Владимир Колычев - Стальной мотылек
— Пошел вон! — вдруг тихо сказала Антонина.
— Что, простите?
— Я сказала, пошел вон!
— Вы мне нравитесь, Антонина! — поднимаясь со своего места, задорно подмигнул ей Скачков. — Вы мне безумно нравитесь!.. Если что, звоните!
Он положил на стол визитку и, не прощаясь, вышел из кабинета. Только тогда Антонина пожалела, что дала волю эмоциям. Нельзя было вести себя так глупо и непоследовательно. Но назад уже ничего не воротишь. Скачкова еще можно задержать, но глупое положение, в которое она сама себя поставила, останется.
Она подошла к окну, посмотрела, как Скачков садится в свою машину. Новенький «Лексус» представительского класса у него, джип «Гелендваген» в сопровождении, крепкие ребята в охране.
Серьезная он личность. И, возможно, опасная. А она с ним как с нашкодившим мальчишкой…
Глава 7
Черный внедорожник выскочил из «мертвой зоны», подрезал «БМВ» и стал быстро, но плавно тормозить. Антонине ничего не оставалось, как остановить свою машину.
Она затормозила, включила заднюю скорость, но с тыла ее подпер знакомый черный «Лексус», и из машины вышел Скачков с белозубой улыбкой в пол-лица.
— Что вы себе позволяете? — возмущенно спросила Антонина.
— Да вы не переживайте, товарищ капитан! Я вас не обижу!
— Вы лучше за себя переживайте…
Она уже пересекла городскую черту, мимо проносились машины. В любое время мог появиться какой-нибудь полицейский экипаж. А она в форме, и ей ничего не стоит привлечь к себе внимание. Тогда Скачкову несдобровать.
— Так переживаю, — вздохнул он. — Вы же можете меня задержать по подозрению в убийстве.
— А вы сомневаетесь?
— Нет. И даже готов отправиться с вами в изолятор временного содержания. Или сразу в следственный?
Скачков подал знак, и «Гелендваген» тронулся с места. Вслед за ним уехал и «Лексус».
— Может, подвезете? Машина у вас, я смотрю, серьезная… — кивнул он на белый «икс-третий» «БМВ». — Подарок бывшего мужа?
— Хотите показать, что все про меня знаете?
Скачков не ошибся, это действительно был подарок Ильи. Он ей и новую машину перед самым разводом купил, и квартиру оставил.
— Ну, не все, — улыбнулся Радик.
— С огнем играете, гражданин Скачков, — сквозь ироничный прищур посмотрела на него Антонина и села в свою машину.
Радик тут же ловко подсел к ней и усмехнулся:
— Люблю я это дело, ничего не могу с собой поделать.
— А я вас приглашала? — удивленно спросила Антонина.
— Ну, вы же должны меня задержать. Везите меня, куда хотите.
— А если серьезно?
— Если серьезно, то я бы на вашем месте не ночевал в «Розе ветров».
— Мне кажется, вы лезете не в свое дело! — возмутилась она.
— Может создаться превратное мнение о вашей профессиональной состоятельности. Сначала вы, Антонина Евгеньевна, выгораживаете Арбатова, затем спите с ним. Может, вы вообще с ним в сговоре?
— Во-первых, я его не выгораживаю. Во-вторых, я с ним не сплю.
— Ну да, ну да…
— А в-третьих, это не ваше дело.
— Зачем Арбатов убил Рому? — жестко спросил вдруг Скачков.
— Он его не убивал, — растерялась Антонина. Они что, поменялись ролями?
— Тогда почему ты с ним? — Радик неожиданно перешел на «ты».
— Твоя разведка плохо работает, — ответила она ему тем же. — Если бы работала хорошо, ты бы знал… — Антонина осеклась и замолчала.
— Что я должен знать?
— Я не собираюсь перед вами оправдываться! — возмущенно выплеснула она.
— Да, но ситуация нездоровая. А у тебя начальство…
— Вы меня шантажируете?
— Ни в коем случае… Просто странно все это. Арбатов — главный подозреваемый, а ты с ним спишь. И еще меня пытаешься обвинить.
— Хорошо, я передам дело другому следователю. Он вас и обвинит.
— В чем?
— В попытках давления на следствие. Это, во-вторых. А, во-первых — вдова покойного ваша любовница. Вы можете жениться на ней со всем ее наследством. Я так понимаю, вы мужчина холостой…
— У тебя нет доказательств.
— Есть подозрения. И попытка давления на следствие. Поверьте, этого хватит, чтобы взять вас под стражу.
— А дальше?
— Будем работать с Панариной. Будем работать с вашими людьми. Дело серьезное, к нему подключаются оперативники из Москвы.
