Джадсон Филипс - По кривой дорожке
— Нет, ну что вы! Он наш клиент, я…
— Брось, Эрик, это тянется и тянется. Разок услужить клиенту можно. Но почти два года — и просто из любезности?
— Ну… ну и он оказывал мне услуги.
— Например?
— Подсказывал, на какие акции ставить…
— Но профессионал‑то ты. Он, ты же сам говорил, любитель.
— Нюх у него все‑таки есть.
— Не сомневаюсь! У него достало проницательности открыть тебе, что в компьютерах «Синего неба» имеется на тебя.
У Эрика выпала сигарета, и он нагнулся за ней, смахивая искры с пестрого халата.
— Пока, Эрик, я не пытаю тебя, что именно. Но что-то есть. Верно?
— Да, — тихо шепнул тот.
— Итак, два года ты служишь чем‑то вроде платного партнера для Мэри?
— Да.
— Меня, Эрик, интересует эта девушка. Расскажи про нее.
Эрик раздавил сигарету в пепельнице.
— Мэри очень красива. Рыжие волосы — не крашеные, свои. Фигурка — блеск, чудо.
— А твои отношения с ней?
— Меня она на дух не выносит. Я же не для нее, — Эрик засмеялся. — Будь иначе, она бы и сошлась со мной. Томми не удовлетворяет ее запросов.
— Ас тобой она откровенничает?
— Разговсров‑то хватает. Стоит ей распалиться, удержу нет. Морской боцман — дитя перед ней.
— Где она познакомилась с Клингером?
— Стюардессой работала. Томми много путешествует. Где‑то ее подхватил странствуя. Мэри, видно, не устояла против соблазна: роскошная квартира, тряпки, бриллианты, деньги.
— Но она почти совсем никуда не выходит. Так его любит?
— Господи! — Эрик возвел глаза к потолку. — Любит, как же! Послушал бы! Честит его почем зря. Издевается, передразнивает. Увидел бы он хоть разок, кондрашка хватит. Бедняга на свой лад обожает девчонку.
— Как я понимаю, день у него расписан строго, — заметил Питер.
— Правильно.
— Так не подыскала ли она другого, кто ей больше по нраву?
— Если и нашла, то помалкивает. Ни намека. Не доверяет мне. Боится, сболтну ненароком.
— Но если Мэри такая красотка, как ты расписываешь, чего ж не подыщет себе другой мешок с деньгами? Чего держится за Томми? Как думаешь?
Эрик задумчиво закурил новую сигарету.
— Есть мужчины, которые добиваются своего обаянием и мужскими достоинствами, другие женщин покупают. Но есть такие, которые держат женщин их тайнами.
— Какая же здесь тайна? — спросил Питер.
— Непроглядный туман.
Питер изучал встревоженное лицо Эрика. Парень совсем сник. Открой он Питеру, что против него у Клингера, и на него насядут уже двое.
— А какие у тебя отношения с Клингером? — поинтересовался Питер. — Как он ведет себя? По — дружески? Или при случае и напомнит, кто хозяин положения?
—, Ну, случая‑то он не упускает. Но на людях держится ничего, любезный. Его забавляет, что жена дергается.
— Ей любовница действует на нервы?
— А иначе зачем бы Томми любовница? — изумился Эрик.
— До нас дошел слушок, будто его жене так даже удобнее.
— Секрет, известный всем ее знакомым.
— Тогда к чему так затейливо? Ширмы, прикрытия, партнеры? *
— Думаешь, я сам не бился над загадкой? Сколько раз голову ломал.
— Стало быть, и разгадку нашел.
— Он — президент очень влиятельной компании «Синее небо». Всем известно, что главный держатель акций «Синего неба» — Бракстон Клауд. Неясно одно: какой вес у Томми. Важная шишка, стержень, пли всего лишь витрина для Клауда? Сам Томми изображает легкомысленного прожигателя жизни. Использует знакомства жены, чтобы тереться среди знатных и богатых. По виду делами он не перегружен, сплошные развлечения. Иногда мне кажется, и связь с Мэри — лишь маска, которую он цепляет: великосветский шалопай. Слишком уж широко она известна, и моя роль совсем не тайна. Может, мной прикрывают что посерьезнее? Меня давно сомнения берут: вдруг игра‑то фальшивая, и его жена отлично осведомлена обо всем и у нее своя роль? — Эрик устало затушил сигарету. — Отчего они идут на крайние меры, защищая его? Убийство твоего друга, Питер, — не пустяк. Рискнули б они на убийство, защищая ничтожество? И шуточки его, и смех, и выпивки, и игра на бирже — это, может быть, все прикрытия влиятельной и могущественной персоны? Возникали у меня такие подозрения. Сумел же подвесить меня на веревочке. Прокурор, который не обвиняет. А ну как и его зацепили?
Питер промолчал.
