Агата Кристи - Детективные романы и повести
В подробности я особенно не вдавался. И если мистер Брэдли решил, что моя молодая жена ушла к другому, это меня вполне устраивало.
— А что она сейчас натворила?
Я объяснил: натворила она вот что — решила вернуться ко мне.
— А вы ничего о ней с тех пор не знали?
— Может быть, это покажется странным, но я о ней не думал. Я был почему-то уверен, что ее уже нет в живых.
— А почему вы были в этом уверены?
— Она мне не писала. Я никогда о ней ничего не слышал.
— Вы хотите забыть ее навсегда?
— Да, — отвечал я с благодарностью. — Видите ли, я раньше не думал жениться вторично…
— А теперь подумываете?
— Как вам сказать, — промямлил я.
— Ну же, не стесняйтесь доброго дядюшки, — подбадривал меня ужасный Брэдли.
Я смущенно признался: да, в последнее время у меня возникли мысли о браке…
Но тут я заупрямился и про свою любимую разговаривать не пожелал. Я не намерен впутывать ее в эту историю.
Брэдли не настаивал. Вместо этого он сказал.
— Вполне естественно. Вы прошли через тяжелые испытания. А теперь нашли подходящую подругу. Способную делить с вами ваши литературные вкусы, ваш образ жизни. Настоящего друга.
Я понял: он знает про Гермию. Это было несложно. Если он наводил обо мне справки, то, конечно, узнал, что у меня лишь одна близкая приятельница. Получив мое письмо, в котором я назначал ему вторую встречу, Брэдли, должно быть, не поленился разузнать все, что мог, про меня и про Гермию.
— А почему бы вам не развестись? — спросил он. — Разве это не лучший выход из положения?
— Это невозможно. Она — моя супруга — слышать об этом не хочет.
— Ай-яй-яй. Простите, а как она к вам относится?
— Она… э… она хочет вернуться. И ничего не желает слушать. Знает, что у меня кто-то есть, и… и…
— Делает гадости. Ясно. Да, здесь только один выход. Но она совсем еще молода…
— Она еще проживет годы и годы, — с горечью ответил я.
— Как знать, мистер Истербрук. Вы говорите, она жила за границей?
— По ее словам, да. Не знаю где.
— А может, на востоке? Иногда там люди подхватывают какой-нибудь микроб, он много лет дремлет в организме, а потом вы возвращаетесь на родину — и он начинает свою разрушительную работу. Я знаю подобные случаи. И здесь может произойти такое же. Давайте заключим пари — на небольшую сумму.
Я покачал головой.
— Она еще проживет годы и годы.
— А все-таки поспорим. Тысяча пятьсот против одного, что эта дама умрет до рождества, ну, как?
— Раньше. Я не могу ждать. Бывают обстоятельства…
Я начал бормотать, что жена грозится пойти к Термин и я не могу ждать. Я убеждал его, что дело крайне срочное.
— Тогда все немного меняется, — сказал он. — Скажем так: тысяча восемьсот против одного, что через месяц вашей жены не будет. У меня такое предчувствие.
Я подумал: с ним надо торговаться — и стал торговаться. Сказал, что у меня нет таких денег. Но он не желал уступать.
Наконец, это фантастическое пари было заключено.
Я подписал какое-то обязательство. В нем было слишком много юридических терминов, чтобы я мог его понять.
— Юридически это к чему-нибудь обязывает? — спросил я.
— Не думаю, — ответил мистер Брэдли. — Пари есть пари. И если проигравший не платит…
Я посмотрел на него.
— Не советую, — сказал он тихо. — Нет, не советую. Не стоит бегать от долгов.
— А я и не собираюсь, — ответил я.
— Я в этом уверен, мистер Истербрук. Теперь о деталях. Вы говорите, миссис Истербрук живет в Лондоне. Где именно?
— А вам это необходимо знать?
— Я должен знать все. Дальше мне надо будет устроить вам свидание с мисс Грей — вы ведь помните мисс Грей?
Я сказал, да, я помню мисс Грей.
— Так вот. Ей понадобится какая-нибудь вещь вашей жены, из тех, которые она носит, — перчатка, носовой платок или еще что-нибудь…
— Но зачем? Чего ради?
— Не спрашивайте меня зачем. Я сам не знаю. Мисс Грей не открывает своих секретов.
— Но что же происходит? Что она делает?
— Поверьте, мистер Истербрук, я ничего не знаю, больше того, я ничего не хочу знать. И все.
Он помолчал и потом продолжал совсем по-отечески:
— Вот вам мой совет, мистер Истербрук. Повидайтесь с женой. Успокойте ее, дайте ей понять, будто подумываете о примирении. Скажите, что едете на несколько недель за границу, но по возвращении… и так далее, и так далее…
— А потом?
— Прихватите какую-нибудь мелочь из ее одежды и поезжайте в Мач Дипинг.
Он помолчал, раздумывая.
