Ник Кварри - Имя убийцы
Рядом с ним стоял хозяин бара. Медленно, очень медленно упорядочивались его мысли.
— Я должен за полбутылки виски, — произнес он.
— Ах, что вы! Не будем об этом говорить, — возразил тот.
Он проводил Дэва до двери.
— Дэв, то, что произошло сегодня вечером, мне неприятно! Поверь мне! И не думай, Дэв, что меня устраивает все, кто приходят сюда через эту дверь, но я вынужден пускать их, даже если от них смердит за версту!
Бэньон испытующе посмотрел ему в лицо.
Было полчетвертого утра. Одинокий матрос, обняв девушку, шел по направлению к метро. Ветер поднимал обрывки бумаги, билеты кино, увядшие листья.
Бэньон услышал за собой торопливые шаги, стук высоких каблуков. Его догоняла блондинка с детским лицом. Она была красива, на вечернее платье была накинута дорогая шубка из норки.
— О Боже! Какие у тебя длинные шаги! — сказала она.
— И все же ты меня догнала, — возразил он. — Что тебе от меня нужно?
— Странный вопрос! Немного поговорить с тобой, — сказала она. — Я — Дебби Уорд, если тебя это интересует, — подруга Макса Стоуна. Но сейчас он забыл меня, как другие мужчины забывают иногда где-нибудь свое пальто или шляпу. А тебе не нужно представляться — и я тебя знаю. Ты — Бэньон, полицейский, да? — Она взяла его под руку. — Может быть, ты предпочитаешь идти один?
— Я иду домой.
— А где твой дом?
— В гостиничном номере.
— Ах, а я думала, что ты меня угостишь, — сказала она с сожалением.
— Что тебе от меня нужно?
— Не знаю. Ты мне нравишься, вот и все.
Дальше они шли молча, пока Бэньон не сказал:
— Если хочешь, то в моем номере можешь получить выпивку, Дэбби.
— Хорошо.
— Ты что — человек быстрых решений?
— Да... — она снова улыбнулась.
* * *Бэньон приготовил два виски с содовой и протянул Дебби стакан. Она села на постель, подложила под спину подушку и закинула ногу на ногу. Дэв Бэньон сидел, уставившись в свой стакан.
— Тебе нравится быть девушкой Макса Стоуна?
— Конечно, а что ты имеешь против него?
— Видишь ли, мне-то он совсем не нравится.
Она рассмеялась.
— Ну и глупо! Здесь в городе ничего нельзя сделать, если тебе не нравится Макс Стоун.
— А ты уверена, что я хочу чего-то добиться, Дебби? Быть может, я ничего такого не желаю. Ты не знаешь Ларри Смита? — неожиданно спросил он.
— Конечно, я знаю Ларри. Ведь он сегодня вечером был у Макса. Он и Майк Лагана, — она отпила маленький глоток. — У них, кажется, какие-то неприятности... Майк приходит только тогда, когда все трещит по швам.
— А ты не знаешь, что произошло?
— Ни малейшего представления. Скажи, ты хочешь у меня что-либо узнать? — и, не дождавшись его ответа, продолжала: — Тебе бы я все рассказала, но я ничего не знаю. Я и не хочу ничего знать. А потом они всегда выставляют меня, если им нужно переговорить.
— Зачем ты пошла со мной, Дебби?
Она с удивлением посмотрела на него.
— Для того, чтобы позлить Макса. Не хватало только, чтобы меня оставляли в баре, точно старые перчатки!
— Ты хочешь преподать ему урок, да?
К его удивлению, она покраснела.
— Нет, не только, Бэньон. Это были не просто слова, когда я говорила, что ты мне нравишься. Знаешь, меня поразил взгляд, которым ты смотрел на него. В тебе есть задор! Я тоже хотела бы быть такой! Однажды я, наверное, тоже так сделаю. Не потому, что он настолько плох, нет, с Максом можно ладить. Со мной он обращается хорошо. Плохое забывается, остается хорошее! Так жить можно.
— А хорошее очень приятно, да, Дебби?
— Нет, ты меня не понял. Меня моя теперешняя жизнь устраивает. Я покупаю себе, что мне нравится. Мы ездим вместе, посещаем ночные клубы, развлекаемся.
— Если тебе все равно, где и как он зарабатывает свои деньги, — продолжал Бэньон.
— Ох, прекрати! — сказала Дебби и рассмеялась. Она подтянула ноги и положила руки на колени. — Макс игрок — разве это преступление? Я знаю людей, которые совершают более худшее и все же ходят по воскресеньям в церковь. Почему меня должны мучить угрызения совести, что кто-то проигрывает за игорным столом? Главное, что есть деньги, и мне их хватает! А заполучить деньги в свои руки вовсе нелегко. До знакомства с Максом у меня ничего не было.
Бэньон пожал плечами.
— Мне кажется, что ты так же холоден, как пара наручников! Ты никогда не говорил девушкам приятные вещи? Ну знаешь, обычные: волосы, как шелк, глаза, в которых можно утонуть. Девушки любят подобные вещи, Бэньон!
Дэв уставился в свой стакан.
