Хью Пентикост - Детектив США. Книга 8
Усевшись на диван, Флетч съел два сандвича, купленные в кафетерии, выпил бутылку молока. На кофейном столике перед ним стоял диктофон. На стене висела копия картины Уильяма Джеймса «Вишневый берег».
Покончив с сандвичами и молоком, Флетч прошел в спальню и лег на кровать. Напротив на стене висела фотография Фредрика Вейса, сделанная в 1968 году и изображающая мальчика, шагающего по воздуху между крышами. Она называлась «Прыгающий мальчик».
— Бобби, — прошептал Флетч, снял телефонную трубку и набрал невадский номер.
— «Свартаут Невада Риэлти компани», — тот же голос отвечал ему и в субботу.
— Джима Свартаута, пожалуйста.
— Мне кажется, мистер Свартаут… О, он здесь, сэр. Одну минуту, пожалуйста.
Флетч сел. Усилием воли он заставил себя забыть про Бобби. Голос его должен звучать легко и убедительно.
— Джим Свартаут слушает.
— Привет, Джим. Это Билл Кармичел.
— Билл Кармичел?
— Я — биржевой маклер воровской банды в Калифорнии, известной как «Джон Коллинз и компания». Семья Джона Коллинза.
— О, понятно. Как идут дела, Билл?
— Мне кажется, мы встречались, — заметил Флетч.
— Ну, если вам когда-нибудь попадался на пути лысый толстяк, не отрывающийся от бутылки, то мы, несомненно, встречались.
— Алан говорит, что с вашей помощью сделка близится к завершению.
— Какой Алан?
— Алан Стэнвик.
— Кто он такой?
— Он женат на Джоан Коллинз.
— А, зять Джона.
— Да. В общем, Алан рассказал мне о покупке ранчо, я подумал, а не последовать ли мне его примеру, и позвонил вам. Дела на бирже, видите ли, идут не совсем так, как хотелось бы.
— Я его знать не знаю.
— Кого?
— Вашего Алана. Зятя Джона Коллинза.
— Вы его не знаете?
— Нет. Он сказал, что покупает через меня ранчо?
— Да. За пятнадцать миллионов долларов.
— Нет. Этого не было.
— Черт, а я думал, что все уже решено.
— Может, он только думает о покупке. Пожалуй, я ему позвоню. Какой у него телефон?
— Он не мог вести переговоры через кого-то еще?
— Нет. Если бы в Неваде продавалось ранчо за пятнадцать миллионов, я бы наверняка знал об этом.
— Потрясающе.
— Сейчас никто не продает такое ранчо. Это я могу гарантировать. Есть, конечно, шанс, что это сделка между друзьями или родственниками, без участия маклера. Но и в этом случае до меня дошли бы какие-то слухи.
— То есть Алан Стэнвик не обращался ни к вам лично, ни в вашу контору с просьбой купить ему землю в Неваде?
— Нет. Как я и говорил, мы его знать не знаем. Но мы могли бы подыскать ему что-нибудь подходящее.
— Хочу попросить вас об одной услуге, Джим.
— Я слушаю.
— Не звоните Алану. Иначе я окажусь в щекотливом положении. Он говорил о ранчо вчера вечером, у бассейна. А перед этим выпил.
— И, видать, крепко?
— Похоже, что вы не ошиблись.
— Да, так уж складываются отношения между родственниками, когда брак заключается по расчету. Одни всегда говорят о том, что бы они сделали с деньгами других.
— Вы, несомненно, правы. Да он еще и выпил.
— Ну, если он когда-нибудь доберется до денег тестя, пошлите его ко мне.
— Обязательно, Джим.
— А теперь, Билл, что интересует именно вас?
— Не знаю, как и сказать, Джим.
— Вы просто хотели узнать, не соврал ли Алан?
— Что-то в этом роде, Джим.
— Вы что, хранитель денег этой семьи?
— Давайте считать, что я позвонил из любопытства.
— И узнали все, что хотели. Я понимаю. Моя дочь учится рисовать в Далласе, в Техасе.
— В каждой семье свои проблемы, Джим.
— Я бы не поменялся с вами работой, Билл. Но звоните в любое время. Если Джон нанял вас следить за этим Аланом, мне это без разницы. Впрочем, я бы не отказался нанять вас сам.
— Вы очень проницательны, Джим. Считайте, что я у вас в долгу.
— Не вы, а Джон Коллинз. До встречи.
Вернувшись в гостиную, Флетч тяжело опустился на диван. Все еще побаливала голова.
Зажав микрофон в руке, он откинулся назад и закрыл глаза:
— На текущий момент я бы с удовольствием порассуждал о сути истины, ее иллюзорности, но в последующих умозаключениях, касающихся «Тайны убийства Алана Стэнвика», я постараюсь придерживаться только ставших известными мне фактов.
