Ярослав Зуев - Расплата. Цена дружбы
– Потребуется хорошая машина. – Мила перешла к размышлениям вслух. – Надежная, скоростная, но не броская. Ты сможешь достать?
Бандура почесал затылок:
– Что-то вроде «Кадета GSI» или «Гольфа»?
– На твое усмотрение. Тут тебе карты в руки.
– Даже не знаю… На когда?
– На завтра. Хотя, сроки я еще уточню. Разве это трудно устроить?
– Я вообще-то не угонщик. – Андрей зевнул. Он не спал предыдущую ночь и теперь чувствовал, как слипаются глаза.
– Это так сложно? – удивилась Мила, смерив молодого человека пронзительным взглядом.
– Я попробую, – обещал Андрей. – А что дальше?
– Завтра у меня встреча с Протасовым. Мне надо, чтобы ты был неподалеку.
– Для подстраховки? – догадался Андрей, подумав, что это будет та еще встреча. – Тебе, кстати, налить?
Мила отделалась скупым отрицательным жестом.
– Не только, – глухо добавила она. – Когда я передам Протасову нечто, скорее всего, большую спортивную сумку, от тебя потребуется вырвать ее и скрыться. Только и всего. Справишься?
– Хорошенькое «только и всего», – пролепетал Андрей. – Такого быка и кувалдой с одного раза не уложишь. Вон, лапы какие…
– Боишься? – поджала губы Мила.
– Причем здесь страх? Я прикидываю шансы. Тут, без пистолета…
– Пистолет у тебя, кажется, есть? – парировала Мила, пораженная невероятно удачной мыслью. Она вспомнила о «Браунинге», якобы добытом Андреем у Витрякова. В тот день, когда они познакомились подле здания «Неограниченного Кредита», почти неделю назад. «Все один к одному складывается. Если подбросить пистолет милиции, то, с учетом того, что Украинскому известно о Витрякове, никто и голову ломать не станет. А на пистолете наверняка висит немало. Не тот парень Витряков, чтобы долго гулять с „чистым“ стволом».
– Протасов будет один? – прервал ход ее мыслей Андрей. Ему снова загорелось выпить. Горло высохло, как почва в Сахаре. Он нашарил бутылку.
– Или один, или с Вовчиком. С этим самым Палачом. Как только я с ними встречусь, то сразу повезу сюда, на Тургеневскую. Предположительно завтра вечером. Ты должен поджидать в парадном. Со стороны черного хода. Им, насколько я помню, давно никто не пользуется.
– Он забит, – предупредил Бандура. – Я уже убедился.
– Двумя гвоздями. – Мила нетерпеливо фыркнула. Возьмешь фомку и выдернешь. Заранее. Нашел проблему. Внутренний двор освещается одним фонарем, так и тот возле забора школы, метрах в пятидесяти. Повсюду кусты. Никто тебя не разглядит. Двор проходной. Двое ворот, и калитка. На худой конец, забор невысокий. Но, неподалеку нужна машина.
– Попробую достать, – неуверенно сказал Андрей, чувствуя, как его втягивают в большое дерьмо. – А где ты встретишься с Протасовым?
– Тебе это и даром не надо. Стой в парадном и жди.
– А если они не испугаются пистолета? – Язык во рту казался деревянным, и ворочался с большим трудом.
– А ты напряги фантазию, – зашипела Мила, приподымаясь на локте.
«Офигеть, мать твою! Ты сучка, по мелочам, видать, не размениваешься!» — с неопределенной смесью восхищения и ужаса подумал Андрей. Пока он переваривал услышанное, госпожа Кларчук забила в доску последний гвоздь: – Пистолет бросишь прямо на лестнице. Только перчатки не забудь одеть. И помни, главное, чтобы все прошло быстро, и ни у кого не возникло подозрений, что это не настоящее ограбление.
– У кого это «ни у кого»? – насторожился Бандура.
– Возможно, неподалеку будут оперативники. Я тебе о полковнике милиции пять минут назад рассказала. Они хотят меня опрокинуть. Мы им этого не позволим.
– Веселое кино…
– Зато игра стоит свеч. Как только все будет позади, отправишься на вокзал и спрячешь сумку в камере хранения. Сам поедешь к тетке, и будешь дожидаться от меня сигнала. Кстати, давай ее точный адрес. И телефон тоже давай.
– Телефону с прошлого лета труба. – Андрей убрал пот со лба. Хмель делал свое дело, но, бывает, и водка пьется, как вода. – Тетка квартиру черномазым сдала. А сама значит, на дачу. На три месяца. А они, мало того, что девок тягали и ковер окурками пропалили, так еще столько с Африкой наговорили, уроды, что проще было отказаться от телефона, чем те счета оплатить. Слушай? – Бандура попробовал сменить тему. – Я один могу не справиться. Есть на стройке пара хлопцев. Надежных. За двести-триста бачков кого хочешь зароют.