— Но я не собирался жениться на Лиде, — сказал Скачков и криво улыбнулся: — Нехорошо получается, следы ведут к твоему любовнику, а ты сваливаешь все на меня.
— И это дает вам право обращаться ко мне на «ты»?
— Да? Я обращаюсь к тебе на «ты»? — вроде как спохватился Радик.
— Да. И несете вздор…
— Ну, вздор или не вздор, но вам не следовало спать с Арбатовым.
— А ты свечку держал? — вспылила Антонина.
Она остановилась возле здания городского отдела внутренних дел и достала телефон.
— И что дальше? — настороженно спросил Скачков.
— Сейчас вызову дежурного. Уверена, свободная камера в изоляторе найдется.
— Вы совершаете ошибку, — покачал головой Радик.
— Это угроза?
— Даже не предостережение. Все равно меня выпустят…
— Но и мне достанется, вы это хотели сказать? — пренебрежительно усмехнулась Антонина.
— Хорошего же вы обо мне мнения… — укоризненно взглянул он на нее. — Как я могу сдать женщину, которая мне нравится? Я знаю, что Арбатов не при делах. Алиби у него действительно стопроцентное. Но ты с ним спала. И я ревную… Почему?
— Что, почему?
— Почему ты с ним спишь? В каких ты вообще отношениях с этим Арбатовым?
— Я собиралась за него замуж, а вышла за другого. Он долго не мог мне этого простить. А тут убийство Панарина…
Антонина не стала бы оправдываться, будь на месте Скачкова другой мужчина. И наряд бы уже давно вызывала. Но Скачков необычный мужчина, ее тянуло к нему, и она это чувствовала.
— Романтично. А еще романтичней, что ты его спасла.
— Да, я хотела его спасти. Приехала к нему, сказала, что его ищут… Но у него алиби. В то время, когда убивали Панарина, он находился в гостинице. Его видели как минимум три человека…
— Этих трех человек можно подговорить.
— Поверь, в этом сомневаюсь не только я одна… Как и в тебе сомневаются многие.
— Кто?
— Ну, ты же не думаешь, что я оставила вчерашний инцидент без внимания?
— Уже дала на меня установку?
— Да, с тобой будут работать.
— Так в чем же дело? Бери оперов, поехали ко мне домой, пусть они проведут обыск…
— И что они там найдут?
— Ну, может, патроны от «СВД». Вдруг там та же серия…
— Не будет у тебя ничего, — покачала головой Антонина. — Ты же не дурак…
— Дурак. Во всяком случае, чувствую себя дураком… Хотел просто расставить все точки над «i», ну, и о сотрудничестве поговорить, а влюбился, как пацан… — проникновенно посмотрел на нее Скачков.
И Антонина поверила ему. И почувствовала, как запылали ее щеки.
— Не надо морочить мне голову.
— Ну да, я мог бы заморочить тебе голову нарочно… Очень даже мог… Но я не нарочно… Я, правда, еще не встречал таких женщин, как ты.
— И даже пойдешь со мной? — спросила она, взглядом показав на полицейского в бронежилете и с автоматом, который топтался у входа в здание ГОВД.
— И руки под наручники сам подставлю. Ну что, идем?
— А доказательства? — механически проговорила Антонина.
— С этим никак… Но можно поговорить с моими замами. Их у меня два, по охране и по долгам. Может, они тебе что-то интересное скажут.
— А могут?
— Ну, я ни с кем из них не договаривался, и, если мы поедем в офис прямо сейчас, ты сможешь застать их врасплох…
Антонина стронула машину с места, подъехала к прокуратуре и протянула руку:
— Мобильник!
Скачков все понял и протянул ей свой айфон.
Она вышла из машины, поставив ее на сигнализацию, чтобы Радик не сбежал. Ей понадобилось всего десять минут, чтобы поговорить с начальником отдела и получить разрешение. Он не одобрил ее идею, но и возражать не стал. В конце концов, Скачков находился под подозрением, и не так уж важно, кто отработает с его людьми, опер или следователь.
Она и сама не одобряла свое решение, но все-таки вернулась в машину и взяла курс на Москву. Глянув в зеркало заднего вида, Антонина увидела знакомый «Лексус», за которым следовал «Гелендваген».
— Не бойся, тебя не обидят, — усмехнулся Скачков.
— Еще бы, начальство знает, куда я поехала.
Она вдруг почувствовала себя полной дурой, которая сама себя загоняла в угол.
Ясно же, что никто ничего интересного ей не скажет. Если Скачков виновен в убийстве Панарина, он уже замел следы. А если убийца еще жив, то его к Антонине не подпустят.
Она осознавала безнадежность своей идеи, но с пути не сворачивала. И тешила себя глупой надеждой. Вдруг Скачков упустил из виду какую-то деталь, которую она сможет обнаружить, как зерно истины в плевелах лжи?
