Карин Слотер - Без веры
— Вообще-то лет в тринадцать они сами собой атрофировались и потерялись… Помнишь, как подло ты их использовала, когда мы вместе мылись?
— Нам тогда было года по два, — обжигая Хэра уничтожающим взглядом, напомнила Сара. — А насчет атрофировавшейся совести так и хочется сказать — затерялась, как иголка в стоге сена.
— Ой! — картинно воскликнул Хэр, зажимая рот рукой.
— Привет! — закричала Тесса, шедшая к дому вместе с Беллой. — Прости, опоздала!
— Прекрасно выглядишь, — вздохнула Сара, испытывая разочарование и облегчение одновременно.
— Ты такой красавчик! — воскликнула младшая из сестер, чмокнув кузена в щеку.
— Спасибо! — нестройным хором ответили Хэр и Сара.
— Пора на собрание! — напомнила Белла. — Хэртон, милый, принеси мне, пожалуйста, колу! Да, и еще шаль со стула захвати.
— Да, мэм. — Хэр со всех ног бросился в дом.
— Мы ведь опаздываем, — нерешительно начала Сара. — Может, не стоит…
— Секунду, я только переоденусь. — Тесса понеслась по лестнице, лишив старшую сестру возможности уйти под благовидным предлогом.
— У тебя усталый вид, — проговорила Белла, обняв племянницу за плечи.
— Надеялась, Тесса заметит…
— Думаю, она заметила, просто так рада твоей компании, что все остальное отошло на второй план. — Держась за перила, Белла грациозно опустилась на ступеньки.
— Не понимаю, зачем Тесса зовет меня с собой, — призналась Сара, устраиваясь рядом с тетей.
— Новые переживания, впечатления, она хочет их разделить…
Опершись на локти, доктор Линтон запрокинула голову. Сестренке хочется поделиться — пожалуйста, но при чем тут церковь? В одном из кинотеатров началась ретроспектива хичкоковских фильмов… В конце концов, можно остаться дома и вышивать!
— Белла, — спросила Сара, — зачем ты приехала?
— Потому что по любви глупостей наделала, — искоса глянув на нее, призналась тетя.
Доктор Линтон рассмеялась бы, услышав нечто подобное от кого-то другого, но ведь Белла с сердечными делами никогда не шутила.
— Ему пятьдесят два — в сыновья мне годится.
Сара удивленно подняла брови: ничего себе новость!
— Бросил меня ради сорокалетней потаскухи, — с грустью продолжала тетя. — Рыжей… — Похоже, в глазах Сары мелькнуло что-то вроде чувства солидарности, потому что она тут же поправилась: — Ну, не такой, как ты… Видишь ли… ну… она не вся одной масти… — Белла с тоской посмотрела на дорогу. — Боже, что это был за мужчина! Элегантный, импозантный…
— Жаль, что вы расстались.
— Хуже всего то, что я встала перед ним на колени, — откровенничала тетя. — Одно дело — когда мужчина просто уходит, и совсем другое — когда просишь его дать шанс и получаешь пощечину.
— Так он…
— Нет, Боже мой, нет, — засмеялась пожилая женщина. — Я заранее сочувствую незадачливому глупцу, который отважится поднять руку на твою тетю Беллу!
Сара улыбнулась.
— Учись на моих ошибках, — предупредила тетя. — Нельзя быть слишком разборчивой — однажды и тебя отвергнут.
Доктор Линтон жевала нижнюю губу, думая, когда же родные перестанут уговаривать ее выйти за Джеффри.
— Доживешь до моих лет — приоритеты станут не такими, как в беззаботной молодости.
— Например?
— Например, дружеское общение. Разговоры о литературе, театре, новостях… Когда рядом человек, который тебя понимает и, немало повидав на своем веку, не сломался, а стал сильнее.
Сара чувствовала тетину грусть, но как ее облегчить, не знала.
— Белла, мне очень жаль…
— Ну… — Пожилая женщина потрепала ее по ноге, — не беспокойся за свою тетушку. Знаешь, я и не через такое проходила! Меня выбрасывали, как старую куклу, — Белла подмигнула племяннице, — а я возрождалась, как птица Феникс из пепла… — Поджав губы, она бросила на Сару проницательный взгляд. — Милая, что тебя беспокоит?
Сара понимала, что Белле лучше не врать, поэтому спросила:
— Где мама?
— В клубе избирательниц, — сказала тетя. — А где твой отец, понятия не имею. Наверное, в кондитерской, обсуждает политику с другими стариками.
Доктор Линтон набрала в грудь побольше воздуха, решив, что сейчас самое подходящее время для выяснений.
— Можно вопрос?
— Выкладывай.