— Вы мне, кажется, говорили, у вас там неподалеку живут друзья — или родственники?
— Двоюродная сестра.
— Тогда все очень просто. Вы сможете у нее остановиться на денек-другой.
— А где там обычно останавливаются? В местной гостинице?
— Наверно. Или приезжают на машине из Борнему-та. В этом роде. Мне ведь толком неизвестно.
— А что подумает моя двоюродная сестра?
— Скажите, будто вас интересуют обитательницы «Белого Коня». Вы хотите побывать у них на сеансе. Хоть и ерунда, а вам интересно. Это очень просто, мистер Истербрук.
— А… а потом?
Он покачал головой, улыбаясь.
— Больше я вам ничего не могу сказать. А на это время поезжайте за границу.
Я сказал, что не хочу ехать за границу, хочу остаться в Англии.
— Но только не в Лондоне.
— Почему?
Мистер Брэдли поглядел на меня с укоризной.
— Клиентам гарантируется полная безопасность, только если они безоговорочно подчиняются.
— А Борнемут? Борнемут подойдет?
— Подойдет. Остановитесь в отеле, заведите себе знакомых, пусть вас все видят в их компании. И — безупречная жизнь.
Он говорил, словно агент из бюро путешествий.
А потом мне снова пришлось пожать пухлую руку.
Глава XVII
Рассказывает Марк Истербрук
— Ты и вправду будешь у Тирзы на сеансе? — спросила Роуда.
— А почему бы и нет?
— Не думала, Марк, что тебя такое интересует.
— Да не очень, — честно признался я. — Но они сами такие чудные. Любопытно посмотреть на их обряд.
— Я пойду с тобой, — весело предложила Роуда. — Мне тоже всегда хотелось посмотреть.
— Никуда ты, Роуда, не пойдешь, — проворчал Деспард.
Роуда рассердилась, но делать было нечего.
В тот же день мы встретили, гуляя, Тирзу Грей.
— Привет, мистер Истербрук, мы вас ждем к себе вечером.
— Я тоже хотела прийти, — сказала Роуда. — Но меня Хью не пускает. Он против.
— А я бы вас и не приняла, — ответила Тирза. — Хватит одного зрителя.
Она кивнула нам, улыбнулась и удалилась быстрым шагом. Я смотрел ей вслед и не слышал, как Роуда обратилась ко мне.
— Прости, что ты сказала?
— Я говорю, ты какой-то странный последнее время. Что-нибудь случилось? Не ладится с книгой?
— С книгой? — Я сперва не мог понять, о какой она книге. — Ах, с книгой. С книгой все хорошо.
— По-моему, ты влюблен. Странно, женщины от любви хорошеют, а мужчины выглядят как больные овцы.
— Спасибо! — сказал я.
— Не обижайся, Марк. Она, правда, очень мила.
— Кто мил?
— Гермия Редклифф, кто же еще? И так тебе подходит.
Роуда добавила, что пойдет задаст перцу мяснику, а я сказал, что загляну к пастору.
— Но только не подумай, я не собираюсь просить его об оглашении брака, — внушительно сказал я, предупреждая возможные комментарии.
Миссис Колтроп встретила меня в дверях. Мы прошли в ту комнату, где я уже разговаривал с ней, и она спросила:
— Ну? Что вам удалось сделать?
Судя по ее деловитому тону можно было подумать, что мы собираемся на ближайший поезд.
Я рассказал ей. Я рассказал ей все.
— Сегодня? — спросила миссис Колтроп задумчиво.
— Да.
И тут я выпалил:
— Как мне это все не по душе! Как не по душе! Я так боюсь за нее.
Она посмотрела на меня ласково:
— Ну, какой они могут ей причинить вред, какой?
— Но ведь причиняли же они другим… У вас есть телефон?
— Конечно.
— После этой… этой истории сегодня вечером мне нужно будет поддерживать с Джинджер связь. Звонить ей каждый день. Можно от вас?
— Конечно. У Роуды слишком людно в доме.
— Я немного поживу у Роуды, а потом, наверно, поеду в Борнемут. Мне не разрешили возвращаться в Лондон.
В «Белом Коне» меня встретили совсем обычно.
Тирза Грей в простом платье из темной шерсти открыла дверь и сказала: «А, это вы. Заходите. Сейчас будем ужинать».
Стол был накрыт для ужина. Подали суп, омлет и сыр. Прислуживала Белла. На ней было черное платье, и она еще больше напоминала персонаж с картины какого-нибудь примитива. Сибил имела вид более экзотический. Она облачилась в длинный наряд с узором из павлиньих перьев, кое-где пробивалась золотая нить. Бус она на этот раз не надела, но зато запястья ее охватили толстые золотые браслеты. Она почти не ела. Разговаривала с нами как бы издалека. Это должно было, видно, производить на окружающих впечатление, но на самом деле выглядело надуманно и театрально.
