Татьяна Полякова - Фитнес для Красной Шапочки
— Точно. Я хочу немного поломать игру этой крысе.
— Можно спросить, за что ты его так ненавидишь?
— Можно. Мы были друзьями, потом я решил, что он — как бы это выразиться — лишний в нашем бизнесе.
— Это не ты, часом, мечтал прикончить его семь лет назад? — озарило меня.
— Точно, солнышко. А ты мне помешала.
— Я нечаянно.
— Я помню.
— Может, я не права, но, по идее, это Мелех должен тебя ненавидеть.
— Ты плохо знаешь этого сукиного сына. Если б он решил пристрелить меня, так ведь нет. Он устроил мне ловушку и упек в тюрьму. С его точки зрения, настоящей ненависти я не заслуживаю. Уверяю, он очень пожалеет об этом. Слава богу, у каждого человека есть слабость, у него тоже. Я даже знаю, как ее зовут. Мелех жить не может без двух вещей: денег и своей большой любви. И обе вещи я заберу себе.
— Деньги — это понятно. А вот большая любовь…
— Это ты, солнышко, — лучезарно улыбнулся Феликс. — Последние минуты Мелеха будут весьма мучительны. Представь, каково ему подыхать, зная, что я на его деньги буду веселиться с его подружкой где-нибудь на Канарах.
— Против Канар я ничего не имею, — пробормотала я, — только, боюсь, ты сильно преувеличиваешь его любовь… Ладно, — поспешно кивнула я, — пусть будут Канары… Как ты нас нашел? — поинтересовалась я.
— Это совсем просто. Ясно было, что ты бросишься к подруге.
— Ты нас выследил?
— Конечно.
— Но в этом случае логичнее было отправиться за Мелехом, разве нет?
— Я тебе уже говорил: Мелех никуда не денется. Вскоре мы затормозили возле ресторана с неброской вывеской. Я взглянула на свой наряд и усомнилась в целесообразности моего появления в общественном месте.
— Меня не пустят в таком виде, — нахмурилась я. — Давай я лучше в машине подожду.
— Я не могу тебя оставить даже на минуту. И об одежде для тебя я побеспокоился. Переодевайся, солнышко. Уверен, ты будешь выглядеть восхитительно. — С этими словами он сунул мне в руки большой пакет.
Перебравшись на заднее сиденье, я торопливо переоделась в костюм, туфли были моего размера, а сумка идеально подходила к туфлям. Я покосилась на Феликса и не придумала ничего умнее, как сказать:
— Спасибо.
— Для тебя все что угодно, солнышко, — ответил он и позвал:
— Что ж, пошли.
И я, конечно, пошла.
Ресторан располагался в полуподвальном помещении.
— Я заказывал столик, — сообщил Феликс парню у входа, и через полминуты мы устроились в нише неподалеку от эстрады. Только тут я обратила внимание, что Феликс облачился в костюм, правда, до рубашки с галстуком дело не дошло. Я вынуждена была признать, выглядел он эффектно, но это никак не сказалось на моем к нему отношении. Дениса Скуратова я обнаружила без труда, он сидел за столом в центре зала в большой компании. На нас Скуратов внимания не обратил.
— Ты собираешься предупредить его о затее Мелеха? — спросила я.
— Конечно. А зачем я здесь? Дождусь, когда он останется один. Объяснение меня удовлетворило, и я сосредоточилась на меню. Между тем веселье было, что называется, в самом разгаре, Денис несколько раз танцевал с супругой, было заметно, что оба они изрядно выпили.
— Может, пройти мимо, чтоб он обратил на меня внимание? — предложила я.
— Не будем спешить. Зачем портить людям праздник?
Через некоторое время Скуратов поднялся и направился к боковой двери, парень у столика напротив, скучавший до той поры, двинулся вслед за ним.
— Ну вот, я пошел, — улыбнулся Феликс.
— По-моему, тот парень из его охраны, — заволновалась я.
— По-моему, тоже. Выпей что-нибудь. Феликс исчез за дверью, за которой ранее скрылся Скуратов с охранником. Прошло несколько минут.
— Не скучала? — вдруг прошептал мне на ухо Феликс. Я вздрогнула, обернулась и обнаружила его за своей спиной.
— Откуда ты взялся? — спросила я испуганно.
— Прошел через кухню. Ничего не получилось. Парень в самом деле его охранник и очень бдительный. Нам лучше убраться отсюда. — Он бросил на стол деньги и повел меня к выходу.
Через несколько минут мы уже мчались по ночным улицам.
— Извини, солнышко, в эту ночь я не могу предложить тебе ничего, кроме гаража, — чему-то радуясь, заявил Феликс.
— В каком смысле?
— Нам придется переночевать там.
— Я бы предпочла…
— Я тоже. Но придется потерпеть. Очень скоро мы действительно оказались в гараже недостроенного дома.
