Йен Броган - Конфиденциальный источник
Еле дыша, я вошла в приемную с полированным полом из мрамора и окнами до самого потолка, пропускавшими потоки утреннего света. Словно оказалась на сцене: вокруг декорации, залитые светом софитов. За мной следят камеры, ведь скоро наступит памятное событие и заиграет оркестр.
В дальнем конце приемной была высокая стойка, отгороженная защитным стеклом. Голова шла кругом. Вдруг король лотерей захочет заснять этот момент для телевидения?
За столом приемной тоже никого. Дверь отгороженного пространства открылась, и оттуда вышел мужчина. Взглянул на пустой стол.
— Должно быть, она на секундочку вышла, — пояснил он. — Скоро вернется.
Я заставила себя успокоиться и посмотреть на вывешенные в рамках фотографии прежних победителей. Реймонд Олсон из Крэнстона, сто тысяч долларов, «Пауэрбол». Норманн Пикард из Камберленда, сорок семь тысяч, «Лот-ов-Бакс». Я взглянула на свой билет. Хэлли Ахерн из Провиденса, десять тысяч долларов, «Грин покер».
— Чем могу помочь? — спросил дружелюбный голос.
Пожилая женщина поставила на стол чашку кофе. На ней были огромные очки в оправе, украшенной горным хрусталем.
— Вот, — сказала я, протянув билет.
Она улыбнулась:
— Удачный день?
— Очень, — улыбнулась я в ответ.
Секретарь приемной указала на окно слева:
— Вон там служба подтверждения. Попросите Тину дать вам бланк требования.
Я простояла у окошка пару минут, пока из глубины офиса не появилась женщина лет тридцати с большой грудью. У нее был крупный рот, как у Мика Джаггера, и очень белые зубы.
— О, минуточку. — Я вспомнила о билете с выигрышем в пятьдесят долларов, который засунула в карман брюк.
— Вам вдвойне повезло, — удивилась она и протянула мне два бланка и ручку.
Я вернулась к столу в приемной и принялась переписывать серийные номера билетов. Заполнив все пустые клеточки и отыскав в сумочке удостоверение, направилась обратно.
У стойки меня стало подташнивать. Не хотелось выпускать билет из рук, просовывать его под стекло. Вдруг удача отвернется от меня? Тина заметила мою нерешительность и рассмеялась:
— Не беспокойтесь, я их не съем.
Против собственной воли я отдала ей билеты. Взглянув на эльфа, Тина сказала:
— Я всегда говорю мужу, что у меня самая лучшая работа на свете. Весь день общаюсь исключительно с победителями.
Тошнота отступила. Я победительница, а не журналистка. Не радиолюбительница, звонящая на передачи. Не одинокая женщина без семьи и карьеры.
Тина сняла покрытие с одного из билетов и взглянула на меня, перед тем как опустить его в некий аппарат. Послышался гудок. Она проделала то же самое со вторым билетом. Аппарат снова издал высокочастотный звук.
— Что-то не так?
— Лоренс! — крикнула она через плечо пронзительным голосом. Увидев выражение моего лица, поспешно добавила: — Он выпишет вам чек.
Я вздохнула с облегчением.
С властным, внушительным видом вошел Лоренс. Костюм на нем был слишком теплым для офиса, и он уже вспотел. Лоренс взял у Тины билеты и внимательно их осмотрел. Затем проверил бланки и мои водительские права, полученные в Массачусетсе. Сморщился, будто они не имеют действия на территории всей страны.
— Нам нужно два документа с фотографией, — медленно произнес он. — У вас есть что-нибудь еще?
Я залезла в рюкзак в поиске удостоверения из «Кроникл». Рука скользнула мимо знакомых предметов: ключей, блокнота, помады, ручек, бумажника, — затем опустилась глубже в поиске плотного квадрата из пластика. Вдруг он прилип к кухонному столу после того, как я вчера вытряхнула весь рюкзак? Меня охватила паника. Я опустилась на корточки и вывалила все содержимое на пол. Удостоверения нет.
— Должно быть, оставила дома.
Тина пожала плечами, пытаясь смягчить ситуацию, однако голос ее прозвучал напряженно.
— Мы всегда тщательно проверяем крупные выигрыши.
— Если сумма превышает тысячу долларов, то деньги передаются в присутствии полиции штата, — оттарабанил Лоренс и указал на ряд мягких кресел у стены. — Располагайтесь.
Я собрала вещи с пола и запихала обратно в рюкзак. В зале ожидания нашла журнал «Пипл». На обложке — неизвестная мне знаменитость. Я села и стала пролистывать страницы, не в состоянии прочесть ни слова. Отчего такая задержка? Наконец вернулась Тина с полицейским, который тотчас направился ко мне.
