Дарья Кожевникова - Исповедь Цирцеи (СИ)
— Вот не ожидал! Молодец! Чем хоть ты его так раздраконила, что он впервые в жизни завелся?
— Да он не заведется, даже если ему ключ в задницу вставить и повернуть, — пробурчала Аглая. — Все бы собаки такими были, тогда б мы и горя с ними не знали.
— Ну не скажи, тебе-то сегодня досталось, — возразил шеф. — Так что ты все-таки сделала? Поделись секретом? А то нам наверняка еще не раз навяжут этого «бойца».
— Натерлась колбасой! — сдалась Аглая. — Но, видимо, перестаралась.
— И только-то? — разочарованно спросил шеф. — Или просто чего-то не договариваешь?
— А что, по-вашему, я еще могла сделать?
— Вот это я и хотел у тебя узнать. Допинг какой-то ему сунула в пасть? Признайся!
— Да какой еще допинг? Откуда у вас вообще такие мысли взялись?
— Ну… так, подумал. В спорте же его применяют, вон, скандал за скандалом.
— Так то в спорте, а у нас ринг. Вместо рекордов получим самое настоящее убийство.
— Почему… убийство? — шеф вдруг сник, весь подобрался.
— А потому что собаки и так сильнее нас. Мы берем лишь тем, что боремся осознанно, зная их слабые места. Но если псов стимульнуть… да в каждом бою тогда будет Алкино повторение.
— Ерунда! — вспылил вдруг шеф. — Полная чушь! С Алкой произошел несчастный случай!
— Нет, не чушь, — возразила Аглая, пристально глядя ему в глаза. — Если подумаете, то сами поймете.
— А я говорю, хрень собачья! — еще больше взвился шеф. — И чтоб я никогда об этом не слышал!
— Так сам же этот разговор завел, — пробурчала Аглая ему вслед, когда он, резко развернувшись, буквально вылетел из ее каморки.
— Айка, ну что ты ему опять наговорила? — заглянул к ней Гена. — Умеете вы с ним ладить, нечего сказать.
— В том-то и дело, что на этот раз ничего, — ответила Аглая, задумавшись. Действительно, с чего он вдруг так взвился, недавно будучи таким радостным? Странно как-то. Вроде бы не с чего. Ну, назвала Аглая использование допинга убийством, это же не повод так заводиться, как будто его в этом обвинили… Или… Аглая, забывшись, чуть не вскочила с кушетки. Так не шеф ли то слабое звено, о котором она думала вчера?! Не с его ли ведома вкололи Аресу тот препарат из шприца?! Мог же толстый Борис, не имея другой возможности подобраться к собаке, подъехать к шефу с тем, чтобы тот помог это сделать?! Что он ему наговорил? Попросил помочь в подтасовке результатов боя, наобещал золотые горы? И шеф купился, отвлек на минутку хозяина Ареса, чтобы Денис успел незаметно к нему подойти? А теперь терзается муками совести и пытается убедить себя в том, что не виноват в гибели Аллы? Что все это лишь «несчастный случай»? Так это было или нет? Теперь не узнать, потому что шеф, если действительно замешан в этом, никогда в жизни не признается. Но без его помощи те двое вряд ли обошлись…
— Айка, да что с тобой? — Гена, оказывается, еще не ушел и с удивлением наблюдал за сменой выражений на ее лице. — Это он тебе чего-то наговорил?
— Нет, ничего, — отмахнулась Аглая. — Не бери в голову. Принеси лучше еще чайку.
10
Наутро живот у Аглаи пульсировал и горел, ей даже пришлось съездить на прием к их «клубному» врачу. Тот сделал пару уколов, наклеил специальную рассасывающую гематому повязку. Сразу стало легче. Теперь, подумала Аглая, довольно уверенно двигаясь домой, можно и со следователем встретиться. Не страшно, что он снова что-то заметит.
Но Михайлов позвонил лишь к следующим Аглаиным выходным. Сообщил, что хотел бы встретиться с ней у себя в кабинете, как только она сможет прийти. Но Аглая, как назло, поменялась с Зиной на первую половину дня, поскольку к той должны были прийти какие-то мастера. И как ни глодало ее любопытство, она перенесла встречу на послеобеденное время. С работы Аглая сразу двинулась к зданию прокуратуры. Там уже были предупреждены о ее визите и пропустили через проходную, едва она назвалась. Найти кабинет тоже не составило труда. А вот когда Аглая поздоровалась с Михайловым, по его озабоченному лицу сразу поняла, что дальше все будет не так просто.
— Садитесь, — предложил он ей. И протянул какой-то листок. — Вот, ознакомьтесь с результатами экспертизы.
У Аглаи заколотилось сердце. Вот он, момент истины, после которого уже не останется спасительных сомнений!
