Владимир Колычев - Живая пуля
Антонина Сухонина была симпатичной женщиной, а ее дочь, увы, больше похожа была на отца, чем на мать, потому внешними данными не блистала. Несимпатичная, мягко говоря, нескладная, но ведь ее вины здесь нет… Инна погладила девочку по голове, и та грустно улыбнулась ей.
— Чай, кофе? — спросила Ирина Семеновна.
Не дожидаясь ответа, она повела гостью на кухню. А внучку отправила в свою комнату, как будто знала, что разговор пойдет о ней.
— Зачем сегодня к вам приходил зять? — спросила Инна, усаживаясь на стул.
— Дочку забрать хотел.
— А раньше почему не забирал?
— Антонина не разрешала. Суд Юлю с ней оставил, но теперь Антонины нет… — женщина приложил палец к правому глаза, чтобы остановить слезу. — Теперь он может девочку забрать…
— Он угрожал Антонине?
— И угрожал, и ревновал… — Ирина Семеновна закрыла кухонную дверь. — Мне кажется, что это он убил Тоню.
— Кажется или у вас есть основания так считать?
— Ну а кто еще ее мог убить?
— В убийстве вашей дочери подозревается Никита Горелов.
— А зачем ему Антонину убивать?.. Он мужчина положительный, непьющий, не то что этот… прости господи!
— Вы с ним знакомы?
— Нет, но Антонина о нем рассказывала.
— Насколько серьезные были у них отношения?
— Замуж она за него собиралась…
— Он звал ее замуж?
У Инны вдруг пересохло во рту. И поданный кофе оказался как нельзя кстати. Горячий он, но Ирина Семеновна поставила перед ней сметанницу со сгущенным молоком.
— Не то чтобы звал, но и не отказывался от возможности жениться…
Инна размешала сгущенку, сделала несколько глотков, чтобы смочить пересохшее горло. Но сухость все равно осталась. И в душе почему-то волнение… Уж не ревнует ли она Никиту Горелову к покойнице? Но ведь это же глупо.
— Антонина жила с Гореловым?
— Да, жила. И была счастлива. А счастье дочери, вы должны понимать, для меня дороже всего.
— Это я понимаю… Ваш бывший зять знал, с кем живет ваша дочь?
— Знал. Он все про нее знал. Проходу ей не давал. Говорил, что очень сильно жалеть будет, если не одумается…
— Антонина давно с ним в разводе?
— Официально — два года, а неофициально — три… Он дом построил, к себе звал, а она ни в какую. Не нужно, говорит, ничего…
— Машина у него дорогая, дом построил. Чем он занимается?
— А разве он вам не рассказывал?
— В общих чертах. Бизнесом, мол, занимается. А каким именно, не объяснил.
— Там у них автосервис, машины ремонтируют. Всякие машины, — понизила голос женщина.
— Что значит «всякие»?
— Ну, и угнанные в том числе, — Ирина Семеновна суетливо оглянулась, как будто в кухне мог находиться кто-то посторонний.
— Вы в этом уверены?
— Нет, но мне кажется… Понимаете, не может он честным бизнесом заниматься. Не тот человек… Банда у них там!
— Банда?
— Ну а как еще называть, если он весь автобизнес в городе держит? Если хочешь автомастерскую открыть, у них разрешение спрашивать надо. Без разрешения работать не дадут. А разрешение денег стоит… Только я вам ничего не говорила! — спохватилась женщина.
— Я вас понимаю, Ирина Семеновна, и про вас ничего не скажу.
— Вам вообще в это дело лезть не надо… Хотя если вы Митьку подозреваете, то правильно делаете. Но пусть им занимаются мужчины, а вам лучше в сторонке постоять. С Митькой опасно дело иметь, он ведь и убить может…
— Есть примеры?
— Я же говорю, банда у них…
— А Виктор Верютин тоже в этой банде состоит?
— Не знаю такого… Я этих гадов ползучих знать не обязана… Антонина, может, знала… Ну зачем она с этим скотом связалась? Говорила же, не доведет он тебя до добра! — запричитала Ирина Семеновна.
Инна поняла, что ей пора уходить.
Глава 5
Понедельник — день тяжелый, особенно если похмелье мучает. Инна не употребляла, чего не скажешь про ее начальника. Майор Драпов благоухал одеколоном и мускатным орехом, и выбрит он гладко, и форма отглажена от и до, но Инну не проведешь. Болит у него голова, и в сон клонит. Однако работу вперед надо двигать, а то ведь она и остановиться может.
— Что там у тебя с убийством… э-э… — Драпов заглянул в своей еженедельник, — с убийством Сухониной?
— Так это не наша подследственность. Прокуратура должна это дело забрать.
— Да, но ты же работаешь по этому делу?
