смогли бы заметить только краем глаза.
Джерри сидел за рулем, а Бен рядом с ним на переднем сиденье. На заднем сиденье никого не было. Значит, Гара, по крайней мере, они не арестовали, не поместили в мрачное кирпичное здание для манипуляций, которые они проделали со мной. Но может, они избили его? Такого-то старика... впрочем, — уж я-то прекрасно знал, — эти двое не испытывали ни малейших угрызений совести, избивая свою жертву.
Я продолжал стоять на месте, но через несколько минут мой “форд” стал тихонечко двигаться задом — дорога в этом месте довольно круто шла вверх. А стоял я отчасти из осторожности в надежде, что Джерри не заметит меня в зеркале заднего вида, но главным образом потому, что был охвачен страхом. Я боялся этой парочки. Насмешливый Джерри и угрюмый Бен; я не знал, кого из них я боялся больше. При виде этих двоих вместе я буквально превращался в медузу и становился полностью беззащитным.
В конце концов я заставил себя сдвинуться с места. Впервые за много лет я вел машину, четко осознавая каждое движение, будто мы с машиной были единым целым, этаким металлическим роботом с мотором и хромированными трубами. Я оторвал правую ногу от тормозной педали, передвинул ее правее, поставил на акселератор, изогнул ногу на педали акселератора, а левую на педали сцепления. Машина поехала вперед, так же вяло, как ее водитель, а моя рука крутанула руль против часовой стрелки. Я выполнил поворот с робостью ученика, сдающего экзамен по вождению, и медленно повел “форд” по улице.
Дом номер 121 находился на левой стороне. Я припарковался напротив дома, только на противоположной стороне улицы. Эта часть улицы была совершенно безлюдной и утопала в лучах солнечного света, совсем как вчера. Я отошел от машины, огляделся с опаской по сторонам и поспешил к дому 121.