Мужчина был в возрасте, за шестьдесят, но в хорошей форме. Шествуя с важным видом, он сжимал в руке лотерейные билеты.
— Где вы это взяли?
Почему-то он сказал «взяли» вместо «купили». К горлу подступил ком.
— Купила. В Провиденсе. В магазине Мазурски.
Добродушная секретарша за столом приемной кивала так, будто сама там присутствовала. Полицейский попросил меня пройти в кабинет, чтобы ответить на пару вопросов.
— Зачем? В чем дело?
Он достал увеличительное стекло и приставил к коду внизу лотерейного билета.
— Дело в том, что у вас два выигрышных билета, и оба фальшивые.
Потерявшись во времени, я смотрела на лотерейные билеты, которые обещали изменить мою жизнь. Сердце стучало, отдавая рикошетом в мозг. Произошел сбой во всех жизненно важных системах организма. Разбились в прах глупые надежды, новое будущее, благородный план вернуть матери долг. Фальшивые?
По пути во внутренний кабинет офиса полицейский тер ногтем билет. Остановился, чтобы показать секретарю:
— Не слабо они постарались, нанося защитный слой из латекса.
Вскоре я оказалась за чьим-то столом с фотографией веселых детей в рамке. Я сделала пару глубоких вдохов, чтобы успокоить ураган в душе. Должно быть, пропустила вопрос.
— Что вы сказали?
Полицейского интересовало, когда я купила билеты и почему не пришла за деньгами сразу.
Я вспомнила, как искала их по всей квартире, как обрадовалась, подняв подставку для тарелки. Фальшивые? Тяжелое чувство камнем давило мне на сердце, чувство пустоты и подавленности.
— Они затерялись на пару недель, вот и все.
Судя по его взгляду, он мне не поверил. Плевать. Он спросил, не показалось ли мне странным, что выигрышными оказались два билета сразу. «Какая теперь-то разница? — чуть не выпалила я. — Все равно денег не видать».
Полицейский полюбопытствовал, покупала ли я билеты в других магазинах.
— Да, во «Фрейзер ликерс» в Саут-Кингстоне.
— А в принадлежавшем Мазурски «Смит-Хилл-маркет»? Или в том, что расположен на юге Провиденса?
Мрачное ощущение безнадежности начало постепенно рассеиваться. Сквозь опустошение пробилась первая позитивная мысль.
— А что? Поддельные билеты продавались во всех этих магазинах?
Он не ответил.
— Ведется следствие? — спросила я, и небо надо мной прояснилось, пропустив солнечный луч.
Я ошибалась относительно мотива убийства. Но это не было вооруженным ограблением, и полиция прекрасно все знала с самого начала. Барри продавал фальшивые лотерейные билеты. Потому-то его и убили. А у Дрю Мазурски есть доказательства. На кассете.
— Так вам попадались подделки в других магазинах Мазурски?
Полицейский прищурился:
— Кто, говорите, вы по профессии?
— Журналистка из «Кроникл».
Он поднялся.
— Понятно. Пройдемте в участок.
— Что? — Было полдесятого. Через полчаса у меня встреча с Леонардом. — Я не сделала ничего противозаконного. Я заплатила за эти билеты. Купила их в зарегистрированном пункте продаж. Я не могу сейчас ехать в участок. Мне надо на работу.
Это только подкрепило его решимость.
— Я вынужден пригласить вас на допрос.
— А что, если я откажусь?
— Тогда я вас арестую.
Главное полицейское управление располагалось в комплексе зданий с длинной подъездной дорожкой, пролегавшей через зеленые насаждения. Меня провели в первое здание и дальше, мимо диспетчера, в по-спартански обставленную комнату с небольшим столом для заседаний.
Полицейский, наконец-то представившийся капралом Лински, начал задавать мне вопросы, на которые я уже ответила в офисе лотерейной компании: как давно я живу в Род-Айленде, кого знаю в Провиденсе, в каких бываю ресторанах или иных общественных местах? Теперь его интересовало, не пришла ли я обналичить билет за кого-нибудь другого.
— Думаете, я на кого-то работаю? Передаю фальшивки? — Меня оскорбил такой поворот дела. — Послушайте, я потерпевшая. Говорю же, я заплатила за эти билеты приличные деньги. Могу я воспользоваться телефоном?
Надо было позвонить Леонарду, сказать, где я и что происходит. Как жаль, что я не смогла оплатить сотовый и отказалась от связи.
— Минуточку, — произнес полицейский, поднимаясь из-за стола, — я должен связаться с детективом.
Он вышел, и я не успела спросить, сколько это займет времени. Через пять минут зашла женщина в форме и спросила, не желаю ли я кофе. Она была невысокая, с широким славянским лицом и ярко-рыжими волосами, завязанными в хвост. Я сказала, что предпочла бы позвонить. Для этого ей надо было разыскать капрала Лински.
