Надежда Лиманская - Бездна смотрит на тебя
— 62– Смотри на меня! — Встал, затем скомандовал учитель. Согнув обе руки в локтях, выставил вперёд ладони. Затем совершил руками несколько неуловимых манипуляций. — Можешь закрыть глаза! Считай до трёх и спокойно, — я тебе помогу, — входи в тот самый энергетический канал! Ничего не бойся! Информационное поле настолько тонкое… То, что видишь, говори вслух, рассказывай!
— Она, та женщина едет в поезде. С ней — дочь. Подросток. Большие по тем временам, просто огромные деньги в чемодане.
— Её муж? Отец девочки?
— Не вижу! Нет его!
— То есть?
— Нет вообще! Холод! Там страшный холод!
— Он жив?
— Нет! О, боже!
— Что там, Саломея?
— Вижу рядом с женщиной, очень похожую, но, — другую, словно фантом… Ту самую!
— Очень хорошо! Выходи! Спокойно, Саломея! На счёт — «три», открой глаза!
Женщина провела руками по лицу. — Опять двойник! Откуда он взялся?
— Значит, — будто не слыша её, делает заключение Князев, — бандит, имя которого ты установила там, ещё в Сибири,… Убит.
— Возможно. — Вяло подтвердила она. — Как убит? — Вздрогнула.
— Саломея! Довольно тебе! Встряхнись, наконец! — Уже мягко, — будь другом, включайся!
— Я сейчас! — услышала. — Пей чай, передохни! — Князев вышел из кабинета.
— Ты говорила о двойнике, там, в астрале! Двойник той девочки, — теперь, — женщине! Кто мог «попасть» в твой канал?
— Двойник намного моложе этой женщины. Энергичнее, здоровее, что ли? И знаете, — задумчиво…
— Говори! Не тяни!
— Измерение другое. — Потёрла висок. — Энергии живые. Точно. Незнакомые. Другая земля. Страна?
— Ну и, слава богу! — ответил неопределённо. Помолчали.
— Знаешь, Саломея! В нас существует не только эта, — другая жизнь, где умершим есть место. Вернее, они занимают своё место. Помнишь, тот разговор о реинкарнации?
— Очень он мучил, тот самый вопрос! Помню! Может ли через шестьдесят с лишним лет появиться точно такая же девочка, которая совершает подобные преступления уже в наши дни?
— Девочка, девушка, молодая женщина! Вот тебе и подсказка! Ты всё же уверена на все сто — это не мужчина!
— Не представляете, судя по данным в архиве, сколько людей по этому делу было осуждено напрасно!
Князев вздохнул.
— Неудивительно! — Встал. — Аркадий? Что он? Как реагирует на твои «открытия»?
Саломея тоже поднялась с кресла.
— Никак! Да вы сами догадываетесь!
— Даже не заметил! А почему, вдруг, на «вы»? — Повернулся к ней. Она улыбнулась в ответ: — Быстрее включаюсь!
— «Вы», — повторил, словно не услышал. — Будто неприятеля?
Взял за плечи. Заглянул в лицо.
— Бедная моя девочка! Прямолинейна ты очень, откровенна!
Саломея отвернулась.
— Вот, что! Милая! — воскликнул. — Лучшее лекарство от всякой хандры — работа! А, давай-ка, за дело! Там в аудитории находится несколько кадров. Два алкоголика, один.
— 63 — наркоман! Родители привели. Не имеете желание, госпожа Снегирёва, так сказать, поработать!
Саломея, запрокинув голову назад, тряхнула волосами. Достала пудреницу.
— Во-о-т! Жизнь налаживается! — одобрил Князев. — Узнаю свою лучшую ученицу!
— Сейчас подойду! — улыбнулась, припудривая порозовевшие щёки и нос.
— После психушки? — глянув мельком в лица молодых людей, констатировала. Она давно не миндальничала. К ней обращались за помощью люди с затяжными, тяжёлыми проблемами. Чем раньше понимали, начинали жёстче относиться к себе, тем быстрее наступал долгожданный результат.
Услышав вопрос, молодые люди едва кивнули. Полная, дорого одетая женщина, — рядом, — слишком худой, болезненного вида юноша, которого не освежала даже ярко-красная бейсболка, — гордо возразила:
— После очень дорого, известного всей столице, психотерапевта! Очень надеюсь, что здесь я не столкнусь с очередными шарлатанами. — Затем, куда-то в сторону, будто самой себе:
— Господи, сколько денег на этот раз?
— Искренне рада за вас, — вы оказались в нужном месте! — холодно произнесла Саломея, отчётливо слыша последнюю фразу посетительницы. — Мне необходимо поговорить с каждым из вас! Отдельно! Вначале — с родителями!
— Прошу! — первой пригласила Саломея ту самую полную женщину.
— Ну! Что такого, невероятного вы хотите узнать? Полагаю, скорее всего, вас интересует вопрос моей способоплатёжности? Ведь так? Материальный, так сказать, статус семьи?