— Работаю, — согласилась Инна. — Дело возбуждено, подозреваемый задержан.
— Только вот не колется твой подозреваемый, — вздохнул майор.
— А если признаваться не в чем?
— Как это не в чем? Труп у него во дворе дома нашли, орудие убийства там же лежало.
— Отпечатков пальцев на ноже нет.
— Значит, в перчатках был…
— А где перчатки?
— Выбросил.
— А нож почему не выбросил?
— В жизни всякое бывает…
— Еще в жизни бывает, что бывший муж убивает свою бывшую жену.
— Это ты о чем, Демичева?
Инна рассказала все, что накануне узнала о Дмитрии Сухонине. Сначала информацию о нем выложила, а потом и своими соображениями поделилась.
— Ну вот, а говоришь, что прокуратура должна заниматься, — постукивая карандашом по столу, озадаченно проговорил Драпов.
— Да, но пока не занялась…
— И какие у тебя на этот счет соображения?
— Думаю, Сухонину дочь нужна. Он теперь ее к себе домой забрать может. Именно вчера он и пытался это сделать.
— Ну, узнал о том, что погибла жена, пошел за дочерью, что здесь такого?
— Вчера вечером я разговаривала с Верютиным. Без Сухонина разговаривала. Врет Верютин, путается… Давайте его в отдел доставим, сами поймете, что нет у Сухонина алиби…
— Так его никто и не подозревает.
— Я подозреваю.
— На каком основании?
— На основании личных наблюдений — раз. На основании показаний матери Антонины Сухониной — два. И Горелов утверждает, что Дмитрий Сухонин возражал против их с Антониной отношений. Правда, он считает Дмитрия Сухонина настолько ничтожной личностью, что не подозревает его в убийстве. Личность он действительно ничтожная, но при этом очень опасная. Сухонин семь лет за вооруженное ограбление отсидел. И убить он мог…
— Это все слова, а где доказательства?
— А где доказательства против Горелова? У него даже мотивов для убийства нет.
— По пьяному делу всякое бывает.
— Не было никакого пьяного дела. Ни алкоголя, ни наркотиков, экспертиза это подтверждает.
— А если он псих по жизни!
— Подставили его, Андрей Вадимович.
— Это он тебе сказал? — хмыкнул Драпов.
— Нет, я сама так думаю… Вы сами представьте себе такую ситуацию. Совершенно трезвый человек убивает свою сожительницу, стирает отпечатки пальцев с ножа, который тут же бросает рядом с трупом, затем идет в дом, принимает душ и как ни в чем не бывало ложится спать. Вы можете себе такое представить?
— Могу.
— А я нет… Сухонину убили в пять утра, а в половине шестого на пульт оперативного дежурного поступил звонок. Кто позвонил в полицию? Сосед. Начинаем разбираться, а из соседей никто не звонил. Как это объяснить?
— Может, сам Сухонин и позвонил?
— Нет, не он. Не с его телефона звонок сделан. А с мобильника покойной Сухониной, — выложила козырь Инна.
— Хочешь сказать, что она сама позвонила?
— Да нет, не хочу… Это убийца в полицию позвонил. Забрал у покойной телефон и позвонил.
— У нее был телефон?
— Да, она позвонить во двор выходила.
— В пять утра?
— Ну, вы же сами говорите, что в жизни всякое бывает…
— А Горелов не мог позвонить с телефона покойной?
— Мог. Но телефона при обыске мы не обнаружили.
— Значит, плохо искали.
— Зато нож нашли, — усмехнулась Инна. — Причем подозрительно легко, вы так не считаете?
— Я думаю, что ты выгораживаешь Горелова, — с недовольным видом покачал головой Драпов.
— Зачем это мне? — возмутилась Инна.
— Не знаю, тебе видней…
— У нас есть запись сообщения, поступившего с мобильного Сухониной на пульт дежурного. Там не Горелова голос.
— А чей? Сухонина?
— Голос был искусственно изменен, поэтому все возможно.
— Так, может, Горелов его и изменил?
— Экспертиза покажет. Можно отправить запись на фоноскопическую экспертизу.
— У тебя есть запись голоса Сухонина?
— Да, конечно. Разговор с ним записан на диктофон…
— Это хорошо, Демичева, — заметно нервничая, произнес Драпов. — Это хорошо, что ты знаешь работу…
— А что плохо? — спросила Инна, с подозрением глянув на него.
— Да то и плохо, что жалоба поступила.
— Кому, от кого?
— Хороший вопрос, Демичева. Зришь в корень, что называется. Только я не могу тебе сказать кому, права не имею. И от кого, не скажу, потому что не знаю. Хотя, может, и догадываюсь. А жалоба эта породила просьбу. Нас убедительно просят оставить в покое… Угадай кого?