Отмечу, однако, что суть истины вообще, а в особенности суть информации по Алану Стэнвику, весьма своеобразна: практически всё, что говорят о нем одни люди, начисто отрицают другие. В каждом случае я мог бы поверить тем или иным сведениям, полученным из достоверного источника, но дальнейшие расспросы приводили к тому, что другие, не менее достоверные источники сообщали мне нечто совершенно противоположное.
По ходу проводимого мной расследования я переговорил лично или по телефону с секретаршей Алана Стэнвика, его личным врачом, отцом, женой, тестем, страховым агентом, оказавшимся его другом со студенческой скамьи. Косвенно, через третье лицо, я получил информацию от его биржевого маклера. Теперь я в курсе финансового положения всей корпорации и самого Стэнвика. Известно мне и место, занимаемое им и его женой в светском обществе, а также полицейское досье Стэнвика.
Проводя расследование, я приложил максимум усилий, чтобы Стэнвик не узнал о моей деятельности. Я пользовался разными именами, каждый раз играл новую роль, и никто, за исключением Джима Свартаута, не догадался о цели моих расспросов. Подозрения же Свартаута мне, судя по всему, удалось рассеять. Он не сообщит о нашем с ним разговоре ни Стэнвику, ни его родственникам.
Пока в Алане Стэнвике я вижу ум, здоровье, энергию. Он пользуется уважением в обществе, семье, в деловых кругах. Я бы даже сказал, что он порядочный человек. Более того, верный и принципиальный.
Во-первых, он чист перед законом, если не считать неоплаченного штрафа за стоянку в неположенном месте в Лос-Анджелесе и жалобу, в его бытность летчиком, на пикирование на жилой дом в Сан-Антонио в штате Техас при выполнении тренировочного полета.
Во-вторых, от его биржевого маклера, Уильяма Кармичела, мы узнали, что финансовое положение Алана Стэнвика весьма устойчиво. Стоимость принадлежащих ему ценных бумаг превышает миллион долларов. Со временем, учитывая, кем он работает и на ком женат, Стэнвик сможет не только сколотить значительное личное состояние, но и возглавить одну из крупнейших корпораций страны. Даже если этого и не произойдет, Стэнвик за несколько лет смог накопить больше ста тысяч, несмотря на высочайший уровень жизни своей семьи. Похоже, каждый год он кладет в банк двадцать — двадцать пять тысяч долларов только потому, что не знает, куда их потратить.
Из этого ясно, во всяком случае для меня, что азартные игры ему чужды. Не станет он подделывать счета корпорации. Скорее всего, никто не шантажирует Стэнвика.
Я убежден, что доктор Джозеф Девлин вложил немало средств в акции «Коллинз Эвиэйшн». Об этом говорила Джоан Коллинз Стэнвик. Несколько человек подтвердили, что слух о болезни Стэнвика вызовет немалые трудности для «Коллинз Эвиэйшн», если только Стэнвик не успеет найти себе достойную замену.
Ненавязчивое упоминание о раке в разговорах с женой, отцом и тестем Стэнвика не вызвали видимой ответной реакции. То ли они хорошие актеры и прекрасно контролируют свои чувства, то ли находятся в полном неведении, но по поведению ближайших родственников Стэнвика можно понять, что эта болезнь не имеет к нему никакого отношения.
Таким образом, это направление закончилось тупиком.
Финансовое положение Стэнвика, его семейные отношения и здоровье безупречны. Нет изъянов и в его светской жизни. По словам редактора отдела светской хроники Амелии Шэрклифф, Стэнвики — очень милая, хотя и скучноватая пара. Она даже полагает, что они все еще могут любить друг друга. Светское общество сразу приняло Алана Стэнвика за своего. Несомненно, он умеет ладить с людьми. Ему чужды глупость, обособленность, раздражающее окружающих упрямство. Его любят, им восхищаются.
То же самое можно сказать о его родственниках и близких друзьях. Не то чтобы у него совсем нет недостатков. Жена хочет, чтобы он проводил с ней больше времени. Тесть считает, что ему недостает чувства юмора. Отец сожалеет, что он слишком долго сидит на телефоне. Давнему другу, Берту Эберхарту, кажется, что он чересчур серьезен. И все сообща они мечтают о том, чтобы он прекратил испытывать экспериментальные самолеты.
Его женитьба на дочери босса не осталась незамеченной. Но, как правильно заметил кто-то из моих собеседников: не оставаться же ей старой девой. А послушав Берта Эберхарта, Кэрридайна, Кармичела и самого Джона Коллинза, я пришел к выводу, что «Коллинз Эвиэйшн» повезло с таким руководителем. Так что в плюсе остался не только Стэнвик.
