Любовь по контракту, или Игра ума - Тихонова Карина

Ну, хочет девушка иметь безобидное хобби. На здоровье! Господь в своей бесконечной премудрости зачем-то создал и правозащитников. Поймите меня правильно: я глубоко уважаю людей, защищающих человеческое достоинство. Но при этом отделяю настоящих правозащитников от тех, кто пытается сделать свой небольшой бизнес на этом не паханном российском поле. Как, к примеру, печально известный Сергей Полынников.

Я вспомнил облезлый внешний вид правдолюбца, и меня передернуло. «Правозащитник» настолько безостановочно обличал преступления российской военщины в Чечне, что успел надоесть с ними даже в Брюсселе, где его поначалу слушали весьма охотно. Утратил дяденька чувство меры. Таких правозащитников мне очень хочется повесить на собственных подтяжках где-нибудь в районе городской площади. Чтоб повисели, подумали и лучше прочувствовали тяжелую народную долю.

Для меня эталоном человеческой порядочности всегда были два человека: Дмитрий Сергеевич Лихачев и Святослав Теофилович Рихтер. Лихачев страшно не любил произносить речи и никогда никого не поучал. Но пример его собственной жизни, прожитой удивительно достойно, был сильнее каких угодно поучений. Или Рихтер. Величайший музыкант современности, не давший за свою жизнь ни одного интервью. Этнический немец, не сменивший российского гражданства в эпоху разгула самого оголтелого национализма. Он прожил жизнь в той стране, которую считал своей Родиной, и не изменил ей, несмотря ни на что. Несмотря на то, что она выглядела иногда пьяной, часто убогой и нищей, а в последнее десятилетие – глупо-агрессивной. Он продолжал считать себя гражданином России, как и его слушатели во всех сытых и благополучных странах мира, устраивавшие овацию по окончании концерта. Никакого пафоса. Никаких речей. Никаких нравоучений. Родина есть родина, в любые времена, в любом непривлекательном обличье, и надо оставаться с ней. Все свое имущество, весьма немалое, Рихтер завещал музею Пушкина, то есть той самой Родине, которой он честно служил по мере сил и таланта. Вот и вся мораль. Как Говорится, нам бы такую.

Зазвонил мобильник.

– Это твой? – машинально спросил я Маруську.

– Мой дома остался, – ответила она.

Я пошарил в кармане куртки, брошенной на заднее сиденье, и вытащил телефон.

– Да!

– Добрый день, – сказал вежливый молодой голос. – Меня зовут Алексей. Я звоню вам по поручению Максима Александровича.

– Что? – не сразу понял я. – Какого Макси... Ах, да!

Совсем забыл, что просил Симку найти программиста для консультации. Зато Симка, как обычно, мою просьбу исполнил.

Я продиктовал вежливому молодому человеку номер телефона Тимки Тагирова.

– Спасибо, – поблагодарил он меня неизвестно за что.

– И вам спасибо.

Да, отвык я от такого Версаля. Напрасно ругают молодое поколение. Среди них тоже есть хорошо воспитанные люди.

– Проблемы? – спросила Маринка, коротко взглянув на меня.

– Все в порядке. Мой бывший однокурсник просил свести его с квалифицированным программистом.

– Зачем? – так же коротко спросила Марина.

Я замялся. В принципе, деталей я не знал, но все равно не хотел обсуждать Тимкины дела. Они у него, насколько я понимаю, строго конфиденциальные. И если Тимка спокойно делится со мной некоторыми пикантными подробностями, то только потому, что знает: дальше они никуда не пойдут.

– Ему нужна консультация специалиста, – ответил я уклончиво и тут же сменил тему:

– Ого! Смотри, какие кукурузные поля.

Слева и справа от нас высоко поднялись кукурузные побеги.

– Да, – согласилась Маринка. – Я здесь осенью початки ворую.

– А почему воруешь? – удивился я.

– Потому, что покупать не у кого. Ни разу здесь никого не видела. Полное безлюдье.

– Далеко еще?

– Приехали, приехали, – успокоила она меня.

Мы свернули на пыльную боковую дорогу и, медленно переваливаясь на ухабах, подкатили к сторожке со шлагбаумом. Из нее тут же вышел здоровенный мужик в грязном камуфляже. Он прикрыл глаза ладонью и внимательно осмотрел нас.