Саломея открыто и спокойно взглянула. Женщина напротив была старше лет на пять. Круглое белое. Сдержанный, со вкусом, чуть заметный макияж. В светло-голубых глазах — усталость, опустошённостью. На щёках мелкие красные звёздочки. «Зря балуемся коньячком по вечерам, — не поможет! Сердце, щитовидная железа, желчекаменная болезнь, и сахарный диабет…», — быстро определила.
— Саломея! — представилась.
— Софья Петровна!
— Итак, Софья Петровна! Рассказывайте!
Брови её возмущённо поднялись вверх.
— Мне казалось, — с иронией начала та, — дело ни во мне, а сыне! Странно! Очень выразительно взглянула на Князева.
— Софья Петровна, проблемы с детьми начинаются ни где-то, там! Они начинаются ещё в утробе, и с раннего детства.
Женщина недовольно, затем растеряно взглянула в лицо Саломее. Глаза совсем погасли. Белая кожа пошла красными пятнами: — Х-хорошо. Ради своего мальчика, я готова! — махнула рукой. — Задавайте любые вопросы, какие считаете нужными!
Софья Петровна вкратце поведала о том, как внезапно забеременела третьим ребёнком, — Тимочкой. Карьера стилиста — парикмахера была на самом пике. Открыла несколько салонов. Её ученики уже ездили за границу, на престижные конкурсы. В семье, к тому же, росли уже две дочери, — в них души не чаяла. Третий ребёнок был совсем некстати. Тем более, у мужа бизнес стал процветать. Супруг стал поглядывать на молодых, затем всё чаще задерживаться на работе до поздна.
— Мне казалось, нас с мужем ничего, в принципе, уже не связывало. Банальная история! Сотни таких! — усмехнулась.
— И вы решили сделать аборт?
— Да, конечно! За неделю до того, как я узнала, что беременна, решили развестись. — Софья Петровна, вдруг, приосанилась, подняла голову. — Представляете? Сдала все анализы, уже направление на руках! Сижу в халате у двери в операционную… — Пожала плечами. — Как он узнал? Смотрю, бежит по коридору, ко мне. Навстречу! — Ты, — кричит, — обалдела? Что ли? Я мальчика всегда хотел! А ну, давай, домой!
Я в ответ: — Какой мальчик? Опомнись? Заявление на развод лежит! Нет, он — своё!
В общем, сгрёб меня в охапку, и — в машину! Так вот и родился Тимофей! — помолчала.
— Тимофеем в честь его деда назвали. Дед вырастил его. Муж в нём души не чаял, баловал. — Посмотрела в сторону. — По бабам шляться перестал. Только бизнес и Тимочка!
«Хотела сделать аборт! Одна лишь мысль! И получила наркомана!» — огорчённо подумала Саломея.
— Тимофей сам решил избавиться от зависимости, или это ваша инициатива?
— Сам! В какие только центры не устраивали! Столько нервов, надежд! Всё напрасно! — Женщина слишком долго держала себя в руках, не выдержала, разрыдалась.
— Знаете, что, Софья Петровна! Займитесь своим здоровьем, для начала! — Та непонимающе, быстро вытерла глаза, взглянула, — вы не ослышались, именно собой! Сами-то, давно были у врача?
— Да где там! — снова отмахнулась. — Главное, Тимочка…
— Кардиолог, эндокринолог, — в первую очередь, а там разберётесь! — перебила Саломея. — Вам это важно! Запомните, наркоманы умирают только от наркотиков! Мы ему поможем. А вы подумайте о себе!
Софья Петровна легко поднялась. Улыбнулась Саломее.
— Благодарю вас! Уж и не знаю, что вы со мной такое сделали, но, чувствую, не зря мне рекомендовали прийти сюда! — Рассмеялась. — Сейчас и не помню, кто именно!
В проёме открытой двери появился Тимофей. Сняв бейсболку, присел на самый край стула.
— Мама только что вышла от вас, довольная такая, даже помолодела! Давно не видел её такой! — Саломея улыбнулась в ответ. — Это наш женский секрет!
— А-а, понимаю! Нет, правда! Что вы ей сказали? Вы не думайте, она хорошая! Правда! — Это всё я. Из-за меня… — Дальше Тимофей рассказал о себе. Вполне откровенно. Это подкупало.
— Теперь, очень честно! — заявила Саломея. — Когда ты утратил контроль над своей жизнью, как сам считаешь? В какой момент это произошло?
В кабинет робко вошла женщина. Таких называют среднестатистическая россиянка. Лишь взглянув на неё, Саломея многое поняла. Ей самой трудно жить в семье. Эта женщина берёт вину всех и вся на себя. Разговор с очередной матерью наркомана был откровенным. Среднестатистическая россиянка очень неохотно поведала о своих взаимоотношениях с мужем.
— Понимаете, я сомневаюсь, — задумчиво оглядела кабинет, — кому, всё же, больше нужна психологическая помощь? Мне или сыну? Я всё думаю, что сильнее: усталость? одиночество? Я научилась улавливать перемены в настроении мужа. Помалкивать, со всем соглашаться и потому…