— Ну вот, теперь отдохни. Устраивайся — на кушетке. Тебе будет удобно. А это на всякий случай… — С этими словами он защелкнул наручник на моей правой руке, приковав меня к железному верстаку. — Вдруг ты надумаешь сбежать?
— Было бы куда, — хмыкнула я, начиная отчаянно трусить. — Может, ты объяснишь, что задумал?
— Все просто. Ты же знаешь, завтра ночью появятся некие люди с большим количеством денег и с желанием поменять их на те два рефрижератора, о которых нам рассказал Витя. Мелех планировал наблюдать этот процесс со стороны, а потом, числясь официально трупом, разделаться с бывшим дружком и компаньоном Скуратовым и смыться с денежками, свалив все при этом на некоего Зураба, которого давно готовил на эту роль. Блестящий план, но он не сработает. Потому что некто Зураб вчера скоропостижно скончался, а сегодня вслед за ним отбыл в мир иной и господин Скуратов.
— Ты убил его, — ахнула я.
— Конечно. Теперь Мелеху придется выползти на свет божий, если он хочет получить деньги. Его блестящий план сыграл в ящик. Что скажешь, солнышко?
— Меня от вас тошнит, — честно ответила я, не в силах больше притворяться. — Я даже не знаю, от кого больше.
— Брось, мы подружимся, вот увидишь. А если нет… лучше подружиться, правда лучше. А сейчас мне придется ненадолго оставить тебя.
— Подожди. Скажи, как ты выбрался из дома Тумарина?
— Ножками. Милиция, это ведь ты их вызвала, слегка опоздала.
— А Тумарин?
— Что Тумарин?
— Он жив?
— Насколько мне известно, Тумарин в настоящий момент в больнице, у него вдруг обнаружились проблемы с сердцем. Очень своевременно. Лев Кириллович мудрый человек и решил выйти из игры.
— Как это выйти, когда в его доме обнаружили три трупа? — не поверила я.
— Но не самого Льва Кирилловича. Уверен, у него есть алиби, и десять человек охотно подтвердят, что в момент убийства он был на другом краю города.
— А я заявлю обратное. Он убил Павла и еще двоих, похитил Виктора…
— А я убил его людей и этого самого Виктора в придачу. Ты это хочешь сказать? Солнышко, мы же собрались на Канары, или ты забыла?
— Я тебе не верю. Такой парень, как ты… Где гарантия, что ты не убьешь и меня?
— Ах, солнышко, я испытываю к тебе самые нежные чувства и мог бы доказать это прямо сейчас, но, к сожалению, нет времени. Мне следует подготовиться к завтрашней ночи. Не скучай, дорогая. — Он поцеловал меня и исчез, не забыв выключить свет. В кромешной тьме нечего было и думать попытаться освободиться. Я отчаянно застонала и закрыла глаза.
Сколько прошло времени, я не знаю. Слабый свет начал пробиваться сквозь щель между полом и воротами, значит, уже день. Потом свет исчез. Рука занемела. К этому прибавилось еще одно неудобство, так что я с нетерпением ожидала, когда вернется Феликс.
Наконец скрипнула дверь, а вслед за этим вспыхнул свет.
— Здравствуй, солнышко. Надеюсь, ты хорошо себя вела. Не шалила, не таскала конфеты из шкафа и не кричала понапрасну, потому что все равно тебя никто не услышит.
— Я в этом не сомневалась. Между прочим, я хочу в туалет.
— Конечно, солнышко, я тебя провожу. Он и в самом деле проводил. Дом был недостроен, без внутренней отделки, но, к счастью, туалет имелся, правда, без двери.
— Убирайся отсюда, — с досадой сказала я, и он убрался. К сожалению, ненадолго.
Потом мы устроились в большой комнате с заколоченными окнами. Феликс разложил на газете копченую колбасу, салаты в пластиковых банках и с увлечением принялся жевать.
— Я рад, что мы встретились, — разглагольствовал он. — Серьезно, рад. Даже не хочется думать, что могло бы получиться иначе, или что ты, к примеру, оказалась бы другой. Ты упрямая. И у тебя есть принципы. Это хорошо. Нам будет очень весело. Вот увидишь.
— Ничего особо веселого я не вижу, — нахмурилась я.
— Это потому, что в настоящий момент у меня нет для тебя времени. Ты понимаешь?
— Не очень.
— Я хочу, чтобы ты стала моей единственной заботой. Тогда все будет по-настоящему интересно.
— Чего-то мне не хочется с тобой на Канары, — заметила я.
— Почему? — удивился Феликс.
— Боюсь, ты вернешься к прежним штучкам, например, к этому дурацкому лезвию. А у меня на все это аллергия.
— Я научу тебя этому фокусу. Тебе понравится., И многое другое тоже.
— Будем надеяться, — пожала я плечами. Время тянулось медленно, а для меня и вовсе невыносимо, когда знать не знаешь, что придет в голову этому психу в следующий момент. Правда, он обещал заняться мною позднее, но разве словам такого типа можно доверять?