— Знаешь что‑нибудь о Клингере? — спросил он. — Откуда возник? С чего начал? Как стал президентом «Синего неба»?
— Так, слухи, сплетни, — пожал плечами Эрик. — Родился в Новой Англии, где точно, не знаю. Ходил в приличную среднюю школу — Эндовер, что ли. Отец — бухгалтер. Ни общественного положения, ни денег, но ухитрился‑таки наскрести и послать Томми в Гарвард. В колледж бизнесменов. В Гарварде Томми познакомился с Флоренс Тейлор. Женился. Ту от денег аж распирало. Благодаря женитьбе Клингер быстро взметнуло, вверх. Занимал престижные должности — банк, крупный промышленный комбинат. Биржа.
— Выходит, на бирже он не совсем уж дилетант, — вставил Питер.
— Дилетант, в смысле — вроде не соображает, какие акции подскочат, какие упадут. Но опять же это скорее его маска.
— Любопытная картинка, — Питер прищурил глаза. — Тебя служить он принудил шантажом. Ты считаешь, и Мэри «висит». В конце концов, именно таково назначение компьютеров «Синего неба» — шантаж на высшем уровне. А про обвинения против Клингера знаешь что?
— Только из газет, — ответил Эрик. — Томми про это ие распространяется. Нарушение антитрестовских законов, сговор с целью скрыть какую‑то крупную сделку. Она могла повлиять на интересы национальной безопасности, как любит говорить Никсон. Все расплывчато и неопределенно.
— А заметно, что суд тревожил Клингера?
Эрик покачал головой.
— Суд он помянул только раз, совершенно не стесняясь, на своем званом обеде, я туда водил Мэри. Сказал, ничего серьезного. Мол, прокурор, рвущийся к славе, создает себе рекламу.
— Лестер Стронг?
— Да. Сказал нам, что Стронг на следующих выборах нацелился в губернаторы Нью — Йорка от республиканцев. Обвинение Стронга такое хилое, что до суда дело и не дойдет.
— Про судью Элсворта ничего не говорил?
— Обмолвился только, что на основании обвинений Стронга тот не даст ход делу. В худшем случае Томми грозит штраф, чисто символический.
— И, однако, они не останавливаются даже перед убийством.
— Не мне над этим биться. Выбраться бы живым да стряхнуть с себя Томми.
— Эрик, — Питер встал. — Зла я против тебя че держу и худого не желаю, но, коль придется, я пойду на все.
Рот у Эрика пополз набок.
— Я же… я же рассказал тебе все.
— Ни слова Мэри или Клингеру, что я приходил. Вообще никому, — велел Питер. — Если услышу, что об этом прознали, сказал ты. И уж тогда я непременно раздобуду материал, что хранится у Клингера, и дам ему ход.
На лбу Эрика проступили капельки пота.
— Мне ни к чему… лишние неприятности.
— Так меня здесь не было, понял? Не то смотри, не г. ясулебае — шься, — посулил Питер.
Поплутав в путанице дворовых дорожек — ушел от Траска черным ходом, — Питер выбрался наконец па Лексингтон — авеню, кварталах в двух от дома Эрика. Он был уверен, что за ним до квартиры Траска не следили. Но, вполне вероятно, «агентство» следит за всеми имеющими касательство к делу. Тогда его могли засечь при входе к Эрику.
Из писчебумажного магазинчика Питер дозвонился по телефону — автомату до Девери и попросил позвонить в магазин.
— У меня не хватит монет рассказать подробности, Фрэнк.
Девери тут же перезвонил, и Питер посвятил его в бегство Корал.
— Считаешь, там она в безопасности? — спросил Девери.
— Пока компьютеры не выловят имя Бена Мартина, — сказал Питер, — да.
— Нужна помощь? — спросил Девери, не тратя времени на обсуждение действий Питера.
— Требуется гостевая карточка в клуб «Атлетик». Клингер ходит туда каждый день. Играет в бадминтон. Ты ведь член этого клуба?
— Через десять минут карточка будет у швейцара, — пообещал Девери. — Что еще?
— Мэри Льюис, подружка Клингера. Года два назад она служила стюардессой. На каких линиях? Есть ли какие особые обстоятельства ее ухода? Стюардессы ведь члены профсоюза. С этого и можно начать.
— Сделаем. Тебе в редакцию названивает Стронг.
— Могу себе представить. Он мне и домой раз десять звонил. Ребята, должно быть, сообщили ему, что Корал исчезла. Угрожают. Он небось извелся.
— Может, намекнешь ему?
— Не могу рисковать. Его заставят проговориться.
— Вот сцапает тебя «агентство», тоже проговоришься, — мрачно предрек Девери.
— Сначала пусть сцапают.
— На чье имя сделать гостевую карточку?
— Лучше на мое — на случай, если попросят удостоверение личности. Передай Джейку, постараюсь звякнуть сегодня.