— Да, я помню, как говорил их однажды, — сказал он. После долгого молчания спросил: — Заказать тебе такси, Дебби?
Она встала и поправила платье. На ее губах блуждала смущенная улыбка.
— Так со мной не говорил ни один мужчина. Разве я сделала что-либо не по-твоему, мой мальчик?
— Нет.
— Хорошо, быть может, это вопреки обычаям дома?
— Здесь нет никаких правил, — он взял ее за руку и пошел с ней к двери.
— Что с тобой? Боишься быть наедине с девушкой Макса Стоуна?
Бэньон не ответил. Что-то такое, что было в этом мужчине, потрясло ее, прикосновение его крепкой руки заставило ее вздрогнуть.
— Мне действительно надо уйти? — спросила она тихо и повернулась к нему. Она стояла совсем рядом, настолько близко, что ее небольшие груди почти касались его.
— Ты принадлежишь Стоуну, — сказал он глухо и опустил ее руку. — Я не хочу иметь ничего общего с тем, что принадлежит Максу Стоуну, — выдавил он из себя.
Дебби провела рукой по горлу. Горячая краска залила ее лицо.
— Ты груб, — ответила она.
Он был невозмутим.
— Спокойной ночи, Дебби! Купи себе еще одну шубку, массируй ноги, делай все, что тебе нравится, что тебе может предложить Макс Стоун.
— Бэньон, что случилось? — неожиданно, без всякой причины она захотела быть с ним, захотела остаться. Она не хотела, чтобы он думал о ней плохо, он должен понять, должен... Она посмотрела на него и испугалась выражения его лица.
Дэв Бэньон открыл дверь, выставил девушку в коридор и прислонился к закрытой двери.
Глава 12
Макс Стоун вошел в комнату, яростно пнув дверь. Он прошел в кабинет. В кресле сидел мужчина. Увидев Стоуна, он поднялся.
— Макс Стоун? — спросил он.
Стоун посмотрел на него сверху вниз.
— Кто ты и что тебе здесь нужно? — он все еще искал кого-либо, чтобы сорвать на нем свою злобу.
— Я Гофманн, Джо Гофманн из Чикаго. — Это был высокий мужчина лет сорока, с узкими запястьями и подвижными пальцами. Этот блондин чем-то напоминал деревенского парня, впервые прибывшего в город. — Сильвестер Рейн сказал, что здесь нужен человек, — пояснил он равнодушно.
— Да... — протянул Макс медленно, потом подал ему руку. Злоба понемногу улеглась. — Да, мне срочно нужен человек. Как поживает Сильвестер?
— Хорошо. Он просил передать привет.
— Приятно слышать. — Макс Стоун снял пальто и сразу же приступил к делу. — Речь идет о бывшем полисмене Бэньоне. Неудачи исключаются, тебе ясно?
— Ясно. У меня их все равно не бывает.
— Бэньон довольно твердый орешек, — продолжал Стоун. — Так как он был полисменом, ему известны все уловки. Кажется, у него есть оружие и он умеет с ним обращаться. Тебе следует поберечься.
— Хорошо, я это учту. Что еще? — спросил Гофманн. Стоун дал ему точное описание внешности Дэва Бэньона, назвал тип машины, на которой он ездил, и гостиницу, где он живет.
— Если возможно, то дело должно быть закончено до завтрашнего вечера, — сказал он в заключение.
— Я делаю дело тогда, когда оно подготовлено, и ни часом раньше. Ты не знаешь приличной гостиницы, где я мог бы остановиться?
— Если хочешь, можешь оставаться здесь.
— Нет, я привык работать в одиночку. Так у меня лучше получается.
После того, как он ушел, Стоун направился в гостиную, где полным ходом шла игра в покер. За столом сидели четверо: судья Мак-Гроу, мировой судья и два профессиональных игрока.
Стоун присел к игорному столу, распустил галстук, потер руки и сказал:
— Так. Теперь я опять вхожу в игру. Вот я вам задам!
— Ну, это мы еще посмотрим! — ухмыльнулся судья Мак-Гроу, высокорослый, представительный пожилой господин с седыми волосами.
— Да, сейчас все увидите. Кто сдает? — спросил Макс.
Через полчаса мир опять сделался серым и тусклым. Счастье отвернулось от Макса. Так как они играли впятером, то ставки не ограничивались. Макс играл резко и безрассудно, играл расчетливо и умно — ничего не помогало, он проигрывал. Он почти не поднял глаз, когда вошла Дебби и приветствовала все общество радостным «хэлло». Она остановилась за стулом Стоуна и положила ему руки на плечи.
— Выигрываешь? — заискивающе спросила она.
— Нет. Заткнись!
— О-о! У тебя прелестное настроение!
— Раз уж ты это заметила, веди себя соответственно! — он взял свои три карты — туз и две десятки. — Проклятье!
Мак-Гроу сиял.
«Осторожно», — подумал Макс и взял еще одну карту — опять вышла десятка. Три десятки — что ему с ними делать? Дважды заставлял его Мак-Гроу повысить ставки, и оба раза Макс проиграл.