Придвинувшись поближе к тете, Сара понизила голос до чуть слышного шепота, на случай если у Тессы открыты окна или к ним подкрадется Хэр.
— Помнишь, ты рассказывала, как папа простил мамину измену?
— Ну, это их дело, — осторожно ответила Белла.
— Да, да, — согласилась Сара, — просто… — Она заколебалась, но потом решила не отступать. — Это был Томас Уорд, верно? Мама встречалась с ним?
Выдержав паузу, Белла коротко кивнула, а потом, к удивлению племянницы, добавила:
— Уорд чуть ли не со школы был лучшим другом твоего отца.
Сара не помнила, чтобы Эдди упоминал Томаса Уорда, хотя при подобных обстоятельствах это было вполне логично.
— В результате он потерял лучшего друга и, думаю, страдал от этого не меньше, чем от потенциального развода.
— Томас Уорд — настоятель церкви, в которую ходит Тесса.
— Да, я в курсе, — кивнула Белла.
— Дело в том… — доктор снова запнулась, не зная, как лучше выразиться, — дело в том, что у него есть сын.
— И по-моему, еще дочери.
— Тесса утверждает, этот сын очень похож на меня.
Белла удивленно изогнула брови:
— Да что ты говоришь?
— Я вообще боюсь что-либо говорить…
Громко хлопнуло окно спальни Тессы, и на лестнице послышались быстрые шаги. Сара чуть ли не физически ощутила волнение младшей сестры.
— Милая, — гладя племянницу по коленке, промурлыкала Белла, — если живешь в курятнике, еще не значит, что ты цыпленок.
— Белла…
— Ну, готова? — бодро спросила Тесса.
— Развлекайтесь, девочки, — проговорила тетя, хлопая по плечу старшую из племянниц. — Я оставлю в прихожей свет…
Церковь оказалась совсем не такой, как ожидала Сара. Стоявшее на окраине фермы здание будто сошло со страниц книг о жизни американского юга.
В отличие от величественного храма на главной улице Хартсдейла, витражные окна которого озаряли весь центр, церковь Божьей милости была обычным бревенчатым строением, снаружи покрашенным в ослепительно белый цвет, а передняя дверь походила на вход Сариного дома. «Внутри небось свечи горят», — подумала доктор Линтон.
Ничего подобного: центральный придел был устлан красным ковром, по обе стороны — скамьи в стиле шекеров[6]. Дерево некрашеное, и на закругленных спинках отчетливо виднелись стыки, показывающие, что мебель собирали вручную. Над головой несколько больших люстр. Внушительных размеров кафедра из вишни, а висевший над купелью крест выглядел так, будто его спустили с горы Синай. В своей жизни Сара видела церкви покрасивее, с убранством побогаче, но в скромной обстановке этого храма было нечто умиротворяющее, будто архитектор хотел привлечь внимание прихожан не к самим сводам, а к тому, что под ними происходит.
— Красиво, правда? — спросила Тесса, взяв сестру за руку.
Доктор Линтон кивнула.
— Так рада, что ты пошла со мной!
— Надеюсь, не разочарую…
— Ну как ты меня можешь разочаровать? — Тесса сжала руку старшей сестры и повела к маленькой двери за кафедрой. — Собрание начинается в общем зале, а потом мы перейдем сюда на службу.
За дверью оказалась просторная, ярко освещенная комната, а в ней — длинный стол и около пятидесяти стульев. В подсвечниках ярко горели свечи. Кое-кто из прихожан уже расселся, но большинство собралось у горящего камина. Под большими окнами притаился карточный столик, а на нем — кофейник и что-то похожее на обещанные Тессой медовые булочки.
Готовясь к мероприятию, Сара принесла огромную жертву в виде колготок, которые надела впервые за несколько лет. В сознании всплыли полузабытые мамины предостережения, что пришедшая в храм Господний с голыми ногами непременно сгорит в адовом огне. Однако, взглянув на собравшихся, доктор Линтон поняла, что переживала напрасно: почти все были в обычных джинсах, и лишь несколько женщин — в юбках, причем домотканых, как у Эбигейл Беннетт.
— Познакомься с Томасом! — Младшая сестра потащила Сару к столу, где в инвалидном кресле сидел старик, а рядом с ним, словно часовые на посту, две женщины.
— Томас, — наклонившись, Тесса накрыла сморщенную ладонь своей, — это моя сестра Сара.
Одна сторона Томаса лица, казалась парализованной, рот полураскрыт, но устремленный на доктора Линтон взгляд светился неподдельной радостью. Томас Уорд старательно шевелил губами, но, увы, Сара не поняла ни слова.
— Он говорит, у вас мамины глаза, — перевела одна из женщин.