– Добрый день! – крикнула ему Маринка, высунувшись из окна. – А где Саша?

Охранник ничего не ответил. Развернулся и ушел назад. Странный тип.

– Тут что, въезд по знакомству? – спросил я.

– Нет, свободный. Денежки только заплатим.

Я снова потянулся к куртке и достал бумажник.

– Маруся, сколько?

– Не знаю, – ответила она. – Нам на полдня... Прошлым летом это удовольствие стоило тысячу с хвостиком, а сейчас – не знаю.

К машине, не торопясь, подошел невысокий мужик, как две капли похожий на полпреда президента в Южном округе, генерала Казанцева. Словно для того, чтобы подчеркнуть сходство, мужик напялил на голову армейскую фуражку защитного цвета.

– Саша, привет, – поздоровалась Марина и легко выпрыгнула из машины.

– Рановато вы приехали, – не отвечая на приветствие, заметил двойник Казанцева. – Вода еще холодная, жора нет... Да и давление воздуха сегодня не подходящее...

– А рыба об этом откуда знает? – встрял я в разговор. Саша мельком оглядел меня и снова повернулся к Марине. Из нас двоих, он явно предпочитал разговаривать с ней, и я его не винил.

– Машина новая...

Он пнул ногой по колесу и одобрительно кивнул головой.

– Машина не моя, – ответила Маринка. – Так как, открытый пруд есть?

– Конечно, есть. Только много сегодня не словите.

– Ничего. В крайнем случае, воздухом подышим.

«За тысячу с хвостиком», – ядовито подумал я. Достал три купюры по пятьсот рублей и протянул охраннику. Тот пересчитал деньги.

– Сейчас принесу квитанцию и сдачу, – сказал он.

– Не нужно! – небрежно отмахнулся я как в ресторане. Саша хмуро посмотрел на меня, развернулся и ушел в сторожку.

– Ты здесь не особенно барствуй, – сухо сказала Маринка. – Мужики серьезные и работу свою выполняют честно. Это не ты им, а они тебе еще лишние полчаса подарить могут.

«Ничего не понял, – подумал я. – Какие полчаса? Что за странные подарки?»

Саша вернулся через пять минут. Игнорируя меня, протянул Маринке здоровый лист бумаги и несколько денежных купюр.

– Я написал с трех часов, – проинформировал он Маруську. – Получается, время у вас до девяти вечера. Если высидите, конечно.

– Спасибо, – коротко и уважительно поблагодарила моя ненаглядная. Саша кивнул, еще раз скользнул по мне неодобрительным взглядом и вразвалку зашагал к шлагбауму.

– Маруся, объясни, – попросил я.

Маринка села за руль, протянула мне сдачу и разрешение. Медленно тронула машину с места, сделала рукой приветственный жест, проезжая мимо будки охраны и пояснила:

– Мы заплатили за шесть часов рыбалки. С трех до девяти. А сейчас только начало третьего. Понял?

– Понял, – сказал я недовольно. – И это великие милости? Да я тут и до четырех часов не высижу!

– Не зарекайся! – оборвала меня Маринка. – Посидим – увидим.

Она медленно вела машину вдоль огромного пруда, выбирая место. К моему удивлению, людей здесь было довольно много. Еще больше удивило меня то, что как минимум половину присутствующих составляли женщины. Никогда бы не подумал, что у дам может быть такое странное хобби.

– Поражаешься, что бабы сидят с удочками, а не посещают кружок кройки и шитья? – проницательно заметила Маринка.

– Да нет, почему же, – промямлил я. – Если им нравится...

– Выбирай место. Где остановимся?

Окрестности пруда оказались живописными. Позади него сплошной стеной стоял лес. Да и берега, местами заросшие травой, местами с проплешинами, выглядели симпатично. Приятно удивляло отсутствие мусора: вдоль берега сновал молодой человек, подбирал брошенные банки и пустые бутылки и аккуратно складывал их в черный полиэтиленовый пакет.

Мы два раза объехали пруд. Рыбаки не обращали на нас никакого внимания. Опять-таки удивившись, я отметил, что среди них нет ни одного пьяного. А мне казалось, что рыбалка – это всего лишь повод выпить и закусить.

Мы выбрали уютное местечко с берегом, не слишком круто спускающимся к воде. Маринка нашла несколько веток-рогатин и воткнула их в воду.