— Давайте лучше вы, своими словами, — попросила она. — А то я сегодня поднялась раньше солнца, и столько дел переделала, что мало что соображаю.
— Ну что ж, — не стал он спорить. — Своими так своими. Экспертиза установила, что в шприце находился не наркотик, а комбинированный гормональный препарат, основным компонентом которого являются гормоны мужских половых желез. Отбросив в сторону всякие медицинские термины и механизм его действия, скажу, что в больших дозах, какая наверняка была в этом шприце, он способен провоцировать агрессию. Именно из-за выброса гормонов всякие милые барашки по весне превращаются в агрессивных козлов, дерущихся друг с другом, и вообще нападающих на все, что движется. К сожалению, в спорте подобные препараты из-за своих стимулирующих свойств пользуются спросом — нелегально, конечно — и вполне можно купить на подпольном рынке. Но данный укол был сделан не спортсмену. В просвете иглы обнаружены остатки крови. Кровь собачья. И самое главное… по сделанной ранее экспертизе слюны с тела вашей подруги эксперт дал заключение, что Алла Георгиевна погибла от зубов именно той собаки, которой был сделан укол.
Наверное, в ответ полагалось что-то спросить или сказать, но Аглая не нашлась, что именно. Сидела, как громом пораженная. Потому что одно дело — выстраивать всякие гипотезы. И совсем другое — доподлинно узнать, что умница Алка ушла из жизни не по роковому стечению обстоятельств, а по воле мерзкого хряка, который мизинца ее не стоил, а прожил раза в два дольше нее. И преспокойно собирается жить дальше. Коптить небо, трепетно заботясь о своем здоровье…
— Аглая! — окликнул ее следователь.
— Что? — отозвалась она.
— Откуда у вас этот шприц? — спросил он, чеканя каждое слово.
— Я вам уже рассказывала. Алка дала мне его сама. Совсем незадолго до… А отпечатки пальцев проверили?! — спохватилась Аглая. — Вдруг вам удастся найти хозяина шприца? Вот кто ответил бы на все ваши вопросы!
— Пару четких отпечатков с цилиндра действительно удалось получить, но не удалось их идентифицировать, — разочаровал ее следователь. — Только, Аглая… мне кажется, вы и так смогли бы назвать мне этого человека. Ведь знаете-то вы наверняка больше, чем говорите.
— Вы считаете, что я стала бы укрывать того, кто повинен в Алкиной смерти? Поверьте, я б его сама с удовольствием, голыми руками…
— В это верю, — кивнул следователь. — Но вот в остальное — нет. И хотите узнать, почему? Потому что, в чем бы ни была замешана ваша подруга, вы тоже в этом участвовали, Аглая. Может, лишь помощницей и играли второстепенную роль, но участвовали!
— Ерунда, — возразила Аглая.
— Нет, не ерунда. Я опираюсь на факты. Про счета в банке, я думаю, не стоит вам говорить. Кстати, вам бы следовало пополнить свой уже раза два. Решили хранить деньги в другом месте? Или вышли из игры?
— Это что же, по-вашему, за игра такая?
— Вам виднее. Но вот водил в ней один и тот же человек. В телефоне вашей подруги он значится как «дядя Саша». И на ваш мобильный абонент с таким номером тоже звонил. Всегда в то же время, что и Алле Георгиевне. Если хотите, я покажу вам распечатки из телефонной компании. И каждый раз после этих звонков вы с Аллой Георгиевной пополняли свои счета.
— Да, с современными технологиями, наверное, даже в туалет скоро будет не сходить конфиденциально, — криво усмехнулась Аглая. — Но мы с Алкой просто подрабатывали доступным нам способом.
— Регулярно обслуживая любовника-садиста? Учитывая то, что синяки вы с Аллой Георгиевной получали с той же периодичностью, что и звонки и деньги? Я ведь был в «Лагуне», Аглая, а так же беседовал с вашими коллегами и с коллегами Аллы Георгиевны, в результате эта закономерность подтверждена свидетельскими показаниями. Не многовато ли для одного клиента, учитывая, что вы на этих оргиях присутствовали далеко не вдвоем? Ведь в такие дни с номера «дяди Саши» были и звонки другим девушкам.
— А не лучше ли вам об этом с самим дядей Сашей поговорить? И спросить, зачем ему столько девушек?
— Поговорим, как только установим его личность. Потому что этот номер зарегистрирован по подложным документам. Но вот если бы вы мне назвали его, мы бы могли существенно сэкономить время.
— Я не могу вам его назвать. Его имя, чем бы мы там ни развлекались, ничего вам не даст. Да я и сама его точно не знаю. Паспорта мы друг другу не показывали.
— Паспортные данные я у вас не прошу. Но хоть что-то вы мне можете сообщить. К примеру, адрес, по которому вы встречались.