– Не годится, – отрезала Мила. – В любом случае, сначала надо получить подтверждение.
– Какое подтверждение?
– Из банка. Значит, пока займись машиной.
– Вечером, – пообещал Бандура, и, пытаясь собраться с мыслями, прикрыл веки. «Токайское» шумело в голове, и мешало работать мозгам. Фраза «Ну и хренотень!» была единственной, которая пришла на ум. – Машину заранее брать не годится. Надо за пару часов до дела. Ну, чтобы подольше не хватились…
– Вечером так вечером, – не стала спорить Мила, и, в свою очередь, замолчала.
* * *Как только Андрей захрапел, Мила, аккуратно удостоверившись, что молодой человек действительно спит, тихонько вышла на кухню, притворила дверь, и набрала номер Сергея Украинского. На этот раз полковник оказался на месте.
– Как отдыхается, Сергей Михайлович? – осведомилась Мила, услыхав в трубке бодрое «Алло?». Возможно, ей просто показалось, но полковник, узнав, с кем говорит, сразу как-то сник.
– Я сейчас в кабинет перейду, – вздохнул Сергей Михайлович, застигнутый звонком на лужайке. Лида накрывала стол в просторной веранде. Света и Игорь, громко смеясь, перекидывались во дворе ярко оранжевой пластмассовой тарелкой. Украинский колдовал над барбекю.
– Сережа, кто это? – Лида Украинская вскинула глаза, не встревоженные, но уже напряженные.
– По работе.
– Началось…
Хмурясь, Украинский поднялся в кабинет.
– Что у вас, Мила Сергеевна?
– Как вам сказать, Сергей Михайлович? – она звонила не для того, чтобы ходить вокруг да около. – Вчера я только чудом уцелела.
– То есть как? – удивился полковник, подумав, что начало разговора ему уже нравится.
– Витряков. – Одно это слово уже говорило обо всем. – Витряков, Сергей Михайлович. Удивительная у нас сложилась ситуация. Чем тяжелее его обнаружить вашим людям, тем легче он находит меня.
– Возьми за так перекати-поле в мегаполисе, – пробормотал полковник, закусив губу. Неуловимые залетные уголовники, загадочным образом связанные со столичной контрразведкой, не просто не шли у него из головы, а скорее сидели, словно кость в горле. Да и Поришайло буквально не давал прохода, стоял над душой и изводил звонками, требуя информацию на Бонифацкого и его покровителей из СБУ. «Да ты, г-м, понимаешь, чем это вообще грозит?! Кто-то под нас копает, г-м, а ты расселся, как баба на базаре!». Сергей Михайлович сделал соответствующие запросы, но ответы запаздывали из-за праздников. «Не тяни резину, Сергей!» «Да не тяну я, Артем Павлович. Люди работают, пашут, как проклятые».
Пересказав историю вчерашней погони, Мила не забыла упомянуть Андрея. Только, в интерпретации госпожи Кларчук молодой человек из ее телохранителя перекочевал в стан головорезов Витрякова.
– Витрякова и Филимонова я вам, помнится, подробно описала. Теперь попробую остальных. Один крепкий такой, сутулый. Руки длинные, почти по колено«и член видать подстать», лоб покатый, точно у гориллы. Второй невысокий, черты лица мелкие, глаза серые. Кажется, Кашкетом зовут. И последний, на вид лет двадцати. От силы. Молоденький совсем. Блондин. Глаза яркие, голубые. Симпатичная такая мордашка. – Мила дала полковнику подробный словесный портрет Андрея. Сергей Михайлович записал приметы в блокнот.
– Вчера они были на микроавтобусе, по-моему, американском. Я вообще-то разбираюсь поверхностно, так что могу и ошибаться. На проспекте Красных Казаков они врезались в какую-то машину. И, после этого отстали.
– Закройтесь на все замки, – в тысячу первый раз посоветовал полковник Украинский. Его советы давно набили Миле оскомину.
– Вы мне обещали охрану…
– Сейчас посмотрим, что можно сделать, – уклончиво отвечал он.
– Сережа! Барбекю горит! – крикнула со двора жена.
– Так снимай! – Сергей Михайлович прикрыл микрофон.
– У меня руки в муке!
– Светке скажи!
– Сергей Михайлович? Вы со мной разговариваете?!
– Извините, Мила. – Украинский высунулся в окно: – Игорь?! Пригляди-ка за шашлыком!.. Простите, Мила. Тут такое дело… Игорь?! Ты слышишь или нет?! Так о чем мы с вами?
– Об охране, которая мне обещана…
– Будет. – Пообещал Украинский. – Как, кстати, зовут самого молодого проходимца?
– Андреем.
– Очень хорошо, – вздохнул Украинский, про себя заметив, что хорошего вообще-то мало. – Попробуйте все же поостеречься. Пока ребята не подъедут. Из дому не выходите.
Мила позволила себе вздох великомученика.
